Дорога к несвободе. Россия, Европа, Америка - читать онлайн книгу. Автор: Тимоти Снайдер cтр.№ 35

“Ночные волки” нашли удобные способы превратить сексуальность в геополитику (и наоборот). “Ночные волки” – исключительно мужской клуб, члены которого предпочитают одежду из черной кожи, – имеют твердые убеждения относительно гомосексуальности и видят в ней агрессию со стороны Европы и США. Празднуя годовщину российского вторжения, предводитель “Ночных волков” Александр Залдостанов так охарактеризовал свое крымское дефиле: “Впервые мы дали отпор глобальному сатанизму, усиливающейся дикости Западной Европы, стремлению к потребительству, отвергающему всякую духовность, разрушению традиционных ценностей, всей этой гомосексуальной болтовне, этой американской демократии”. По мнению Залдостанова, лозунг войны с Украиной должен звучать так: “Смерть педикам”. Сопоставление демократии с сатаной-гомосексуалом стало способом сделать право и реформы чуждыми, немыслимыми.

Напав на Украину, российские лидеры встали на ту точку зрения, что соседнее государство вовсе не обладает суверенитетом. Это тезис, разделяемый империалистами. 4 марта Путин объяснил, что проблема Украины – это демократические выборы, ведущие к смене власти. По его мнению, выборы – это чужеродное – американское – заимствование. Путин заявил, что положение на Украине напоминает положение в России в 1917 году – но в этот раз Россия может вернуться в прошлое и исправить тогдашнюю ошибку. “Логично, – написал Александр Дугин 8 марта, – что той Украины, которая существовала двадцать три года… более не существует”. Российские юристы-международники, которые двадцать три года уделяли исключительно пристальное внимание вопросам территориального разграничения и суверенитета, стали оправдывать агрессию и аннексию распадом украинского государства – то есть хаосом, обусловленным вмешательством самих же россиян. По мысли Дугина, война, нацеленная на разрушение украинского государства, – это также и война с Европейским Союзом: “Мы должны завоевать и разрушить Европу”.

16 марта некоторые украинские граждане в Крыму приняли участие в фарсе, названном оккупантами “референдумом”. Голосованию предшествовала пропагандистская кампания. Судя по рекламе, жителям Крыма предстоял выбор между Россией и нацизмом. У участников голосования не было доступа к международным или украинским СМИ. В бюллетене было два варианта ответа, и оба предполагали согласие с аннексией. Первый вариант – прямое ее одобрение [“Вы за воссоединение Крыма с Россией на правах субъекта Российской Федерации?”]. Второй – признание автономии крымских властей, только что поставленных Россией и требовавших присоединения [“Вы за восстановление действия Конституции Республики Крым 1992 года и за статус Крыма как части Украины?”]. Согласно служебным сведениям администрации президента России, явка составила около 30 %, а мнения участников разделились. По официальным данным, проголосовало около 90 % жителей Крыма, причем почти все они предпочли первый вариант: аннексию. Явка в Севастополе, по официальным данным, составила 123 %. Профессиональные наблюдатели отсутствовали, но из Европы пригласили нескольких ультраправых политиков. Французский Национальный фронт командировал Эмерика Шопрада. Марин Ле Пен официально признала итоги референдума. В администрации президента России решили: “Нужно будет французам от нас какой-нибудь респект сделать”.

На пышной церемонии в Москве Путин, пойдя навстречу “чаяниям” жителей Крыма, расширил пределы своей страны – в нарушение основ международного права, Устава ООН, всех договоров между Украиной и Россией, а также ее гарантий Украине относительно защиты границ. Одним из нарушенных соглашений был Будапештский меморандум (1994), при заключении которого Россия (а также Великобритания и США) гарантировали территориальную целостность Украины в обмен на отказ последней от ядерного оружия. Это, вероятно, крупнейший в истории акт ядерного разоружения. Украина рассталась примерно с 1300 межконтинентальными баллистическими ракетами. Напав на отказавшуюся от ядерного оружия страну, Россия преподала миру урок: ракеты лучше держать при себе.

В марте и апреле российские СМИ приняли пропагандистскую повестку, в феврале обсуждавшуюся в администрации президента и Изборском клубе. Наблюдался всплеск энтузиазма по поводу “федерализации” Украины: после якобы добровольного отделения Крыма Киев должен предоставить свободу действий и остальным регионам. Российский МИД аккуратно уточнил, что под “федерализацией” имеет в виду лишь российский план расчленения украинского государства, а не общий принцип, применимый и к самой России. 17 марта МИД РФ заявил, что ввиду “глубокого кризиса украинского государства” у России появилось право рассматривать Украину как “многонациональный народ” и предложить ему новую, федеративную конституцию. Слово “федерализация” в апреле прозвучало на крупнейших российских телеканалах 1412 раз. Правда, даже опьяненные националистической эйфорией российские лидеры вскоре увидели в “федерализации” угрозу самим себе. Российская Федерация разделена на административно-территориальные единицы, но ее субъекты сильно ограничены в правах и управляются людьми, назначаемыми президентом. Через три месяца слово “федерализация” исчезло из российских общественных дискуссий.

Владимир Путин представил аннексию Крыма таинственным личным преображением, собственным торжественным въездом в вечность. По мысли Путина, Крым должен находиться в составе России из-за того, что тысячу лет назад здесь был крещен князь Владимир (Вальдемар). Это событие в жизни давно покойного тезки Путин изобразил далеко идущим умыслом бессмертного супергероя: “Его духовный подвиг – обращение к православию – предопределил общую культурную, ценностную, цивилизационную основу, которая объединяет народы России, Украины и Белоруссии” (этих понятий, напомним, тысячу лет назад еще не существовало). И если миф тысячелетней давности “предопределил” новейшие события, то нет нужды в знаниях о прошлом, а выбор наших современников не имеет никакого значения. Путин – князь, Россия – Русь, политика – удовольствие немногих богачей, и ничего с этим поделать нельзя.

Татьяна Саенко из парламента Кабардино-Балкарии, процитировав Ильина, заявила, что осуждение Западом российского вторжения в Крым обусловлено “политикой двойных стандартов”. Этот популярный у россиян взгляд предполагает, что закон и право – не универсальный принцип, а культурная особенность народов, обитающих за рубежами Российской Федерации. Из того, что не все западные государства неукоснительно соблюдают закон, вытекает, что он не действует. Значит, России также можно нарушать закон. Но, поскольку Россия не признает верховенство права, назвать это лицемерием нельзя. А если Россия не лицемерит, то она невинна. Если нет стандартов, то нет и двойных стандартов. Если европейцы или американцы апеллируют к международному праву во время вторжения на Украину, то это делает их духовной угрозой для России. Таким образом, апеллирование к международному праву демонстрирует коварство Запада.

Это и есть “политика вечности” по Ильину. Возвращение к прошлому заменяет собой движение вперед. Закон и право – это то, что российский правитель желает считать таковым. Россия, применяя насилие, исправляет испорченный мир. Путин – спаситель вне рамок истории, изменяющий время. Сам Путин заговорил об этом 17 апреля, назвав вторжение на Украину защитой от агрессии с Запада: “Желание поссорить Россию и Украину, разделить, растащить единый, по сути, народ является предметом международной политики уже на протяжении столетий – столетий просто”. Малофеев счел российское вторжение актом сопротивления извечному злу: “Но для тех, кто там сражается, эта война выглядит как война с полчищами, идущими под знаменами антихриста с сатанинскими лозунгами”. Что может быть исконнее войны с Содомом?