Эпоха 1812 года и казачество. Страницы русской военной истории. Источники. Исследования. Историография - читать онлайн книгу. Автор: Виктор Безотосный cтр.№ 118

Страница

Как раз с точки зрения основ геополитики англо-русский союз имел тогда гораздо больше шансов на реализацию, несмотря на существовавшие противоречия и разные подходы при решении конкретных задач европейской политики. Такой союз был вполне закономерен, так как оба государства имели сходные интересы в отношении Центральной Европы, им оставалось только договориться между собой. Поэтому необходимо признать, что первоначальный исходный посыл О. В. Соколова о «личной неприязни» российского императора ошибочен, мало того, он создает неправильное и превратное представление о позиции России в этом военном конфликте. Неправильная оценка причин войны ведет за собой и шлейф искажений в описании характера кампании и русской стратегии в целом.

Другой вопрос: существовало ли осознание общности своих геополитических и стратегических интересов Франции и России? Попробуем даже несколько упростить задачу, сформулировав вопрос по-иному: насколько заключенный союз в 1807 г. в Тильзите отвечал и соответствовал долговременным интересам каждого государства? Собственно в дипломатии, политике и экономике этот критерий и определяет прочность любых соглашений. Заключенный договор действует до тех пор, пока устраивает партнеров, если же выгода односторонняя, или другая сторона вынуждена была заключить соглашение под давлением каких-либо обстоятельств, то всегда существует угроза досрочного расторжения достигнутых договоренностей.

Был ли выгоден союз в Тильзите Франции? Бесспорно, ― да. Наполеон (он всегда являлся сторонником франко-русского сближения) был крайне заинтересован в упрочении альянса, так как он давал ему возможность решать основную внешнеполитическую задачу ― эффективно бороться с главным противником (Великобританией) и попутно решать другие локальные проблемы в Европе, имея со стороны России защищенные тылы и не опасаясь ударов в спину.

Другой очень важный вопрос: отвечал ли союз российским интересам? Неужели буржуазно-аристократическая Англия для России, как и для Франции, была главным врагом? Возможно, если геополитики действительно правы, было бы лучше русскому царю «зажмуриться» и вступить в настоящий альянс с Наполеоном против Англии? Но отвечал бы этот по-настоящему подлинный заключенный (а не вынужденный, как в Тильзите) союз российским интересам? Даже учитывая все англо-российские противоречия и британские «грехи» перед Россией, думаю, тем не менее, что ответ на последний вопрос будет отрицательным.. Представим себе гипотетический результат такого франко-российского «брака»: в борьбе с туманным Альбионом Наполеон при помощи (или нейтралитете) русских оказался бы победителем. Даже не важно ― экономическими средствами или военным путем французы поставили бы Британию на колени. Что в итоге получали бы русские? Они оказались бы без союзников, один на один с могущественной империей, политически и экономически безраздельно доминирующей в Европе. Нетрудно предугадать, куда после Англии была бы направлена победная поступь наполеоновских орлов ― против единственной оставшейся крупной державы в Европе, то есть против России. Такой поход на Восток состоялся бы обязательно ― это был только вопрос времени. Вот объективность реалий и стратегических последствий подобного решения. Вряд ли Александр I не просчитывал подобную ситуацию, вероятно, он все же сохранил способность к политической калькуляции средней сложности.

Автор весьма необычно интерпретирует неудачное сватовство Наполеона к сестрам российского императора («пощечина, которую Наполеон получил от русского царя» ― с. 712) и сразу задается вопросом: «что могло помешать Александру I выдать свою сестру замуж за императора Франции, если бы царь действительно желал мира?». И дает исчерпывающий ответ: «Отказывая Наполеону в руке своей сестры, Александр толкал императора французов на союз с Австрией и на поддержку поляков; следовательно это была сознательная провокация, направленная на разжигание военного конфликта» (с. 343). Ясно, что вся вина за развязывание войны 1812 г. перекладывается на плечи русского монарха. Но это логика, выраженная через восприятие действительности самого Наполеона или француза-бонапартиста, абсолютно не учитывающая умонастроение русского дворянства. Не будем разбирать в данном случае все межгосударственные противоречия и политические причины отказа ― их множество. Попробуем рассмотреть лишь социальные и идеологические моменты, если бы Наполеон получил согласие на брак от русской стороны. В первую очередь, Александр I сразу же потерял бы доверие и уважение к себе как монарх в среде всего дворянского сословия, что, вероятно, стало бы причиной для очередного дворцового заговора и переворота. С точки зрения дворянского менталитета это стало бы позором династии, неизмеримо большим, чем проигранные сражения при Аустерлице и Фридланде. Именно поэтому, для отлично ориентировавшегося в придворных интригах и остро чувствовавшего дворянские настроения российского монарха такое решение было неприемлемым. Чтобы было хорошо для сына бедного корсиканского дворянина и наследника революции, являлось гибельным для чести и престижа российского императора.

В тексте книги чувствуется желание автора противопоставить «плохого» Александра, по вине которого, как инициатора войны 1812 г., проливалась солдатская кровь, «хорошей» стране ― России и ее армии. Но вряд ли в целом этот замысел удался. Александр I в глазах современников являлся не только помазанником Божьим, но его имя являлось олицетворением всей российской империи. Например, в былые времена военные давали присягу не России, а клялись на верность новому самодержцу при всякой смене правления. Поэтому, бросая обвинение в развязывании войны российскому монарху, О. В. Соколов автоматически инкриминирует вину всей стране, выполнявшей все высочайшие повеления.

Это, в основном, концептуальные просчеты и ошибки автора, хотя отметим, в книге встречаются интересные источниковедческие наблюдения и находки. Мы не рассматриваем мелкие замечания, поскольку их много, а это значительно увеличило бы объем отзыва. Имеются также некорректные ссылки (например, вместо: Энциклопедия «Отечественная война 1812 года», дается: Сборник Отечественная война 1812 года и др.). Налицо разнобой в оформлении научного аппарата, иногда без указания страниц, а судя по сноскам, очень слабо использованы новейшие работы отечественных историков.

Модест Иванович Богданович, генерал-лейтенант, профессор Николаевской академии Генерального штаба и известный военный историк, относится к первому поколению отечественных авторов, которое смогло глубоко перепахать целину исторических событий эпохи 1812 г. Собственно эту плеяду исследователей, оформивших официальную правительственную концепцию Отечественной войны 1812 г. (тем самым заложившим научные основы историографии), у нас теперь принято называть классиками военно-исторической литературы. Если сравнивать его как с предыдущей генерацией историков первой половины XIX столетия, так и с последующими его коллегами, то необходимо признать, что его работы по истории наполеоновских войн это определенный историографический пик, которого достигла дореволюционная историческая наука. После М. И. Богдановича эту вершину уже никому из исследователей оказалось не по силам покорить, прямо скажем, что они не смогли превысить его труды по богатству и насыщенности фактического материала, по масштабности и охвату военно-политических событий эпохи. Поэтому вполне очевиден вклад М. И. Богдановича как первопроходца в освещении военной истории России в период наполеоновских войн, также как и его заслуги в фундаментальной разработке основных концептуальных аспектов военно-исторической проблематики.

Страница