Держава Тевтонского ордена - читать онлайн книгу. Автор: Вольфганг Акунов cтр.№ 91

В мариенбургской приходно-расходной книге орденского Казначея за 1409 г. содержится запись о закупке Тевтонским орденом в этом году 23 779 фунтов селитры и десяти тонн липового древесного угля для изготовления пороха. С учетом тогдашнего обычного содержания этих компонентов в порохе (четыре части селитры на одну часть серы и одну часть угля), можно заключить, что закупленных в 1409 г. военным ведомством Тевтонского ордена материалов было достаточно для изготовления примерно семнадцати тонн первосортного для того времени пороха. В пересчете на имевшиеся на тот момент в орденских замках запасы пороха и зарегистрированное количество орудийных снарядов, и исходя из того, что на произведение одного выстрела в среднем расходовалось от трех с половиной до четырех килограммов пороха, можно, на основании имеющейся информации о закупках компонентов, сделать вывод о том, что орденская артиллерия произвела в 1409 г. не менее пяти тысяч выстрелов.

Однако действительно адекватное представление о богатстве арсеналов и «огневой мощи» артиллерийского парка орденского государства «тевтонов» можно составить себе лишь с учетом столь важного по тем временам вида оружия, как арбалеты (самострелы, ручные баллисты или, по-польски, «кущи»).

В начальный период введения огнестрельного оружия в «Должностных книгах» Тевтонского ордена было зарегистрировано наличие в арсеналах около пяти тысяч баллист (арбалетов), что вполне соответствует общему числу воинов ордена в Пруссии (без учета орденских контингентов в Ливонии и на территории «Священной Римской империи»), несших службу с оружием в руках в 1379 г.: восемьсот двадцать четыре «брата-рыцаря» (составлявших тяжелую конницу), а также около шести тысяч конных и пеших «братьев-сариантов» и прочих воинов (кнехтов), частично также конных.

Кстати, в войске Тевтонского ордена служили также превосходные лучники. На вооружении орденских лучников состояли так называемые «длинные луки», изготовлявшиеся из тиса (кстати, тисовые палки для луков знаменитых английских лучников доставлялись в Англию именно из прусских владений Тевтонского ордена!), клена, ореха или ясеня. Тетивы для них плелись из льняных или конопляных волокон.

Стрела, выпущенная из «длинного лука», пролетала около шестисот-семисот метров, а на расстоянии двухсот метров меткий лучник мог вывести из строя противника, не защищенного доспехами (пробивную способность стрелы из лука не следует преувеличивать – во всяком случае, она не могла на расстоянии двухсот метров «пробить стальной шлем» или «насквозь пронзить стальные латы», как бы этого ни хотелось историческим романистам или «популяризаторам истории»!). Тем не менее, орденские лучники и арбалетчики представляли собой грозную силу, ибо хорошо управляемый, сосредоточенный «огонь» многочисленных стрелков, каждый из которых был способен выпустить до десяти стрел в минуту, мог рассеять большое неприятельское войско.

Кроме того, арбалетчики и лучники приносили ощутимую пользу при осадах и штурмах замков, крепостей и осажденных городов. Под градом выпущенных ими болтов и стрел осажденные были вынуждены прятаться за зубцами крепостных стен и башен, не имея возможности оказать штурмующим достойного сопротивления.

Были среди орденских арбалетчиков и подлинные «снайперы» (вроде неоднократно упоминавшегося нами баллистария Генриха фон Таупаделя).

Необходимо отметить, что и после повсеместного распространения огнестрельного оружия и его лихорадочно-активного внедрения в орденской армии, в качестве реакции на проигрыш «тевтонами» битвы при Танненберге (согласно польским сведениям, Тевтонский орден вывел в поле при Танненберге двадцать одну тысячу конных и около девяти тысяч пеших воинов, которым противостояло объединенное польско-литовское войско, имевшее в своем составе двадцать девять тысяч рыцарей и конных воинов и две тысячи пятьсот пехотинцев; по немецким сведениям, войско Тевтонского ордена состояло из десяти-двенадцати тысяч, а войско противостоявшей ему польско-литовской коалиции – из двадцати тысяч воинов, конных и пеших; вероятно, истина, как всегда, лежит где-то посредине), арбалет еще долго конкурировал с «лотбюксами», по-прежнему сохраняя свое военное значение.

Так, в период войн ордена Приснодевы Марии с поляками и прусскими мятежниками в 30-е годы XV в., в тевтонских арсеналах, наряду с восемьюстами тридцатью единицами огнестрельного оружия, все еще насчитывалось около четырех тысяч трехсот восьмидесяти легких ручных и тяжелых станковых арбалетов (аркубалист). И лишь в конце XV в., по мере исчезновения с полей сражения тяжелой рыцарской конницы с ее длинными копьями, в качестве основной ударной силы орденского войска, пальма первенства окончательно перешла к огнестрельному оружию. Именно искусное владение орденской артиллерией разных калибров, аркебузами и мушкетами помогло прусским «тевтонам» и их ливонским собратьям по ордену выстоять до самой Ливонской войны.

«…военные орудия, коими пользуется рыцарь, суть копье, кинжал, арбалет, лук, моргенштерн, бациллард, метательный топор, а также нож, палица и фаустбрюгель…». В этом перечислении, в которое он включил, кроме вышеперечисленных, и такой типично рыцарский предмет вооружения, как меч, известный чешский религиозный реформатор и профессор Пражского университета Ян Гус, сожженный в 1415 г. по постановлению Констанцского собора римско-католической церкви за ересь, что положило начало первой волне антикатолической реформации – так называемым Гуситским войнам, в ходе которых проявилась яркая пассионарность чешского народа, описал достаточно широкий спектр вооружения, использовавшегося в Западной Европе в начале XV в.

До наших дней дошло немало современных Яну Гусу книжных миниатюр, гравюр, а также немало молитвенников и изданий христианского Священного Писания с изображениями всех перечисленных выше видов оружия, в порыве благочестивого невежества перенесенных средневековыми живописцами и граверами в библейские времена. И хотя на средневековых иллюстрациях к историческим хроникам, в особенности изображающих сцены сражений, почти не заметно различий между вооружением католических феодальных армий и вооружением сражавшихся против них антикатолических гуситских войск, не подлежит сомнению, что основная масса гуситской пехоты, составлявшая большую часть армий антикатолических повстанцев (хотя не следует забывать, что у гуситов имелась также вооруженная по последнему слову тогдашней военной техники, сильная тяжелая, средняя и легкая конница), не имела защитного вооружения – по крайней мере, на начальном этапе гуситского движения, до первых побед над крестоносцами-феодалами, в результате которых арсеналы

гуситов пополнились большими запасами трофейных доспехов, среди которых было немало высококачественных, дорогих панцирей, шлемов, нагрудников и пр. работы лучших оружейных мастеров Европы.

Гуситский ополченец – обычно вчерашний городской плебей (а то и пролетарий) или безземельный крестьянин – просто не имел средств, необходимых для приобретения дорогостоящих доспехов.

Оружием, перечисленным Яном Гусом, были оснащены как католические феодальные армии крестоносцев, так и противостоявшие им гуситские военные отряды. Особенной популярностью у гуситов (как и вообще у чехов – в том числе у чешских наемников на службе Тевтонского ордена) пользовалась упоминавшаяся нами выше при описании военных действий Тевтонского ордена в Пруссии короткая сабля с широким лезвием под названием «дюссака» или «дуссега» (искаженное на немецкий лад слово «тесак»). Но в то же время для гуситов были наиболее характерны различные типы ударного оружия, которыми гуситские воины владели с поистине непревзойденным мастерством, чему они и были обязаны своей легендарной воинской славой. В качестве примера можно привести упомянутые выше Яном Гусом «фаустбрюгель» и моргенштерн. И тем, и другим термином в землях средневековой «Священной Римской империи (германской нации)», неотъемлемую часть которой издавна составляла и Богемия-Чехия (чьи короли входили в число так называемых «курфюрстов», или «князей-электоров», избиравших римско-германского императора), обозначалось древковое оружие ударного типа.