Держава Тевтонского ордена - читать онлайн книгу. Автор: Вольфганг Акунов cтр.№ 21

Составляя со своим боевым конем единое целое, устремив вперед зажатое под мышкой копье, «братья-рыцари» и «братья-сарианты» ордена Пресвятой Девы Марии Тевтонской были способны, во славу Христовой Веры и своей Небесной Покровительницы, пробить самую прочную неприятельскую броню.

По Уставу Тевтонского ордена его членам (подобно тамплиерам и госпитальерам) строжайше воспрещалось носить какие-либо украшения. Тем не менее, со временем к этим запретам стали относиться более снисходительно, чем в первые, суровые века существования ордена Пресвятой Девы Марии. Так, при описании Танненбергской битвы 15 июля 1410 г. польский историк Ян Длугош упоминает, что рыцарь ордена Приснодевы Марии брат Диппольд Кикериц фон Дибер (напавший на самого польского короля Владислава Ягелло), в белом тевтонском плаще, был с головы до ног облачен в богато украшенные доспехи и препоясан золотой перевязью. У самого Верховного магистра Тевтонского ордена брата Ульриха фон Юнгингена, павшего в этой битве, на груди поверх лат висел на золотой цепи золотой же ковчежец со святыми мощами, а по другой версии – даже с частицей Святого Истинного Креста (якобы делавший его неуязвимым для неприятельского оружия; по легенде, сразить его удалось только еще более священной реликвией – Голгофским копьем сотника Лонгина, которым тот некогда пронзил ребро распятого на кресте Богочеловека, каким-то таинственным образом доставленным на поле битвы из Кракова, где оно хранилось с того времени, как было подарено римско-германским императором Оттоном III из династии Салиев своему вассалу Болеславу Храброму, правителю Польши), и т.д.

Разумеется, со временем, по мере утяжеления и усложнения наступательного и оборонительного вооружения, западноевропейских армий, введения в них артиллерии и ручного огнестрельного оружия, соответствующие изменения происходили и в войсках Тевтонского ордена (как, впрочем, и в войсках других военно-монашеских орденов). А после утраты тяжелой рыцарской конницей с ее длинным копьем статуса основной ударной силы на полях сражений эту роль стала играть превосходная, по тем временам, артиллерия ордена Приснодевы Марии.

Особо важное место среди «братьев-рыцарей» Тевтонского ордена занимали комтуры (коммендаторы, комментуры или командоры). Эти должностные лица ордена Пресвятой Девы Марии, избираемые из числа наиболее опытных и одаренных «братьев-рыцарей», управляли определенными территориями или областями «тевтонского» орденского государства, являясь одновременно комендантами замков-монастырей, представлявших собой церковные, военно-административные и хозяйственные центры означенных территорий.

Соответственно, на комтуров, подчиненных «ландмейстерам» (магистрам орденских провинций, или земским магистрам) возлагались орденским руководством церковные, административно-хозяйственные и военные функции. В военное время комтуры возглавляли отряды орденских «братьев-рыцарей», несших военную службу в подчиненных им округах-комтурствах (комтуриях) и составлявших конвент (совет) их комтурий (с которым комтуры, в случае необходимости, советовались по важным вопросам), и представляли собой своеобразный командный состав среднего звена. Положение и должность обязывали комтуров сражаться в первых рядах, поэтому потери среди них были особенно велики.

Так, например, один из «тевтонских» должностных лиц, брат Генрих Штанге (комтур Христбурга, исполнявший одновременно обязанности вице-магистра Пруссии), согласно некоторым источникам, был обязан своим прозвищем (словом «штанге», Stange, на средневерхненемецком языке именовалось рыцарское копье) виртуозному искусству, с которым он владел копьем, и вышел победителем из бесчисленного количества конных схваток на копьях (хотя его противники – язычники-пруссы, которых – к сожалению, не только в популярной литературе! – вопреки исторической правде, нередко изображают толпой пеших, косматых лесовиков с дубинами и топорами! – также прекрасно владели искусством конного боя на копьях). Комтур Генрих Штанге, вместе со своим братом Германом, пал

в бою с прусским племенем самбов при Гермау в 1253 г., прикрывая отход христианского войска в безопасное место. Как писал орденский летописец брат Петр из Дусбурга в своей «Хронике земли Прусской»: «Об этом брате Генрихе Штанге, комтуре Христбурга, достоверно повествуется, что, когда он в часовне, преклонив колена перед алтарем, молил Бога, чтобы Он явил ему какой-нибудь знак, если считает его достойным своей милости, то деревянная фигура Распятого, перед которой он молился, протянула руку свою и, осенив крестом, благословила его, и он, увидев этот знак, ушел довольный. Это видел и сообщил всем брат Гейндрик, священник этого же замка, который молился в то время в одном углу часовни».

Черные кресты на белом одеянии комтуров, обозначая их высокий ранг, были большего размера, чем у рядовых «братьев-рыцарей».

Заместителем комтура был «домовый комтур» (гаузкомтур, Hauskom-tur), облеченный правом принятия решений в отсутствие (а также в случае тяжелого ранения, болезни или гибели) комтура.

Тевтонские воители шли в бой с песнью, созвучной пасхальной молитве: «Christ ist erstanden von der Marter alle…» (по-латыни: «Christus resurrexit de mortuis…», а по-русски: «Христос воскресе из мертвых смертию смерть поправ и сущим во гробех живот даровав»). Утверждение некоторых авторов, будто члены Тевтонского ордена при встрече приветствовали друг друга словами «С нами Бог!» (нем.: «Готт мит унс!», Gott mit uns!), хотя и представляется нам вполне соответствующим духу времени, не находит себе подтверждения в орденском Уставе рыцарей Девы Марии.

Девиз Тевтонского ордена звучал (и звучит по сей день) : «Исцелять-Защищать-Помогать» (нем.: Heilen-Wehren-Helfen).

«Братья-рыцари» (нем.: «пристербрюдер», Priesterbrueder) и «братья-сарианты» («сариантсбрюдер», Sariantsbrueder) Тевтонского ордена, будучи монахами, несли военную службу, различаясь по сословным признакам. Но, наряду с «братьями-рыцарями» и «братьями-сариантами», в Тевтонский орден входили также «братья-священники» (а не «братья-монахи», как иногда неправильно утверждают – ибо монахами являлись все полноправные члены ордена Девы Марии). Для «братьев-священников» ордена Приснодевы Марии происхождение из того или иного сословия значения не имело. «Братом-священником» мог стать как дворянин, так и простолюдин. Численность «братьев-священников» (приносивших, в отличие от «братьев-рыцарей» и «братьев-сариантов», только три «классических» монашеских обета – нестяжания, безбрачия и послушания, но не приносивших обета поборать на язычников) довольно сильно колебалась в различные периоды истории ордена Девы Марии, но они на протяжении долгого времени уступали «братьям-рыцарям» как в числе, так и во влиянии.

В силу своего статуса «братья-священники» обычно не принимали участия в прямых боевых столкновениях с неверными. Тем не менее, их существование отнюдь не было тихим и безмятежным. В военных походах «братья-священники» неизменно сопровождали орденское войско, разделяя с воинами Христовыми все тяготы и трудности походной жизни, и в то же время неустанно вели миссионерскую деятельность на покоренных территориях, населенных язычниками. Мало того! Иные «братья-священники», по собственному почину, получив благословение Верховного магистра, отправлялись нести Слово Божие язычникам на еще не христианизированные территории, и нередко погибали от рук язычников. Многие из них приняли мученический венец за Христа и Христианство. Если язычникам удавалось разбить орденское войско, они обычно никого не оставляли в живых, предпочитая сжигать пленных заживо в жертву идолам. Но если у «брата-рыцаря» или «брата-сарианта», попавшего в руки нехристей, имелся хоть какой-то шанс быть выкупленными или обмененными, то «брата-священника» во всех случаях ждала верная, мучительная смерть (обычно на костре).