Политическая полиция и либеральное движение в Российской империи: власть игры, игра властью. 1880-1905 - читать онлайн книгу. Автор: Любовь Ульянова cтр.№ 47

Страница

Кроме того, «либералы», находясь в легальном пространстве, могли выходить и за его пределы. Под «нелегальным» при этом в политическом сыске понималось преимущественно нарушение существовавшего законодательства, и, если судить по воспоминаниям либералов ⁵⁵⁸, такие случаи не рассматривались ими самими как нечто незаконное. Показательно в этом плане дело о тверском земстве, заведенное в Департаменте полиции в 1896 г. в связи с вопросом императора, написанным им на всеподданнейшем отчете тверского губернатора за 1894 г.: «почему» «кружок людей либерального направления… сосредоточил в своих руках все ведение дел губернского земства» ⁵⁵⁹. Игра либералов на грани «легального» и «нелегального» описывалась директором Департамента полиции С.Э. Зволянским, а следом за ним министром внутренних дел И.Л. Горемыкиным во всеподданнейшем отчете императору следующим образом: «Успев… при посредстве выборного начала, занять выдающиеся должности по земским и дворянским учреждениям, члены… либеральной партии в своей деятельности придерживались главным образом лишь пути легальной оппозиции… Однако наряду с легальной оппозицией уже с давнего времени имели место и противозаконные проявления протеста против мероприятий правительства со стороны представителей тверских мировых и земских учреждений». Под «противозаконными проявлениями протеста» имелось в виду превышение определенных законом компетенций – всеподданнейшее прошение дворянского собрания 1862 г. о «несостоятельности правительства в проведении крестьянской реформы», заявление о том же 12 лиц из «мировых учреждений», ходатайства о разрешении всероссийского земского съезда в 1879 и 1881 гг. Также земство неоднократно выходило за рамки своей компетенции в сфере народного образования ⁵⁶⁰.

В ГЖУ обращали внимание на сочувствие и покровительство «политически нелегальным» (т.е. революционерам) со стороны «либералов» преимущественно в виде финансовой помощи и обеспечения работой – при этом сами «либералы» жили и действовали в «легальном» пространстве. Так, начальник Орловского ГЖУ в июне 1894 г. сообщал в Департамент полиции о И.П. Белоконском: «Состоящий под негласным надзором полиции с давнего времени, занимающийся по найму статистическими работами при Орловской губернской земской управе дворянин Белоконский… жена Валери занимается переводами на русский язык иностранных сочинений. Сестры – … уроками у частных лиц… Все эти лица скромностью образа жизни, поведением с видимыми занятиями стараются показать себя во всех отношениях благонадежными, но политическая благонадежность их крайне сомнительна, они тщательно скрывают свои сношения, ведя знакомство в Орле лишь с одними поднадзорными лицами, но не со всеми вполне откровенны, заявляя себя с некоторыми только либеральными, Белоконские готовы принять у себя и политического нелегального, оказать ему ночной приют и денежную помощь, называя это посильным добрым делом для несчастного» (курсив мой. – Л.У.) ⁵⁶¹.

Чины охранных отделений также писали о финансовой помощи «либералов» различным нелегальным мероприятиям. Так, заведующий Заграничной агентурой П.И. Рачковский в 1886 г. информировал Департамент полиции о контактах «либералов» с народовольцами: «Задуманное было сначала в виде замены неудобного к перевозке в Россию “Вестника”, издание периодического революционного листка осложнилось предложением каких-то сочувствующих революционному движению “либералов”, которые предлагают будто бы в распоряжение народовольческой группы за границей значительные денежные суммы, с тем чтобы Тихомиров перешел из сферы узкоконспиративной деятельности “народовольца” на почву широкого общественного воздействия и заинтересовал бы программой новой газеты все, даже самые умеренные оппозиционные элементы в России» ⁵⁶². В дальнейшем Рачковский неоднократно возвращался к этой теме, а в октябре 1894 г. сообщил, что «либералы» перешли к откровенно нелегальным методам, направленным на противозаконные цели: «Сознавая будто бы важность минуты, русские либералы обратились за содействием к подпольным революционерам, чтобы совместно с ними приступить к действительному разрушению государственного строя России» ⁵⁶³. Рачковский не уточнял, в чем конкретно должно было состоять «действительное разрушение государственного строя», поэтому можно предполагать, что подобная абстрактная формулировка была взята начальником Заграничной агентуры из сообщений секретного сотрудника. При этом сами «либералы» по-прежнему оставались «легальными». В этом же году по-другому поводу – а именно в связи с поездкой В.Л. Бурцева в Россию – Рачковский писал в Департамент: «В частных разговорах с интимными друзьями по поводу своей поездки, он возлагает особенные надежды на какого-то либерального петербургского литератора, намеки на которого уже делались в 1890 г. Этот литератор будто бы до сих пор стоит вне всяких подозрений полиции и содействует революционерам больше прежнего» ⁵⁶⁴.

О «нелегальных» планах «кружка либералов» сообщал начальник Московского охранного отделения в марте 1887 г.: «Наблюдением за присяжным поверенным Олениным выяснено, что к кружку либералов в Москве (Гольцев, Ковалевский, Муромцев, Танеев и др.) принадлежит также и статистик Вернер. Кружок этот проектировал издать нелегальным путем две брошюры: “Национализация земли как средство разрешения социального вопроса в России” и “Христианство”» ⁵⁶⁵. Руководитель Санкт-Петербургского охранного отделения в октябре 1897 г. писал о схожих намерениях «либеральной партии» во главе с К.К. Арсеньевым и Д.А. Линевым – перевести в легальное пространство неразрешенные, а значит незаконные, материалы: «Они… проектировали издавать газету „Правда“» для размещения там «всех статей, почему-либо не дозволенных к печатанию в России» ⁵⁶⁶.

Страница