Ничья. Получившая имя - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Романовская cтр.№ 60

Сжав пальцы так, что побелели костяшки, стояла за портьерой, отделявшей крохотную проходную комнату от зала заседаний. Сегодня там творился суд. За закрытыми дверьми, но граф умудрился провести меня, приказав не высовываться и по возможности не дышать. Сам он, как представитель высшей аристократии, приближенный Неймара, занял место на одном из жестких стульев с высокими спинками. Догадываюсь, выбор мебели не случаен – сюда приходили не спать, а решать важнейшие вопросы империи.

Коллегия из пяти судей во главе с Неймаром устроилась за отдельным столом на подиуме. Перед ними, скованные по рукам и ногам, стояли обвиняемые. Спиной ко мне, выражения лиц не угадать. Справа и слева стража, готовая в любой момент скрутить, предотвратить бегство или покушение. Далее – свободное пространство и ряды тех самых простых деревянных стульев.

Дворян уровня Адриана и Альбуса судили особым порядком, а подозрение в государственной измене и вовсе перенесло заседание во дворец. Никаких зевак, в зал допускались лишь избранные. Равные судили равных.

Чтобы не упасть, прижалась к каменному столбу.

Сердце давно билось в горле, боль напряжения пульсировала в висках. Я слушала и не слышала: слова теряли смысл, сливались в белый шум. С трудом заставила себя вновь сосредоточиться.

Вот дверь за спиной хлопнула, мимо проскользнул слуга. На меня он даже не взглянул, словно я невидимка. Тем лучше.

Судили обоих сразу, попутно выясняя степень вины.

Сначала кузенам предоставили последнее слово. Они воспользовались им по-разному. Адриан, обращаясь к хмурому императору, скупо заверил его в своей преданности и положился на высочайшую волю.

– Мне нечего добавить к тому, что я говорил ранее. – Голос любимого звучал сдержанно, с достоинством. – Я всегда был и остаюсь преданным слугой вашего величества и отдаю себя в руки справедливости.

Виконт лебезил и пытался выкрутиться. От елея, который вылился в уши Неймара, тошнило. И не только меня, раз император поморщился и рявкнул: «Хватит!»

Дальше обвиняемых усадили на специальную скамью. Секретарь монотонно зачитал обвинения и по очереди начал приглашать свидетелей, зачитывать показания.

Судебное заседание затянулось не на один день, и все это время я терпеливо пряталась за портьерой, молилась, верила и ждала.

– Сегодня заслушают вас, – с утра предупредил граф.

Мы завтракали втроем: я, он и его супруга. Так странно, оказаться за одним столом с аристократами, намазывать джем и принимать из рук Ролана стакан воды для кофе. Но отныне я дворянка, таковой меня и представили недавно прибывшей графине. Супруг ни словом, ни жестом не намекнул на мое прошлое.

– Я готова.

Благо никто не видел, сжала салфетку на коленях.

Разумеется, лгала. Я боялась, как не боялась никогда прежде, сознавая, вечером все решится – Ролан обмолвился и об этом. Нет ничего страшнее ожидания, только неизбежность. Сегодня я загляну ей в глаза.

– Не переживайте, – уловив мою нервозность, попытался успокоить граф, – обычная формальность. Император в курсе всего, нужно коротко пересказать то же самое наблюдателям и судьям.

– А приговор?… Его тоже вынесет Неймар?

Ролан кивнул.

– Формально решение коллегиальное, но вы сами понимаете, даже если все будут за, а император против, его воля – закон.

Проникнуть бы в мысли монарха, выяснить, что он решил!

Для поездки во дворец я оделась особенно тщательно: не желала выглядеть бывшей наложницей. Сама не понимала почему, но чувствовала, это важно. Весомости словам часто добавляет манера поведения, внешний вид. Как в воду глядела! Когда только шла между рядами к судейскому столу, ощущала себя курицей на поварском столе. Каждое перышко выщипали, каждую мелочь в отделке платья, фигуре, лице разобрали. Но я подготовилась, не горбилась, смотрела прямо перед собой, ступала уверенно. Не семенила, но и не плелась нога за ногу. Спасибо графине, она любезно преподала несколько уроков, не подозревая, что учит не провинциалку, а бывшую рабыню.

Представилась, вызвав гул любопытных голосов. Мол, кто такая, откуда? Только Альбус презрительно усмехнулся со своего места на скамье обвиняемых и в полголоса прокомментировал:

– Куда катится Фрегия? Постельные грелки ь дают показания против уважаемых людей!

Хотелось развернуться, влепить ему пощечину, но я сделала вид, будто не расслышала. Я окажу Адриану не лучшую услугу, если на глазах императора поведусь на провокацию.

Неймар призвал к порядку и махнул судьям: ваша очередь. Сам император подчеркнуто отстранился от допроса.

Соблюдая порядок, поклялась на пухлом томике, хотя свод законов Фрегии и сама Фрегия для меня ничего не значили. Дальше последовали вопросы. Отвечала на них максимально точно и коротко, игнорируя побелевшего от ненависти виконта Роса. Зачем обращать на него внимание, если есть нежный, ободряющий взгляд Адриана? С его поддержкой я успокоилась, расправила крылья, поверила, удары судьбы закончились, впереди только счастье.

Альбус не был бы Альбусом, если бы не отпускал желчные комментарии, не обвинял в клевете. С достоинством сносила его выкрики, но когда дело дошло до оскорблений, не стерпела. Если бы могла, испепелила мерзавца взглядом, расцарапала ему лицо. Но я ограничилась полной презрение фразой:

– Адресуйте всю грязь, которая льется из вашего рта, себе, милорд.

Скупые одобрительные хлопки заставили вздрогнуть. Только один человек мог наслаждаться судом как театральным представлением.

– Туше, миледи, – одобрительно кивнул Неймар. – Достойное поведение и достойный ответ. А вам, виконт, – голос его посуровел, – советую впредь остеречься с красноречием. Я устал.

В воздухе запахло монаршим гневом, и виконт впредь благоразумно хранил молчание.

Монотонно скрипело перо секретаря.

В горле пересохло то ли от волнения, то ли от долгого монолога.

Наконец, меня отпустили. Думала, позволят задержаться за портьерой, но слуга настойчиво увел за дверь. Чужих, даже невидимок, на кульминацию процесса не допустили.

Прижавшись лбом к стеклу, считала минуты. Думать ни о чем не могла, только повторяла: «Одна, две… триста семь». Перед глазами стояло лицо Адриана, миг, когда его уводили из бывшего собственного сада. Вернут ли любимого, или на память останутся только вещи, запахи и след на подушке? Я берегла его, не касалась, словно святыни.

Давно стемнело. Зажгли свечи.

Несколько раз ко мне подходили, предлагали то поесть, то отвезти домой, но я продолжала все так же недвижно стоять и смотреть на небо. Какая разница, сыта я, выспалась ли, если Адриана не станет? Вдруг остро поняла: не смогу без него жить. И не просто на словах – если его казнят, выйду в окно. Родители, сестра поймут и простят. Полная решимости совершить задуманное, положила руку на шпингалет. Ни на мгновение не задержусь на свете после Адриана.