– Не было таких распоряжений! – воскликнул заведующий и тепло улыбнулся ей. – Что дальше было, Надежда Федоровна?
– Как она выглядела? – Это уже один из полицейских заинтересовался. Другой, не ехидный.
– Дальше… Я ее развернула к посту. Она шла в другую сторону. Она вроде и покатила тележку туда.
– Не было никого! – всхлипнула Настя.
– Теперь-то ясно, что нет. Не туда ей было надо, – скорбно поджала губы Надежда Федоровна. И покосилась на чужих мужчин. – А выглядела она обычно: в белом халате. Шапочке. Лицо все под маской.
– Перчатки на руках были? – спросил один из полицейских.
Она подумала и мотнула головой.
– Нет. Ногти во‐от такие. – Она отодвинула руку на пять сантиметров от своих пальцев. – Затейливые. С узором.
Мужчины переглянулись.
– Обута в чем была, не заметили?
– Каблуки красные, – неожиданно вспомнила Надежда Федоровна. – Я еще подивилась, а потом забыла. Точно, сапожки черные, а каблуки красные. Изнутри, – поторопилась она объяснить. – И подошва тоже красная. А больше ничего. Все под маской и халатом.
– Уже хорошо. Уже что-то. Спасибо вам, – неожиданно протянул ей руку один из полицейских. – Вы нам очень помогли. И Насте тоже.
– А я еще не все сказала-то, граждане хорошие.
Надежда Федоровна вопросительно глянула на заведующего. Он едва заметным кивком одобрил.
– С парнем-то я вчера разговаривала. С тем, что помер. И он мне кое в чем признался. Хотите послушать?..
Глава 23
– Почему Агата? Что за имя такое? Псевдоним, как и у твоей секретарши? – Роман оперся локтем о кровать, пытаясь поймать в темноте спальни выражение ее лица.
– Почему псевдоним? Нет. Это папа меня так назвал в честь своей бабушки. И уверяю, Агата была просто Агатой, не Кристи, – тихо рассмеялась она. – Довольно распространенное тогда имя. А тебе оно не нравится?
– Смеешься! – воскликнул Роман.
И принялся ловить губами ее рот, который смеялся и все время куда-то ускользал. В темноте вообще ничего не видно, потому что шторы на ее окнах были задраены. Как оказалось, Агата очень стеснительная. И многих вещей вообще не приемлет.
– Я так не могу, – сдавленно шептала она, убирая его руки, которые все время лезли не туда. – Не сегодня, Рома!..
Он слушался. И улыбался. Ее «не сегодня» дарило надежду, что их встреча не будет однократной. Они еще увидятся. И может быть, даже начнут встречаться со всякими там штучками, с кино, ресторанами, букетами. Он этого честно хотел. И хотел, чтобы она хотела.
– Мне все в тебе нравится, – выдохнул он, нацеловавшись. – Особенно имя. Оно тебе невероятно подходит. Звали бы тебя как-то иначе… Маша или Таня, к примеру…
– Ты бы на меня не взглянул? – Ее голос прозвучал с сомнением. И после паузы она спросила вкрадчиво и со значением: – А если бы меня звали Анной?
Он обмер и уронил себя на подушки. Как реагировать? Начать задавать вопросы: а при чем тут Анна? Глупо. Агата не просто так назвала это имя.
– Ты знала?
– Что ты время от времени пользуешься услугами проститутки, живущей с тобой на одной лестничной площадке?
Прозвучало грубо, но это было правдой. И он не стал отрицать.
– Да, – ответил Роман.
Он закинул руки за голову и с силой стиснул кулаки под подушкой. Ждал, что она сейчас начнет его выталкивать из кровати и из квартиры. И готовился к обороне. Искал аргументы в свою защиту. Типа: тогда он еще не знал о существовании такой девушки. Влюбился как-то сразу и вдруг, мгновенно порвал с Анной и все такое.
Но это же было ложью.
Он спал с Анькой уже после знакомства с Агатой. И даже после того, как понял, что пропал.
– Расслабься, Ромка, – легонько ткнула она его локтем в бок. – Конечно, я наводила о тебе справки. Вдруг ты многодетный отец благородного семейства и очень успешно шифруешься под холостяка? Или от алиментов скрываешься?
– Ну, придумала! – Он резко повернулся к ней, обхватил, прижал к себе. – Я бы честно сказал. А Анька, она…
– Тс-сс! – Агата приложила пальчик к его губам. – Не надо ничего говорить. Мне все известно. Только учти: узнаю, что ты продолжил, уйду. И не прощу никогда. Просто все. Раз и навсегда все. Понял, да? И не важно, кто это: проститутка или девушка из приличной семьи. И не важно: один раз это было и случайно по пьяни или осмысленно и с чувствами. Не прощу…
– Я тоже, – подумав, сказал он. – Просто этого не переживу.
– Тогда договорились: верность и честность. Вот девиз наших отношений. – Она теснее прижалась к нему.
– А у нас они уже есть? Отношения? – севшим голосом пробормотал он, зарываясь лицом в ее длинную челку.
– Есть. Еще как есть. И я их уже чувствую, – рассмеялась она тихо и нежно. – Люби меня, Рома…
Чужие замечательные отношения непременно не дают покоя каким-нибудь неудачливым завистникам. Типа Макса! Этот гад позвонил в самый неподходящий момент. В самый! И не переставал звонить несколько минут. Даже не думал угомониться.
– Погоди, Рома. Это что-то срочное, – пыталась вырваться из его рук Агата.
– Подождет это срочное. Подождет… – не отпускал он ее.
– Рома!
Она все же вывернулась и соскочила с кровати. Схватила мобильник, громко крикнула:
– Макс, ты в разуме?! Времени два ночи!
– У тебя свет горит на кухне, – не обиделся ее помощник. И пробормотал со странным смешком: – И прости, если не вовремя и помешал вам с Романом.
– Если это не важная причина, уволю к чертовой матери! – с нажимом проговорила Агата, включила торшер, закуталась в одеяло и села на маленький плюшевый табурет, подальше от Романа. – Говори, что стряслось?
– Я наконец понял, – вибрирующим от ликования голосом произнес Макс.
И замолчал, засранец.
– Что ты понял? – Она закатила глаза и помотала головой. – Макс, прекращай свои игрища. Ну!
– Я понял их секрет. Я его разгадал. Я молодец! – все тем же голосом произнес ее помощник и рассмеялся тихо и счастливо. – Агата, ты еще здесь?
– Да, – выдохнула она обреченно.
Макс, пока не насладится моментом, ничего не расскажет. Будет вытанцовывать на грани ее нервного срыва, но не расскажет.
– В общем, начал я с твоего депозитного счета. Ты его закрыла?
– Да. Ты же знаешь, раз все про них понял. Зачем спрашиваешь?
– Да. Знаю. Я молодец, – самодовольно проговорил Макс. – Так вот… Ты закрыла депозитный счет. Благополучно получила проценты. К слову, отличные проценты, Агата. Ты в плюсе!