— Ты живёшь слишком далеко от их цивилизации, — пояснил волшебник. — Фаэриммы поработили целый город.
— Фаэриммы? — простонал Малик. Коротышка ползком попятился из-под дерева. — Возможно, дорога в обход гор не такая уж и длинная.
Мелегонт ухватил его за плащ:
— Здесь нет ни одного фаэримма, и я могу провести нас так, что бехолдеры ничего не заметят.
Он начал покидать укрытие, когда Вала сказала:
— Ты же не собираешься просто бросить каменного великана?
— Они либо мертвы, либо покинули эти места, — заметил волшебник, не останавливаясь.
— Не все.
Вала указала на участок у вершины скалы; вдалеке пара серых ног высунулась из туч, чтобы удержать равновесие на крыле каменного орла. Пока путники смотрели, одна нога поднялась по скале выше в поисках опоры, но, не нащупав ничего, вынуждена была опуститься обратно.
— Это всё усложняет, — Мелегонт выбрался из укрытия под деревом. — Нам надо поторопиться, если мы хотим его спасти.
— Тысяча извинений, но ты напрочь лишился рассудка, — Малик выполз следом за волшебником. — Мертвецы никого не спасут!
— Разумеется, ты волен избрать другой путь, — Мелегонт встал и принялся огибать отвесный склон небольшого холма. — Но причин для беспокойства нет. Ты вместе с остальными пойдёшь дальше, как я и планировал. А я просто сделаю небольшой крюк и помогу великану спуститься вниз.
Галаэрон поторопился обогнать Малика с Валой, когда они протискивались следом за волшебником в укрытую лощину, где остались их вещи, а также лошадь.
— Тебе нельзя этого делать, — сказал он.
Мелегонт хмуро посмотрел на него:
— Я не брошу никого на забаву бехолдерам. Только не тогда, когда в моих силах предотвратить это.
— Похвально, но ты — единственный, кто знает, куда нам идти и кого мы ищем, — вмешалась Вала, высказав то, о чём думал эльф. — Если что-то пойдет не так…
Волшебник выглядел оскорблённым:
— Речь идет всего-то о кучке бехолдеров.
— Я не могу тебе позволить так рисковать, кода судьба Эверески висит на волоске, — произнёс Нихмеду. Несмотря на возражения, желание мага освободить великана развеивало многие сомнения на его счёт. — Я пойду спасать. Либо ты предпочтёшь рассказать, кого мы ищем, кем бы он ни оказался.
Выражение лица волшебника стало мрачнее обычного.
— Будь осторожнее со своими желаниями, юный эльф, — он перевёл взгляд с Галаэрона на Валу и обратно. — Хорошо, будь по-твоему, если только ты всё ещё можешь использовать иную магию — ту, которую я тебе показал.
Малик весь обратился в слух:
— Что значит «иная магия»?
— Тебя это не касается, — Мелегонт повернулся к коротышке спиной. — А даже если бы и касалось, сейчас нет времени объяснять.
— Я всё понимаю, — тот протиснулся и встал прямо между Галаэроном и волшебником. — Вот только я всегда полагал, что Плетение — единственный источник магии.
Мелегонт сердито глянул на него:
— Почему это тебя так интересует? Ты маг?
— У меня широкий круг интересов, — отозвался коротышка. — Магия входит в него, для моего господина…
— Поговорим позже, — перебил Мелегонт.
Он взглянул в сторону Валы. Та подхватила Малика за шиворот и, несмотря на все его попытки объяснить своё любопытство, оттащила назад. Её действия были достаточно грубыми; лошадь с печальными глазами даже предостерегающе заржала.
Волшебник обернулся к Нихмеду:
— Итак, по поводу иной магии…
— Она всё ещё доступна мне, — ответил эльф, решив до поры до времени скрыть кое-какие подробности. — Вот, что я хочу сделать…
Галаэрон изложил план. Когда он закончил, Малик снова не выдержал:
— Ты можешь дважды сотворить одно и то же заклинание? — вопрос донёсся издалека, оттуда, где стояла лошадь и куда Вала оттащила коротышку. — Как же ты удерживаешь заклинания в памяти, чтобы использовать их больше одного раза? Или это из-за «иной магии»?
— Тихо! — шикнул Мелегонт.
Он всерьёз рассердился, но Вала уже обхватила шею Малика одной рукой, а второй рукой зажала ему рот и ловко поставила коротышку между собой и лошадью, когда та попыталась укусить её.
— Хочешь выдать нас? — спросила женщина.
Он побледнел и покачал головой. Волшебник вернулся к эльфу:
— Помни, бехолдеры чуют теневую магию хуже фаэриммов, но всё равно они способны развеять её. Если они заметят тебя, старайся не попадать под лучи их центральных глаз.
— Этот урок я усвоил еще во время схватки с первым, что нам встретился, — ответил Нихмеду.
— Хорошо, — Мелегонт порылся в рукаве и достал небольшой клочок чего-то, что выглядело, как чёрная мгла. — Это теневой шёлк, основной элемент практически любого волшебства преобразования тени. Я покажу тебе одно заклинание, которое может оказаться полезным, и в путь.
Маг начал делать пасы, но заметил, что Малик наблюдает. Тогда он повернулся спиной к мужчине, шепнув Галаэрону:
— Есть в нём что-то такое, что вызывает недоверие.
— Да, таинственные люди могут быть подозрительными, — пробормотал Галаэрон, борясь с искушением прокомментировать нехорошие предчувствия относительно самого Мелегонта. — Ты показываешь мне изменённое заклинание паутины?
Волшебник поднял бровь:
— Я как-то не думал об этом, как о паутине, но да, я полагаю, что суть в этом.
Он закончил демонстрацию, а эльф повторил слова и движения, чтобы удостовериться, что понял всё правильно.
— Потрясающе, — Мелегонт только и мог, что покачать головой. — Магия никому не должна даваться так легко.
— Это нелегко, правда, — признался Нихмеду. — Мне нужно тренироваться, как любому другому, чтобы усвоить что-то новое. Но когда это практически заклинание, которое я уже знаю, ничего не стоит заметить несколько изменений и понять их роль.
— Несколько изменений? — на этот раз волшебник покачал головой скептически. — Да уж, совсем ничего не стоит!
Он повернулся к остальным и начал совершать над землёй круговые движения руками, создавая парящий теневой диск, похожий на тот, что они использовали для перевозки раненых эльфов. Малик смотрел с любопытством, потом отстегнул подпругу и положил седло по центру платформы. Когда он убрал удила изо рта лошади, Мелегонт не выдержал:
— Совсем необязательно бросать твою кобылу здесь. Если мы завяжем ей глаза, она даже не сообразит, что мы движемся.
— Ты неправильно понял. Келде не нужна повязка, — Малик взял кобылу за поводья и без труда заставил её запрыгнуть на диск. — Она всегда была верной лошадью, и если вы, безумцы, решили убить нас всех из-за одного трусливого великана, которому не хватает храбрости умереть вместе со своими родичами, я не хочу, чтобы она застряла в этих горах потому, что мне не хватило ума разнуздать её.