Галаэрон и другие подчинились. К тому времени, когда Мелегонт стащил воина с носилок, на виду оставался только толстый, с палец хвост личинки, который, извиваясь, полз к горлу. Маг упёрся коленом в грудь эльфа, затем, вонзив остриё кинжала под кожу, выдернул усеянное шипами щупальце. По толщине оно не уступало руке Нихмеду. Человек вытащил тварь из тела жертвы и пригвоздил к земле, срезав крошечную пасть, расположенную на конце щупальца.
Маг ещё не закончил, когда нога эльфа дёрнулась и попала в тень, протянувшуюся на их пути. Он заскользил во тьму, но был слишком слаб, чтобы сопротивляться и мог лишь стонать. Галаэрон ринулся схватить эльфа за руку, но Мелегонт чуть не сбил с его ног, оттолкнув огромной рукой.
— Не смей!
— Его что-то схватило! — выкрикнул Нихмеду, пытаясь отпихнуть мага.
Мелегонт придержал его:
— И с тобой случится то же самое, если достанет глупости схватиться с этой тварью!
Пока воина затягивало во тьму, его остекленевшие глаза закатились, уставившись магу в лицо, и продолжали смотреть, пока эльф растворялся в тенях. Мелегонт отвернулся, выражение его собственного лица было столь сурово, что понять по нему что-либо было невозможно.
— Забирай своих друзей, и идём дальше, — волшебник кивнул в сторону сотканных из тени огромных носилок. — Мы должны уйти прежде, чем сюда нагрянет больше шадаторов.
Только Киньон остался стоять на месте:
— Мы не можем его здесь бросить.
— Можем и бросим, — Мелегонт снова двинулся вперёд. — Шадаторы редко приходят в одиночку.
Киньон не двинулся с места:
— Эльфы не трусы. Мы не бросаем души наших павших товарищей в местах, подобных этому.
Мелегонт повернулся, и на сей раз на его лице отразилась искренняя горечь.
— Мне жаль твоих друзей, но мы действительно ничего не можем для них сделать. Когда подоспеют другие шадаторы, то сначала выберут себе жертв из самых слабых. Они ударят снизу и заберут одного или двух; но быстро впадут в ярость, и тогда уже души всех нас окажутся во тьме. Ты этого хочешь?
— Конечно же, нет, — лицо Киньона от ярости посерело. — Но я видел достаточно твоей магии, чтобы понять, что ты можешь сделать хоть что-то.
Глаза Мелегонта потемнели:
— К сожалению, ты ошибаешься. — Затем маг продолжил: — Можешь остаться, если хочешь, мне всё равно.
Выпучив глаза, Киньон уставился на него:
— Ты… ты не посмеешь!
Осознав, что хранитель гробниц потерял контроль над собой, а за прошедшие дни смерти и поражений, возможно, и разум, Галаэрон преградил ему путь.
— Мастер Колбатин, если Мелегонт говорит, что сделал всё возможное, то так оно и есть. Вы здесь только благодаря ему. Я уже готов был оставить вас среди мёртвых, но именно он настоял на том, чтобы попытаться спасти вас.
Горящий взгляд Киньона обратился к Галаэрону — некоторое улучшение с того момента, когда, потеряв терпение, Нихмеду магией отбросил хранителя гробниц в тень.
— И почему я не удивлён? — произнёс Киньон. — Ты и твоя не требующая никаких усилий магия. Мне следовало догадаться, что ты тоже трус.
— Довольно, — Вала встала рядом с Галаэроном.
Несмотря на миролюбивый тон женщины, удар, последовавший за этими словами, был сильным. Хранитель гробниц завалился назад прямо в объятия поджидающему Бурлену, который прижал руки эльфа к бокам. Вала достала чёрную верёвку и связала хранителя гробниц.
— Галаэрон заслужил этих оскорблений не больше, чем Мелегонт, — было трудно понять, обращалась ли она к Киньону или к лорду Имесфору. Женщина посмотрела мимо хранителя гробниц на высшего мага, чьи остекленевшие глаза, казалось, только сейчас заметили стычку. — Кроме того, у нас нет времени для выяснения отношений.
— Поступайте, как считаете нужным, — лорд Имесфор держал свои изуродованные руки скрещенными перед собой, прижимая к груди. — Хранитель гробниц всё поймёт, когда придёт в себя.
Высший маг склонил голову в направлении, откуда они только что пришли.
Галаэрон оглянулся и увидел призрачные силуэты, пересекающие полоску света между двумя теневыми холмами. Там, где положено было находиться носу, у них располагались четыре коротких щупальца. Эльф отвёл взгляд и спросил:
— Иллитиды?
— Они преследуют нас уже какое-то время, — заметил высший маг. — И я задаюсь вопросом, разве они уроженцы этого уровня?
— Нет, — несмотря на то, что Мелегонт говорил негромко, голос его звучал сурово. — Они — слуги нашего врага. Фаэриммы, боюсь, выяснили, как можно нас преследовать.
Маг махнул рукой в сторону Бурлена. Воин удивлённо открыл рот, а затем, смутившись, моргнул.
— Ты скоро к этому привыкнешь, — сказал Мелегонт. — Кто-то должен наблюдать за тем, что творится у нас за спиной.
Бурлен осторожно помахал рукой за своим шлемом:
— Тебе следовало бы предупредить меня. Это так… неестественно.
Мелегонт взмахом руки указал на окружающий их лабиринт света и тени:
— Четыре глаза так же естественны для этого места, как и всё здесь.
Маг кивнул Вале и зашагал прочь. Она подняла Киньона на теневые носилки к остальным раненым, после чего Галаэрон и остальные заняли свои места и продолжили путь.
Лорд Имесфор поспешил нагнать Мелегонта:
— Может быть, нам следует подождать? Если шадаторы ориентируются на звук, то мы можем воспользоваться этим и спастись, задержавшись и устроив иллитидам засаду.
Мелегонт продолжал идти, не снижая скорости:
— План хорош, но у нас нет на это времени. Теперь, когда фаэриммы наконец-таки нас обнаружили, они поспешат отрезать нам пути отступления.
— Наконец-таки?.. — переспросил лорд Имесфор. — Высшие маги уже пытались путешествовать по теням.
Ещё в самом начале путешествия он пытался понять, как армия Эверески попала в засаду фаэриммов и не смогла бежать с помощью заклятий перемещений, магических врат или пространственных дверей. Отступая, они каждый раз с головой бросались в ловушку за ловушкой, и так до тех пор, пока не осталась лишь разрозненная горстка выживших. Последний удар фаэриммы нанесли, когда Имесфор попытался пройти по уровням в Эвермит, но добился лишь того, что оказался там, где его и нашли Галаэрон с друзьями.
— Мне жаль, — сказал высший маг. — Но мы не сможем уйти, используя тени.
— Сможем, если поторопимся, — ответил Мелегонт. — Тени обширны. И есть только два способа преследовать кого-то по ним.
— Естественно, первый — физически, — лорд Имесфор многозначительно кивнул назад. — Другой, более простой, следовать за магией.
— Именно, — улыбка Мелегонта была одновременно терпеливой и снисходительной. — Следовать за эльфийской магией довольно просто, но моё колдовство — совсем другое дело.