До рая подать рукой - читать онлайн книгу. Автор: Дин Кунц cтр.№ 155

Значит, решил он, с пятнами придется что-то сделать. Но позже. Придется также стереть отпечатки пальцев с тех поверхностей, которых он мог коснуться. Но не сейчас.

В сопровождении пылевых вихрей, поднятых ветром, он нес Королеву Шлюх на руках через «лужайку», на крыльцо, через порог, по холлу, где индейцы стояли на страже и предлагали сигары, мимо деревянных вождей, улыбнувшись тому, что сложил пальцы колечком, и далее – в лабиринт.

В этих катакомбах он выбрал место казни. И принял необходимые меры, чтобы она состоялась.

Через несколько минут он уже сидел за рулем «Дуранго».

На обратном пути ветер дул «Дуранго» в задний борт, словно подгонял, свистел в окне, будто одобрял уже сделанное и рекомендовал завершить задуманное.

Учитывая последние события, он более не мог ждать дня рождения Руки. Больше того, он не мог ждать их возвращения на могилу Дохляка в Монтане, хотя дорога туда заняла бы меньше чем полдня.

Дом Жабы представлял собой идеальные декорации для последнего акта грустной и бесполезной жизни Руки. Разумеется, перед тем, как он убьет ее, ей не придется увидеть, коснуться, поцеловать разложившиеся останки брата, о чем он мечтал последние несколько месяцев. Он жалел, что у него не останется столь приятных и милых сердцу воспоминаний. С другой стороны, лабиринт предлагал уединение, необходимое для того, чтобы вволю попытать Руку, не опасаясь, что им могут помешать. Да и сама архитектура логова Жабы внушила бы жертве ни с чем не сравнимый ужас. Престон до сих пор с наслаждением вспоминал минуты блаженства, которое он испытал, оставшись наедине с Дохляком в лесах Монтаны. Да, то было блаженство человека, не лишенного недостатков, но все равно блаженство. А игры с Рукой обещали удвоенное, утроенное блаженство. Когда же все будет закончено, блаженство сменилось бы чувством глубокого удовлетворения и даже гордости, потому что его стараниями мир освободился бы от троих жалких и никчемных личностей, сохранились бы ресурсы, которые они растратили бы впустую, проживи еще долгие годы. Людям, приносящим пользу, более не пришлось бы испытывать жалость, глядя на этих уродов, если не физических, то моральных, а потому он содействовал бы возрастанию общемирового объема счастья.

Инопланетный трансформер, прибывший, чтобы спасти мир, выглядел милым мальчиком. Не такая душка, как Хейли Джоэль Осмент, но лицо симпатичное, с россыпью веснушек.

– В исследованной части Вселенной существует только два вида трансформеров, – сообщил он ей. – Я принадлежу к одному из них.

– Поздравляю, – откликнулась Лайлани.

– Благодарю вас, мэм.

– Называй меня Лайлани.

Он просиял.

– Называй меня… ты все рано не сможешь произнести мое имя, учитывая особенности человеческих голосовых связок и языка, поэтому зови меня Кертисом. Кроме того, это два самых древних вида в исследованной Вселенной.

– И какая часть Вселенной исследована? – спросила девочка.

– Некоторые говорят, сорок процентов, другие думают, что шестьдесят.

– Правда? А я думала, от четырнадцати до шестнадцати. Ладно, ты здесь, чтобы изменить этот мир к лучшему или чтобы уничтожить его?

– О господи, нет, мой народ – не убийцы. Это другой вид трансформеров. Они – зло, их цель – увеличение энтропии. Они любят хаос, уничтожение, смерть.

– Значит, два самых древних вида… в какой-то степени ангелы и дьяволы.

– В значительной степени, – его улыбка такая же загадочная, как и у бога Солнца на потолке. – Я не говорю, что мы идеальны. Господи, да нет же. Я сам украл деньги, апельсиновый сок, сосиски, хотя я надеюсь и собираюсь все возместить. Я открывал замки, входил в дома, которые мне не принадлежали, ехал на транспортном средстве ночью, не включив освещение, не пристегивал ремень безопасности, несколько раз лгал, хотя сейчас не лгу.

Самое смешное, она ему верила. Она не могла сказать почему, но верила, что он действительно говорит правду. Проведя всю жизнь в компании обманщиков, она научилась безошибочно вычленять фальшивые ноты из мелодии правды. А кроме того, она провела полжизни в поисках инопланетян, и пусть большинство свидетельств о контактах с ними являлись полным вымыслом, фантазиями людей, которым хотелось погреть на этом руки, подсознательно она сжилась с мыслью, что они существуют.

И вот теперь стояла лицом к лицу с настоящим космическим кадетом, который родился не на этой планете.

– Я пришел сюда из-за тебя. Моя собака сказала мне, что ты в беде и тебе грозит опасность.

– Это так.

Застенчиво выглядывая между ног Кертиса, преданно глядя на Лайлани, Желтый Бок лупит хвостом по полу.

– Но я здесь и потому, что ты светишься изнутри.

С каждой секундой Кертис все больше вытесняет из ее сердца Хейли Джоэля Осмета.

– Тебе нужна помощь? – спрашивает он.

– Господи, да.

– Что не так?

Слушая себя, Лайлани осознавала, что ее слова столь же невероятны, как и его декларация о внеземном происхождении, и ей оставалось только надеяться, что он тоже умеет отличать правду от лжи.

– Мой приемный отец – убийца, который собирается убить меня в самом скором времени, моей матери-наркоманке на все наплевать, а мне некуда идти.

– Теперь есть, – возразил ей Кертис.

– Мне? Куда? Я не стремлюсь отправиться в путешествие к звездам.

Из спальни в дальнем конце «Легкого ветерка» вдруг донесся голос Синсемиллы, которая всегда безошибочно выбирала момент, чтобы испортить настроение.

– Лани-Лани-Лани-Лани-Лани! – заверещала она. – Сюда, скорее! Лани, иди, ты мне нуж-ж-ж-на!

И таким пронзительным и нервирующим был ее голос, что Полли, амазонка, которая стояла за спиной Кертиса, достала пистолет и направила в потолок, держа наготове.

– Иду! – закричала Лайлани, в надежде предотвратить появление матери. Добавила тише, для инопланетной делегации: – Подождите здесь. Я все улажу. Пули не помогут, если только они не серебряные.

Внезапно Лайлани испугалась, и это был не тот тупой страх, с которым она жила изо дня в день, но острый, как скальпель с рубиновым лезвием, каким ее мать пользовалась для самоувечья. Она боялась, что Синсемилла выскочит из спальни, закружится среди них, точно ведьма, начнет в ярости метать молнии, высвобождая электричество, запасенное в сеансах электрошоковой терапии, и положит конец появившейся надежде… или погибнет, подстреленная блондинистой инопланетной секс-бомбой, чего Лайлани тоже не хотелось бы видеть.

Лайлани отошла на три шага, и тут ее пронзила мысль, от которой она едва не упала. Остановившись, посмотрела на Кэсс в окне, на Кертиса, на возвышающуюся за ним Полли, снова на Кертиса, наконец вновь обрела дар речи и спросила:

– Ты знаешь Лукипелу?