Беглец - читать онлайн книгу. Автор: Виталий Останин cтр.№ 84

Наш заранее отведенный флот, вероятно, в тот момент лишился бровей и ресниц. По крайней мере, на трех судах, самых близких к разлившемуся пятну огненной смеси, запылали паруса и веревочная оснастка. Про пришвартованные к крепостям джонки и говорить было нечего. Там царил огненный ад.

К чести корейских моряков, они сражались за возможность выжить до конца. Рубили абордажные крюки, скидывали мостки и вообще избавлялись от всего, что связывало их корабли с подожженными. На веслах, так как паруса в этой давке и пламени были бесполезны, пытались отойти, выбраться за пределы огненного шторма.

Никому этого сделать не удалось.

Не пострадали от пламени лишь шестнадцать кораблей, которые в абордаж не полезли — на одном из них как раз находился Призыватель. Сейчас они на всех парах (если это выражение применительно к парусным судам) улепетывали к своему берегу, огибая пехотные плоты. А мои корабли, дождавшись, когда пламя погаснет, двинулись за ним вслед.

Один из недостатков китайского «греческого» огняв том, что он слишком быстро прогорает. На открытом воздухе, не пропитав какой-нибудь пористый материал, хотя бы дерево, он живет буквально пару минут. Этого времени вполне достаточно, чтобы дотла спалить и наши речные крепости, и джонки когурё, ведь после возгорания дерево уже полыхает без посторонней помощи. Но было бы здорово, если бы пленка огнесмеси еще расползлась по реке и поджарила десант на плотах…

«Ой, заткнись уже! — рыкнул я на разыгравшееся кровожадное подсознание. — И так филиал ада на воде устроили! Если господин Гэ не идиот, на этом все и закончится!»

Смотреть на результат того, что мы тут устроили, было действительно страшно. Крепости еще полыхали — древесины на них ушло изрядно. Правая и Центральная держались на воде этаким гигантскими погребальными кострами, а вот Левая уже стала заваливаться на бок и потихоньку уходить на дно. Джонки корейцев в большинстве своем только мачтами из-под воды торчали, а поверх водной глади плавали сотни обгоревших, раздувшихся тел. Течение медленно уносило их вниз.

Флот плотов начал обратную высадку. Времени это занимало изрядно, так что к тому времени, когда первые несостоявшиеся штурмовики стали сходить на свой берег, мои джонки уже вышли на дистанцию эффективной стрельбы из арбалетов и аркбаллист. Замерли в сотне метров от передней линии плотов, но ничего не предпринимали.

— Мы должны добить врага! — яростно напирал Чэн Шу, считавший, что нашего флота вполне хватит, чтобы без потерь пустить на дно весь десант. — Этого удара армия господина Гэ не переживет!

Весь мой штаб собрался в ставке. Я выслушивал предложения соратников, а сам изредка летал на линию фронта — проверить, как там идут дела. Из того, что видел, склонен был согласиться с тестем. Не в том смысле, что надо топить вражескую пехоту, а в том, что наши джонки сделают это без труда. Там ведь даже сражаться не нужно было, знай только опрокидывай плоты, остальное вода сделает сама.

Но на реке сейчас находилось по самым скромных оценкам порядка восьмидесяти тысяч солдат и офицеров. Считай, половина сухопутной армии врага. Которая перестанет мне угрожать, если я решусь на геноцид. Только вот я не хотел этого делать.

Нет, я не стал вдруг милосердным победителем, который решил пощадить врага. Просто… Сто тысяч душ вот так просто отправить на корм рыбам? В бою — ладно. У каждого есть шанс выжить, сдаться в плен, наконец. А здесь? Ведь без вариантов же смерть. Не умеют китайцы настолько хорошо плавать. Кто-то, конечно, спасется, ухватится за обломки плотов и уйдет вниз по течению, на таких будет очень немного. Это бесчеловечно, в конце концов!

Да и нерачительно — такая мысль последней шевельнулась в голове. Я обдумал ее, покрутил со всех сторон и признал, что подсознание в очередной раз подкинуло мне очень годную идею.

— Закончили обсуждение, — тихо приказал я. Спорщики тут же утихли. — Подать корабль к берегу. Идем на передовую.

Потребовалось двадцать минут, чтобы добраться до стоящего на рейде флота. За это время войска Гэ успели эвакуировать максимум тысяч десять пехоты. Большая часть воинов все еще находилась на плотах. То ли дисциплина у них была такая высокая, то ли сами по себе китайцы — люди очень организованные, но никто из них не пытался создавать давки или поднимать панику.

Воины врага — с сотни метров я вполне мог разглядеть их лица — смотрели на корабли Вэнь с хмурым ожиданием. Они понимали, что их ждет, если стрелки откроют огонь или суда просто пойдут таранить и топить их хлипкие плоты. Понимали, но не двигались. Этакие фаталисты.

Выйдя на нос командирской (со мной на борту ее нужно было назвать адмиральской?) джонки, я некоторое время молча рассматривал порядки врага. Шальной стрелы я не боялся. Если уж среди солдат противника окажется такой безмозглый, который спровоцирует массовую резню на реке, то я просто закроюсь «плащом».

Я смотрел на них, они — на меня. Молчали. Минут пять — за это время на берег сошло еще несколько сотен несостоявшихся речных пехотинцев. Потом, усилив голос соответствующей техникой, я заговорил:

— Мое имя Вэнь Тай. Стратег Вэнь Тай. Я тот, кто сегодня разбил флот когурё и армию господина Гэ. Мои земли вы должны были захватить, мою армию разбить. У вас не получилось. Я победил.

Строго говоря, еще не победил. Даже лишившись всей пехоты, что стоит сейчас на плотах, армия Гэ останется весьма серьезной угрозой для Вэнь. Мой враг может приступить к штурму южного берега более основательно, наделав вместо плотов вместительных барж и на них перебросив войско. Я лишь разрушил план блицкрига, на который Гэ делал ставку. Но простые-то солдаты этого не знали. Для них все выглядело вот как: флот вторжения сгорел, корабли Вэнь вон они стоят, целехонькие, и именно им сейчас предстоит отправиться на корм рыбам, а не полководцам, разрабатывавшим этот план. Поэтому для них я победитель.

— Вы знаете, что сейчас ваши жизни в моей власти. Мне ничего не стоит отдать приказ и утопить вас всех. Из восьмидесяти тысяч воинов, что собирались сегодня захватить Вэнь, спасутся десятки, может быть, сотни.

А вот это была правда без всякого приукрашивания. И бойцы на плотах это понимали без пояснений.

— Но я не сражаюсь с господином Гэ. И не сражаюсь с простыми людьми. Я восстанавливаю порядок в Поднебесной. А государство — это люди. Вы. Что Китай без вас? Просто земля.

Здесь я замолчал, давая возможность солдатам проникнуться сказанным. С минуту просто смотрел на них, стараясь зацепится за их взгляды и понять, как они реагируют. И когда понял, продолжил:

— Я не стану топить вас, воины. Мой флот сейчас уйдет, а вы спокойно сойдете на свой берег. Но в следующий раз, когда командиры погонят вас на мои войска, хорошо подумайте — за того ли вы сражаетесь? Милосердия второй раз я проявлять не буду. Но способен принять под свою руку смельчаков, которые хотят вернуть порядок на земли Поднебесной империи.

Несколько минут мои джонки все еще стояли против строя плотов. Потом медленно развернулись и пошли к нашему берегу.