— Я поеду, — вскочив со стула, сразу согласился Джек.
— Я знала, что ты не откажешься, но мы должны придумать, как тайком вывести тебя из дому, — прошептала Кэтрин.
— Проще простого. Глядите. — Он подвел ее к окну с видом на огород и конюшни и указал на маленькую дверь в кирпичной стене. — Эти дураки не догадались проверить, есть ли тут боковые ворота. Никто их не охраняет. Я могу улизнуть через них. Попрошу одного из грумов сесть на моего коня и встретить меня в миле отсюда на дороге.
Как просто. Слишком просто.
— Нам придется как-то отвести тебя на кухню, чтобы никто ничего не заподозрил.
Для этого нужно было спуститься по лестнице и пересечь холл на виду у Рыжего и его сообщников.
— Вы идите в свою комнату, — сказал Джек. — Я немного подожду и сойду вниз. Мне ни к чему объясняться с этой швалью. Если они спросят, скажу, что иду взять книгу.
— Очень хорошо. — Кэтрин по-прежнему дрожала. — Храни тебя Господь, Джек!
Кэтрин ждала за неплотно притворенной дверью, вся в напряжении, вдруг возникнет ссора. Только бы Джеку удалось выбраться из замка. Это необходимо для них всех.
Никакого шума не было слышно. Через пару часов Кэтрин начала успокаиваться и верить, что побег удался. Джек был хорошим наездником, к тому же любой джентльмен мог развить бо́льшую скорость на своем скакуне, чем батрак на лошади с фермы. Сколько отсюда до Малтона? Миль сорок? Самое большее три дня на поездку туда и обратно.
Бунтовщики, очевидно, не заметили исчезновения Джека. Кэтрин занималась своими обычными делами, настороженно прислушиваясь ко всем звукам, доносившимся снаружи. Боже, только бы Джон поскорее вернулся домой!
Прошло два дня.
На утро третьего послышался топот коней и возгласы приближающихся всадников. Кэтрин подлетела к окну спальни и увидела Джона, который подъезжал к дому, сдерживая коня, а следом за ним скакали Джек и слуга. Джон выглядел потрепанным и усталым. Кэтрин сбежала вниз и собиралась распахнуть входную дверь, но Рыжий и Скелет преградили ей путь.
— Мы еще не закончили наше дело с его светлостью. Это нужно решить прежде всего, — сказали они и открыли дверь.
Джон вошел, лицо его вспыхнуло от гнева.
— Что все это значит? — строго спросил он. — Зачем вы здесь и почему захватили мой замок? Отчего моему сыну пришлось ехать за мной и срочно вызывать меня домой?
Кэтрин никогда еще не видела его в таком великолепии, таким полным достоинства аристократом. Даже бунтари онемели и глядели на него с благоговейным страхом.
— Ну? — рявкнул Джон.
Первым пришел в себя и обрел голос Рыжий:
— Нам сказали, что ваша светлость отвернулись от нас и поехали в Лондон искать милости короля. Мы разозлились на вас, ведь вы дали клятву.
— И поэтому решили явиться сюда и терроризировать мою жену и детей! Тупицы! Я не обязан объясняться с низкими людьми, но вижу, что мне придется сделать это. У меня в Лондоне есть деловые интересы, которыми я не мог пренебречь. Я хранил верность клятве и поддерживал вас, как мог, потому что разделяю ваши тревоги и вашу любовь к истинной вере. Король обещал рассмотреть ваши жалобы. Мои друзья при дворе полагают, он сдержит свое слово. Но он не обрадуется, узнав, что я, получив задание помогать охране наших приграничных земель от шотландцев, вынужден был вернуться домой, чтобы разбираться с вашими угрозами, которые не принесут нашему делу никакой пользы. Так какие у вас ко мне претензии? Что привело вас сюда, — он сморщил нос, — заставило разбить здесь лагерь, кормиться моими припасами и запугивать моих родных? Так ли следует обращаться со своим товарищем-паломником? Так должны вести себя паломники?
По лицам бунтарей Кэтрин видела, что они колеблются, соображают, не просчитались ли фатально.
— Похоже, нас ввели в заблуждение, — наконец проговорил Рыжий.
— И весьма сильно! — воскликнул Джон. — А теперь, будьте добры, покиньте мой дом.
Кэтрин задержала дыхание. Мужчины переглядывались.
— Пошли, ребята, — сказал Рыжий и без дальнейших пререканий переступил порог.
Остальные последовали за своим вожаком, робкие как овцы. Кэтрин заперла за ними дверь и облегченно выдохнула. Джон обнял ее:
— Боже мой, Кэтрин, я не знал, что увижу здесь! Сожженный дотла Снейп, тебя и Маргарет… — Голос его дрогнул.
— Благодаря храбрости Джека вы успели приехать вовремя, — сказала она, радуясь, что муж вернулся и бунтовщики убрались из дома.
Джек вскочил на одну из скамей в холле и выглянул в окно:
— Они ушли.
Тут и Маргарет, приплясывая, сбежала по лестнице встретить отца. Прежняя веселость вернулась к ней. Кэтрин провела Джона по разгромленным комнатам. Он ужаснулся, видя, какой ущерб причинен дому.
— Скоты! Черти! Не волнуйтесь, Кейт, мы наймем каменщиков, столяров и все исправим. — Джон собрал слуг и приказал им вычистить и освежить холл. — Мы с миледи будем обедать в гостиной.
Приятно было снова сидеть за столом с Джоном и детьми.
— Вы явились очень вовремя, — с умилением проговорила Кэтрин.
— Я спешил, как только мог. Мы ночевали в руинах старого особняка, где я любил предаваться шалостям в детстве. Было жутко холодно, и я сильно беспокоился за вас. Джек рассказал об угрозах этих негодяев. С их посланцем я не встретился, в противном случае приехал бы раньше.
— Это правда, что при дворе полагают, король выполнит требования мятежников? — спросила Кэтрин.
Джон печально улыбнулся ей:
— Нет, это не так. И разумеется, этим дуракам ни к чему знать, что я не добрался до Лондона. Получив задание, я написал сэру Уильяму Фицуильяму, что готов выполнить поручение короля, спросил, как он думает, сердится ли на меня его величество, и добавил, что если ему будет угодно, чтобы я жил на юге, то оставлю северный край. Я сообщил ему, что здесь мне почти не на кого положиться и дома мои недостаточно крепки, чтобы выдержать натиск мятежников.
Сердце Кэтрин радостно затрепетало при мысли о возможности навсегда перебраться в Лондон, а Джон с тревогой посмотрел на нее:
— Вы, наверное, были шокированы.
— Я была очень храброй, — встряла Маргарет.
— Конечно, милая. А Джек — просто герой. У тебя, наверное, все болит от долгой скачки в седле, мальчик мой.
Джек вспыхнул:
— Со мной все в порядке.
— Не стану отрицать, я испугалась, — сказала Кэтрин, понимая, что Джон ужаснулся бы, если бы она заявила ему, что отныне всегда будет опасаться папистов и ее реформистские взгляды сильно укрепились за последние несколько дней.
— Я предпочел бы не ездить на границу, — сказал Джон. — По мне, так лучше отправиться в Лондон. Нужно узнать, в каких мы отношениях с королем. Я хотел бы увидеться с ним и заверить его, что не совершал измены по доброй воле.