«Русская верность, честь и отвага» Джона Элфинстона: Повествование о службе Екатерине II и об Архипелагской экспедиции Российского флота | Юлия Лейкин, Елена Смилянская | страница 124 | LoveRead.ec

В 4 часа пополудни бросили якорь на глубине 20 саженей, холм Тенедоса лежал к E½S. В 9 вечера «Саратов», «Слава» и захваченная французская полакра из Марселя, направлявшаяся в Константинополь, встали на якорь около нас. Полакра была загружена преимущественно кусковым сахаром и сахарной пудрой, бутылями с сиропами, мылом и разными французскими безделушками. Так как я знал, что товары этого сорта будут приятны для осаждавших, а капитан сказал, что ему все равно, где это продать, я отправил его вместе с фрегатом «Слава», чье крейсерство заканчивалось, поскольку фрегату был дан приказ крейсировать пять дней. Я воспользовался этой возможностью, чтобы написать следующее письмо графу Алексею Орлову:

«Святослав» при Тенедосе [23 августа]/3 сентября 1770 г.

Сэр,

Имею честь сообщить Вашему сиятельству, что «Саратов» и «Слава» погнались и привели ко мне французскую полакру из Марселя, направлявшуюся в Константинополь. Ее груз состоит из съестного и всяких предметов роскоши, которые до некоторой степени могли бы порадовать неприятеля. Я отправил ее к Вашему сиятельству в особенности потому, что не имею никаких известий с Лемноса. В самом деле, если бы на этой полакре не было ничего, что может подпасть под статью о провизиях, я бы должен был задерживать ее до тех пор, пока не услышу что-нибудь с Лемноса. Хотя в последнем письме Вашего сиятельства Вы желали, чтобы все нейтральные суда (кроме рагузинских) могли проходить, если на них нет контрабанды или провизии.

10 числа текущего месяца «Африка» с помощью собственных шлюпок и шлюпок с «Саратова» захватили между Тенедосом и континентом три каика, два из которых были нагружены растительным маслом и один горохом, но выполнение этого предприятия им обошлось очень дорого: с «Африки» были убиты первый лейтенант Марков⁶³⁹ и 2 моряка, 6 человек ранены; с «Саратова» погиб английский лоцман мистер Бойд (которому на самом деле не нужно было спускаться с корабля) и 2 моряка, а капитан морских солдат Мирович и четверо его людей были ранены какими-то турецкими всадниками.

Одно из судов теперь течением утянуло и оно пропало из вида, надеюсь, что его люди сообразят отправиться к Лемносу.

19 августа «Африке» было приказано погнаться за судном вблизи Митилини, и с того времени от него ни слуха, ни духа. Я предполагаю, что, если течением его не снесло, он находится на Лемносе.

Течения тянут с такой силой и так подхватывают большие корабли, что для того, чтобы нас не снесло мимо Лемноса, мы должны вставать на якорь, где можем, и без малого 10 дней мы пытались добраться до нашей прошлой позиции при Имбросе.

Один день ушел на разведку рейда Тенедоса, который я нахожу весьма безопасным.

После того как мы покинули Имброс, я узнал, что там высадились турки и убили несколько греков (а турки это могут сделать в любое время с континента, поскольку находятся так близко), и если сведения верны, мне представляется рискованным наливаться в будущем там водой, если даже время года это позволит.

[Фрегат] «Надежда» еще не вернулся из Энеза, поэтому у меня нет ни фрегата, ни малого судна, и если я бы попробовал погнаться с большим кораблем, то Лемнос был бы оставлен без прикрытия. У турок имеется несколько галер и шебеки, находящиеся под их [дарданелльскими] замками, мы их видели, когда наблюдали пролив между замками. Когда они нас увидели, эти суда тотчас же прошли под парусами с европейского берега на азиатскую сторону.

Я прошу передать мое почтение графу Федору Орлову с пожеланиями Вашему сиятельству здоровья и успехов. Имею честь оставаться с величайшим почтением преданный слуга Вашего сиятельства

Д. Э.

Среда [25 августа/]5 [сентября 1770 г.]. Слабый ветер попеременно с безветрием. В 5 часов утра снялись с якоря, пытаясь подойти к Имбросу; в 7 часов были вынуждены встать на якорь на глубине 55 саженей, потеряли грунт и нас стало сносить до субботы 8 сентября, пока мы не встали на якорь в заливе Св. Екатерины. Поскольку вода у нас испортилась, послал отряд морских пехотинцев на наших шлюпках на берег, чтобы запастись свежей водой, но со строгим приказом ни на шаг не отходить от берега.

Воскресенье [29 августа/]9 [сентября]. В 6 часов утра дали сигнал «Не Тронь Меня» гнаться за судном, вышедшим из Дарданелл. В 9 утра [фрегат] «Африка» соединился с нами, прибыв с Лемноса, в то же время «Не Тронь Меня» с захваченным французским кораблем с балластом встали на якорь подле нас⁶⁴⁰. На их шлюпке подошел [французский] капитан и сказал, что они доставляли зерно в Константинополь и были задержаны турками два месяца назад; что он был нанят, чтобы привезти секретаря французского посольства, у которого есть для графа Орлова депеши величайшей важности, и что он должен вернуться с секретарем обратно; он сказал, что у него на борту размещаются несколько греков и армян, а также женщина, чей супруг находится в форте на Лемносе.

Я просил капитана передать мои приветствия секретарю, однако сказал, что я не могу и подумать отправить его к месту, находящемуся в осаде, но что я тотчас же отправлю [фрегат] «Африка» с депешами и что он вскорости вернется с ответом. Если он предпочтет освежиться на берегу Имброса, я предприму все, чтобы сделать его пребывание насколько возможно приятным для него.

Ответ, который я получил, гласил, что он удивлен тому, что я попробовал его остановить, и настаивал немедленно продолжить путь, так как помимо депеш он имеет что сообщить изустно графу Орлову, чего он не уполномочен сообщать никому иному. Не зная, действительно ли его дело величайшей важности, а я думал, что это может касаться перемирия; но в то же самое время мне были знакомы и французские уловки. Я передал ему, что не задержу его дольше, чем пока поднимет паруса фрегат, который, как он видел, только что встал на якорь. Тем временем этому фрегату должны были быть даны приказы сопроводить его безопасно к графу Орлову и не дать ни ему, ни кому-либо еще с его корабля высадиться на Лемносе до того, как граф Орлов с этим [т. е. посланием] ознакомится. Для этого я написал следующее письмо графу:

«Святослав», в заливе Св. Екатерины, 9 августа [ошибка; нужно: сентября] 1770 г.

Сэр,

Имею честь известить Ваше сиятельство, что этим утром [фрегат] «Африка» присоединился ко мне и привез мне Ваше послание [с просьбой] разобраться по поводу плохого поведения англичан на борту «Св. Павла», чем я весьма озабочен, так что, как только это судно присоединится к нам, я произведу строжайшее расследование этого дела⁶⁴¹.

Вернуться к просмотру книги Перейти к Оглавлению Перейти к Примечанию