– Ой, а мы его обыскались! Как вы его нашли? – воскликнула мать, когда кто-то из Смотрителей сообщил им о находке.
– Мы все находим, – ответил Смотритель. Вид его каменного лица стер улыбку матери. Кулон он им не отдал. Сказал, что положит его на хранение в камеру вещественных доказательств.
– Доказательств чего? – спросила мать.
– Того, что вы нарушили правила.
Таким был один из первых запомнившихся Агнес разговоров с другими Смотрителями, не со Смотрителем Бобом, который принял их в день приезда.
Она задумалась о том, что мать теперь живет в Городе, как и хотела баба, хоть баба умерла. Этого она не понимала. Агнес тоже любила бабу. «Но я-то жива».
Из-под воды Агнес услышала какую-то возню на берегу, встревожилась и высунула голову.
Голые Патти и Селеста, ступая так, что коленки вывернулись внутрь, входили в воду.
– Ну ты и жулик, – нараспев произнесла Селеста. – Значит, вот как ты отлыниваешь от работы.
Сердцу Агнес стало горячо от стыда.
– Раньше я ни разу не отлынивала, – сказала она, погрузилась в воду до носа и скорбно взглянула в сторону лагеря.
– Да? – Селеста нахмурилась. – А я думала, ты крутышка. Тогда отлынивай почаще, – посоветовала она.
– Фу, пришлось стругать деревяшки, – сказала Патти. – Теперь я вся в занозах. – Она пошевелила распухшими красными пальцами. Занозы были глубокими, ей наверняка понадобится помощь доктора Гарольда.
– Зато тебе не пришлось трогать трупы, как мне. – Селеста с отвращением скривилась.
– Но ты же любишь трупы, – возразила Агнес, и Селеста закатила глаза.
Улегшись в воде на спину, девочки смотрели на несколько облаков в виде пуль, несущихся по небу. Но ветер дул лишь там, в вышине, а вокруг них ничто не шевелилось.
– А здесь ничего так, – заметила Селеста чуть задумчиво.
– Первое место, которое я помню, – отозвалась Агнес.
– Первое, куда вы пришли?
– Одно из первых. Да. Тут рядом Пост, через который мы въехали.
– А мы еще не бывали на Постах, – пожаловалась Патти.
– Да там ничего особенного.
– Но там же вкусняшки!
– Не везде. И самое вкусное из автоматов уже съедено. Зато есть вода. Вот это самое лучшее.
– И симпатичные Смотрители? – спросила Патти.
– Смотрители старые, – ответила Агнес. Вместе с Селестой они посмеялись над Патти.
– Не такие уж и старые, – тихонько возразила Патти.
– Смотрители не стоят того, чтобы тратить на них время, – сказала Селеста.
– Почему ты так говоришь? – спросила Агнес.
– Ну, сразу же видно – так, Агнес?
Агнес удивилась тому, как быстро Селеста сделала выводы.
– Ага, наверное.
– Наве-ерное, – ни с того ни с сего передразнила Патти.
Они все так же покачивались на воде. Агнес прислушивалась к шороху птичьих крыльев и плеску от редких шлепков ладонями.
Ей казалось, что она вот-вот задремлет, но она не знала, можно ли уснуть в воде. А когда Близнецы завизжали, она задвигалась медленно, словно плавала в древесном соке. Взмахнула руками, встала и огляделась. Никакой опасности не увидела. Близнецы сидели по шейку в воде. Потом она заметила, что они хоть и визжат, но при этом улыбаются. Протерла глаза и снова огляделась.
Джейк стоял на берегу, растерянно опустив руки, приоткрыв рот, и что-то пытался сказать, но его было не слышно из-за визга девчонок, в голосах которых Агнес теперь отчетливо различила удовольствие.
– Джейк! Мы же голые! – верещала Селеста.
Девочки перевели взгляды на Агнес.
– В воду, Агнес! – завопила Патти, изо всех сил зажмурившись.
– Почему? – спросила Агнес.
Патти заорала громче прежнего:
– Потому что ты голая!
– И что?
Близнецы истерически расхохотались, вода хлынула им в рот. Казалось, будто они тонут.
Повернувшись к Джейку и поставив ладони на свои костлявые бедра, Агнес спросила:
– Тебя это беспокоит?
– Нет, – упорно глядя в землю, ответил Джейк.
– Видите? – спросила Агнес у Близнецов, погрузившихся в воду по плечи. Патти и Селеста захихикали как сумасшедшие – такие припадки иногда раньше находили на Дебру. И до сих пор на Вэл. От смеха у них перекосились лица.
– Ты такая странная! – воскликнули Близнецы хором. И Агнес ощутила укол зависти. Ей еще не случалось что-нибудь сказать одновременно с другим человеком, и чтобы слова совпали. Казалось, это невозможно. «Как вы это сделали?» – хотелось спросить ей, но теперь они пялились на ее тело, и она почувствовала себя лишней.
– Я ухожу, – сообщила она и направилась к берегу, где стоял Джейк. Он отступил от воды поспешно, будто испугался, повернулся и стал ходить кругами, повесив голову.
Агнес оделась.
– Идем, – позвала она Джейка.
Он последовал за ней вниз по течению от того места, где остались Близнецы.
– Вижу, ты подстриглась, – сказал Джейк, все так же глядя в землю.
– Да, – подтвердила Агнес.
– С чего вдруг?
– Потому что выглядело не по-взрослому, как у львенка.
– А как выглядят львята?
– Как пушистые малыши.
– А-а.
– Что?
– Ну, а мне нравились твои волосы. Я считал, что они классные. Растрепанные, – он улыбнулся. – То есть они и сейчас классные.
Агнес почувствовала, как щеки наливаются румянцем, и поспешила превратить его в гнев.
– А я считаю, что у тебя волосы дурацкие. И всегда так думала.
– Почему? – Он расстроился, голос прозвучал пронзительно.
– Из-за этой твоей челки. Ты же так убьешься.
– Из-за челки?
– Она закрывает тебе глаза. Ты можешь споткнуться о камень. Пума может наброситься на тебя сверху. Или ты когда-нибудь вскинешь голову, чтобы отвести челку от глаз, перестараешься и сломаешь себе шею. – Она умолкла, переводя дух.
– Похоже, ты много думала о моих волосах.
– О том, как они легко могут убить тебя, – да. Много.
– Сочту это за комплимент. Потому что это значит, что ты думаешь обо мне.
Агнес опять почувствовала, как жар заливает ее шею и щеки.
– Просто потому, что ты новичок. Волосы у тебя дурацкие, когда-нибудь ты из-за них убьешься – кто-то же должен тебя предупредить.