Новые Дебри - читать онлайн книгу. Автор: Диана Кук cтр.№ 41

Но Отравленная река стала рекой-призраком, лишилась большинства обитателей, в ней выжили на самом дне только мутировавшие падальщики. Из-за шума бушующей воды они не сразу заметили, что здесь не слышно птичьих криков и попискивания птенцов в гнездах. Животные держались в темном оберегающем лесу, и нельзя было винить их в том, что они избегали этих ядовитых берегов. Община отыскала дикий виноград и жесткие морские сливы, окрасившие своими жесткими лиловыми шкурками их испражнения. Но в остальном этот ландшафт был мертв.

– Может, уже повернем обратно? – спросила Дебра.

– Нет, мы еще не дошли до Поста, – сказал Глен.

– Ты что, правда думаешь, что где-нибудь здесь есть Пост? На этой карте все не так, – вмешался доктор Гарольд, всегда поддерживающий Дебру.

– По-моему, нас хотят уморить, – сказала Вэл. – Если бы не эта ограда, мы бы определенно решились на переправу. И сгорели бы заживо в этой ядовитой воде.

– Потому и поставили ограду – чтобы остановить нас, – подхватил Глен. – Оградам и не полагается служить приманкой.

– А меня всегда тянуло к оградам, – сказала Вэл. – Это вызов. – И, заметив, как одобрительно кивнул Карл, она улыбнулась.

– Знаешь, Вэл, обычно ограды означают, что лучше к ним не подходить, – отозвался Глен. – Никакой это не вызов. Ограда – это как правило.

Карл фыркнул.

– А если бы ты увидел табличку «Проход воспрещен», что бы ты сделал? – спросил он.

– Не стал бы проходить, – ответил Глен.

– Бред какой-то.

– А ты бы стал?

– Само собой! Земля создана не для того, чтобы принадлежать.

– Но вся земля кому-нибудь да принадлежит.

– Только не эта.

– И эта тоже, ею владеет Администрация. Ты ведь ждал разрешения, прежде чем попасть сюда. А не просто прокрался тайком.

Вмешалась Вэл:

– Не выношу такие разговоры. Из-за них наша жизнь кажется такой нудной.

– Она и впрямь нудная, – ответил Глен. – Разве не в этом дело?

У Карла отвисла челюсть.

Агнес воспринимала такие разговоры равнодушно. Кого вообще волнуют все эти «почему» и «как»? Или «сделал бы» или «не сделал бы»? Она никогда не понимала, почему взрослые вечно обсуждают все эти слова. «Следует» и «не следует». «Можно» и «нельзя». «Это есть» и «Я делаю», – пробормотала она себе под нос. Остальное не важно. «Есть» и «делаю». Бытие и действие. И прямо сейчас, и немного погодя.

Она двинулась вдоль границы леса, прочь от приливной зоны и Отравленной реки. Колеи опять исчезли. Она попыталась представить время, когда эта река была чистой и манила к себе куликов и скоп. Тогда, присмотревшись, она увидела бы, что рыбы здесь столько, что от нее бурлит вода и брызги от хвостов долетают до берега. Как было в книжке, которую взял с собой кто-то из них. О первопроходцах, только других, которых после высадки на берег первыми встретило множество незнакомых животных. Тогда в воде кипела жизнь, а суша кишела четвероногими, и всем хватало всего. Эту историю им рассказывали по вечерам у костра. Именно в нее Агнес было труднее всего поверить. Она пыталась верить во все. Так велела ей мать.

Ее мать была лучшей рассказчицей в Общине, хотя рассказывала что-нибудь реже всех. Но она знала о магии неожиданного, будь то в рассказе или в реальной жизни. Агнес помнила, как в свой последний день рождения, проведенный в Городе, она проснулась в сумерках; изгнанное солнце заглядывало в щель между задернутыми шторами. Спросонья ей показалось, будто на тумбочке у кровати что-то блеснуло. Простая и маленькая белая коробочка. Внутри угнездился в вате кулончик – бабочка, оранжевая с шоколадным, с золотистыми каемками. Бабочки вымерли, но Агнес знала про них из старых книг, которые мать показывала ей. Более изящной вещицы она еще никогда не видела, но что в первую очередь очаровало ее, так это ее появление – неожиданное, как по волшебству. Где-то в глубине души она понимала, что это ее мать наверняка прокралась в комнату глубокой ночью, чтобы кулон уже был на месте к тому времени, как она проснется. Но, выйдя из комнаты, Агнес не поблагодарила мать, и мать ни словом не упомянула о подарке. И словно не заметила его, поблескивающего на шее Агнес. Мать безмолвно поддержала начатую ею игру, в которой подаренное украшение было настолько особенным и значительным, что его не следовало даже видеть. Только чувствовать его прикосновение к шее. Пока кулон был у нее, Агнес делала вид, что это дар из другого мира. Оттуда, где все вокруг чудесное, очаровательное и изящное. И мать позволяла ей.

Когда она потеряла кулон-бабочку в Дебрях, он стал первой из пеней, уплаченных Общиной.

* * *

Шагая вдоль берега, выходя на очередной высокий мыс и покидая его, они наткнулись на несколько старых кресел, расставленных кружком возле ямы, предназначенной, должно быть, для костра. Это углубление было обложено по краю камнями, но огня в нем уже давно не разводили. Вокруг кресел были разбросаны консервные банки, и дети подняли их, стали вертеть в руках, не подозревая об опасности ржавчины и зазубренных краев. Взрослые тоже о ней не вспоминали, пока Брат не порезался и детей не заставили бросить новые игрушки. Долго ли они здесь пролежали, кто их оставил? Нерадивые Смотрители? Или в этих местах забыли восстановить дикую природу? Рабочие, сбежавшие из Лесных Угодий? Но это никак не могли быть беглецы из-за Отравленной реки. Разве сумели бы они перебраться через нее?

– Порой кажется, будто цивилизация на расстоянии половины дня пути отсюда, – сказала Дебра, разглядывая ограду.

Взрослые серьезно закивали. Агнес знала, что те же чувства испытывала ее мать. Почему мы вообще здесь? Какой в этом смысл? От детей таких вопросов она не слышала никогда. Ответы были повсюду.

Рядом с поставленными в круг креслами они нашли сиденье для ребенка – из тех, которые родители могли повесить на локоть или закрепить в машине, когда от машин еще был толк.

– Детское автокресло, – вспомнила Дебра. К ручке кресла была привязана записка маркером на ламинированной карточке, слегка смазанная, но различимая: «Ее зовут Рейчел. Пожалуйста, позаботьтесь о ней». Но Рейчел в кресле уже не было. Их плечи снова поникли, придавленные тяжестью большого мира.

Агнес насторожилась, подняла глаза и нос, обвела внимательным взглядом все, что могла. Остальные тупо обступили пустое и мрачное предзнаменование, словно гадая, куда они идут и что их ждет.

– Эй, вы там! – послышался голос.

Над ними, в верхней точке очередного мыса, ногами в обеих колеях стоял незнакомый мужчина в темно-синем спортивном костюме и жилете для сафари с карманами, откуда торчали бинокль, ножи, какая-то книга о птицах и дождевик-пончо. Ружье со взведенным курком он держал на изготовку. Он поднял руку и помахал, не отрывая глаз от прицела.

– Вся банда здесь, – крикнул он. – Мы прямо за этой горкой.