Рената паркуется возле входа в подъезд потертой пятиэтажки.
Я выхожу из машины за мгновение до того, как Эй произносит: «Давай!»
Иду, как во сне, – вроде быстро, но ощущение такое, будто расстояние не сокращается. Ноги ватные. Руки ледяные даже в перчатках.
Рената выходит из машины со стаканчиком кофе – вот почему мы ее потеряли, она по дороге заехала в «Мак-драйв». Поглядывая на верхние этажи, она что-то говорит парню. Он открывает багажник и достает оттуда большую черную сумку.
Я захожу в подъезд первой. Медленно поднимаюсь по лестнице, гадая, которая из дверей откроется для Ренаты. Может, именно за этой дверью и появляются новые тайные снимки. Что тогда сделает Эй? Проберется и в эту квартиру? Узнает, что за парень, – и попробует надавить на него?
Я останавливаюсь на четвертом этаже перед дверью с приклеенной афишей формата А4. Картинка идентична той, что я видела в кино на афише предстоящей выставки: на черном фоне светлый контур женского тела в форме замочной скважины. Только надпись другая.
Рената Крымская.
Мастер-класс по фотографии «Обнаженная натура».
Едва успеваю дочитать название до конца, как слышу шаги – двое поднимаются по лестнице. Скольжу по ступеням на пролет выше. Прижимаюсь спиной к стене. Здесь нет ни стекол, ни зеркал, с помощью которых можно подглядывать, так что мне приходится, замерев, следить за происходящим через просвет между перилами.
Рената поднимается первой, вместо стаканчика кофе она держит за ручку чехол от фотоаппарата. Парень – сразу за ней, с черной сумкой наперевес. Брюнетка не звонит, но и ключом дверь не открывает – входит сразу. Вероятно, их ждут.
Мне становится куда спокойнее, когда они исчезают из вида. Но вот в чем загвоздка. Если я так рада, что они ушли, какого черта я вообще согласилась на эту слежку?!
Я хотела помочь Эю. Да, это был порыв, а не здравое решение. И я вполне могу передумать.
Но, если не врать самой себе, я и сама до смерти хочу знать, кто такая Рената, и на что она способна. Я очень хочу подобраться к ней поближе. Так что я рывком отлипаю от стены и стремглав несусь к машине Эя. Выдохами и междометиями прошу его поменять огромный объектив фотоаппарата на «нормальный» и возвращаюсь к двери, за которой исчезла Рената.
Задерживаю дыхание. И нажимаю на дверную ручку.
Вхожу, будто в чью-то чужую квартиру. Обычная прихожая, зеркало, гардеробной шкаф. Тускло светит потолочная лампа. Какой-то парень, чью внешность я забываю через пару секунд, появляется из ванной, кивает мне – и проходит в одну из комнат. Вешаю куртку в шкаф и следую за ним.
Это фотостудия. Окно занавешено тяжелыми черными шторами от потолка до пола. Наверное, под шторами – жалюзи, потому что в комнату не проникает и пятнышка дневного света. От этого кажется, что и паркет, и обои – темные, хотя, на самом деле, цвет их толком не разобрать.
Единственная яркая зона – это белый экран, висящий на стене, и невысокий подиум перед ней. Направленный свет лампы будто вырезает их из интерьера.
В комнате полно народа – человек одиннадцать-двенадцать. Женщины и мужчины разных возрастов. Все с фотоаппаратами. Пару человек переговариваются вполголоса, остальные ждут: кто рассматривает обстановку, кто копается в мобильном, кто настраивает фотоаппарат.
Становлюсь в угол и стараюсь слиться со стеной – цвет моей одежды вполне подходящий. Еще несколько секунд – и возле входа в комнату начинается оживление. Студенты у прохода расступаются – и входит она.
Рената Крымская.
Темные волосы, перевязанные черной резинкой, блестящие шелком в искусственном свете. Насыщенный цвет губной помады. Черная оправа очков. Серое платье из тонкой шерсти – чуть выше колен – ее любимая длина. Черные сапоги на высоком каблуке.
Она подходит к высокому стулу, стоящему у подиума, присаживается на него – и у меня возникает острое желание ее сфотографировать.
– Добро пожаловать в мой мир, – говорит она глубоким, насыщенным голосом – будто под воду утягивает.
Приветствую ее вместе со всеми.
Жутко сложно концентрироваться – не понимаю, как с этим справляются другие. Делаю вид, что вожусь с настройками фотоаппарата, – чтобы не смотреть на нее. Тогда я хотя бы улавливаю, о чем она говорит. Выбор камеры, объектива, варианты освещения.
– Существует огромное количество светильников, различных по типу, размеру и мощности. Об этом вы прочитаете в материалах, которые я вышлю вам по электронной почте. Здесь же, в студии, мы используем вспышку-моноблок. Она состоит из основной вспышки, лампы-пилота и аксессуаров…
Для меня эти термины – словно другой язык.
…Куда подевался парень? Его нет среди студентов. Ждет ее в соседней комнате? Ушел, пока я бегала за камерой? Если он ушел, может, за ним проследил Эй?
– …Посмотрите на этот снимок.
Гаснет свет. Под потолком вспыхивает струйка света проектора.
Я поднимаю голову. На коленях Ренаты лежит нетбук. Она водит пальцем по тачпаду, глядя на снимок, который в увеличенном размере появился на экране. Картинка микрокопией отражается в стеклах ее очков.
На фотографии изображена обнаженная девушка, лежащая на траве.
– Обратите внимание на идеальную экспозицию. На фон, который создает такое подходящее настроение снимку. А сама модель – разве она не прекрасна? Девушка словно не знает, что ее снимают. Она раскована, наслаждается солнцем. Она счастлива – а теперь и мы с вами.
Я будто слышу, как студенты улыбаются ей в ответ. Они заметно раскрепостились, подошли ближе. Теперь я, стоящая у стены, выделяюсь из толпы.
Рената демонстрирует еще несколько фото обнаженных тел, затем закрывает нетбук. Несколько секунд полной темноты – и кто-то включает светильник.
– А теперь перейдем к практической части нашего занятия. Валентин, прошу вас, пройдите на подиум! – последнее предложение Рената говорит чуть громче.
По тому, как завертелись головы студентов, я понимаю, что о Валентине они знают не более моего.
Слышу шлепанье босых ног по линолеуму, тихий скрип двери, вижу шевеление студентов – и в комнату входит парень, который садился в машину Ренаты. Я не сразу его узнаю. У него рыжие волосы-пружинки, по объему напоминающие гриву льва. Худое белое тело, хотя на руках заметны очертания мышц. И он голый.
Валентин чувствует себя не более раскованно, чем я. Он прикрывает ладонями низ живота, при этом пытаясь делать вид, что так получается случайно. Кажется, он дрожит.
– Валентин, примите такую позу, которая была бы вам удобна. Попробуйте расслабиться, – просит его Рената, не меняя учительского тона голоса.
Расслабиться у Валентина не получатся. Он то садится, то ложится, то снова встает. Кое-кто позволяет себе смешки.
– Ложитесь на бок, Валентин, лицом к залу, – приходит ему на помощь Рената. – Подоприте рукой голову, ногу согните в колене.