Брат Томас - читать онлайн книгу. Автор: Дин Кунц cтр.№ 6

Я вышел из папки системы пожарной безопасности и переключился на систему отопления. Особенно меня интересовали бойлеры, которых в школе было два.

Поскольку газовые трубопроводы в эти пустынные районы Сьерры не протянули, работали бойлеры на пропане. Большое подземное хранилище сжиженного пропана находилось на достаточном удалении и от школы, и от аббатства.

Согласно датчикам, запас пропана составлял восемьдесят четыре процента от объема хранилища. Расходовался газ в обычном режиме, все регулирующие и распределительные устройства функционировали нормально. Никаких утечек датчики не фиксировали. Оба автономных клапана экстренного перекрытия магистралей подачи сжиженного газа находились в рабочем состоянии.

На схеме в каждом месте потенциальной поломки горела зеленая точка. Ни одной красной, свидетельствующей об отказе того или иного агрегата, на экране я не увидел.

Если школе и грозила какая-то беда, речь могла идти о чем угодно, только не о пожаре.

Я посмотрел на табличку на стене: «ДЬЯВОЛ В ЦИФРОВЫХ ДАННЫХ».

Однажды, когда мне было пятнадцать, несколько серьезно настроенных парней в шапках-пирожках надели мне на запястья наручники, сцепили лодыжки кандалами, бросили меня в багажник старого «Бьюика», подцепили «Бьюик» краном, поставили в гидравлический пресс, который используется для того, чтобы превратить когда-то новенький автомобиль в металлический куб не таких уж больших размеров, и нажали на кнопку «РАЗДАВИ ОДДА ТОМАСА».

Расслабьтесь. У меня нет желания докучать вам давней боевой историей. О «Бьюике» я упомянул лишь для того, чтобы проиллюстрировать тот факт, что мои сверхъестественные способности не включают в себя надежный дар предвидения.

Это были плохиши с похожими на полированные льдинки глазами злобных социопатов, со шрамами на лице, которые они получили отнюдь не путешествуя в джунглях и сражаясь с дикими зверьми, с походкой, указывающей на то, что у них или опухоли яичек, или они обвешаны оружием. Однако я не увидел в них угрозы, пока они не свалили меня на землю и не принялись избивать ногами.

Меня отвлекли двое других мужчин, в черных сапогах, брюках, рубашках, плащах и в необычных шляпах. Позже я узнал, что загляделся на школьных учителей, которые решили пойти на костюмированный бал, одевшись как Зорро.

Уже потом, когда меня заперли в багажнике с трупами двух мартышек, я понял, что мне следовало распознать плохишей по шапкам-пирожкам. Разве человек в здравом уме мог представить себе, что у троих мужчин с одинаковыми шапками-пирожками на голове могут быть добрые намерения?

В свою защиту я могу лишь сказать, что тогда мне было только пятнадцать, я не знал многого того, что знаю теперь, и никогда не заявлял, что я — ясновидящий.

Поэтому мой страх перед пожаром мог быть ложным, как и тогдашние подозрения в отношении псевдо-Зорро.

Хотя проверка некоторых технических систем показала, что не надвигающийся пожар привлек бодэчей в школу Святого Варфоломея, полностью я не успокоился. Там, где проживает большое количество людей с физическими и умственными недостатками, пожар представляет собой самую страшную угрозу.

В горах Калифорнии землетрясения случались не так часто и не были такими мощными, как в долинах и на равнине. Кроме того, новое аббатство построили как крепость, а старое реконструировали, приняв все необходимые меры для того, чтобы оно выдержало самые сильные толчки.

На такой высоте скальное основание находилось практически под ногами. Кое-где гранит просто выходил на поверхность. Оба наших здания прочно крепились к скальному основанию.

Не было у нас ни торнадо, ни ураганов, ни действующих вулканов, ни пчел-убийц.

Но сказать, что мы отгородились от всех опасностей, я не мог. Потому что здесь жили люди.

Монахи аббатства и монахини монастыря не казались варварами. Зло умело прятаться под личиной благочестия и милосердия, но я с трудом мог представить себе, как кто-то из них, обезумев, носится по школе с включенной бензопилой или с автоматом.

Даже брат Тимоти, с избытком сахара в крови и виновный в непомерном поглощении «Кит-Кэт», меня не пугал.

Мрачный русский, проживающий на втором этаже гостевого крыла, вызывал куда больше подозрений. Он не носил шляпу-пирожок, но никогда не улыбался и вел себя загадочно.

Мои месяцы спокойствия и размышлений подошли к концу.

Особенности моего дара, молчаливые и настойчивые мольбы мертвых, ужасные потери, которые я не всегда мог предотвратить, — все это привело меня в уединение аббатства Святого Варфоломея. Я укрылся здесь, чтобы упростить свою жизнь.

Пришел сюда не насовсем. Только попросил у Бога передышку, которую и получил, но теперь роковые часы вновь начали отсчет.

Когда я вышел из папки системы отопления, на черном экране осталось только белое меню на синем фоне. Отражательная способность экрана увеличилась, и я уловил движение у меня за спиной.

Семь месяцев аббатство казалось мне тихой заводью на реке, где я, каждый день открывая глаза, видел все тот же знакомый берег, но теперь воды реки вновь подхватили меня. Враз смыли ощущение умиротворенности и вновь потащили навстречу моему предназначению.

Ожидая сильного удара — или по голове чем-то тяжелым, или в спину чем-то острым, — я резко развернулся, чтобы оказаться лицом к лицу с источником отражения на экране компьютера.

Мой позвоночник превратился в лед, а рот наполнился пылью от страха перед монахиней.

Бэтмен высмеял бы меня, Одиссей не удостоил бы и взглядом, но я мог бы напомнить им, что никогда не мнил себя героем. В душе я все тот же повар блюд быстрого приготовления, пусть в настоящее время и безработный.

В свою защиту я могу сказать, что в комнату, где стоял компьютер, вошла не просто монахиня, а сестра Анжела, которую другие называют матерью-настоятельницей. У нее лицо всеми любимой бабушки, но характер словно у Терминатора.

Разумеется, я говорю про хорошего Терминатора из второго фильма сериала.

Хотя сестры бенедиктинских монастырей обычно носят серые или черные одежды, эти носили белые, поскольку принадлежали к дважды реформированному ордену.

Почему орден бенедиктинцев реформировался дважды, вам знать не обязательно. Боюсь, сам Господь Бог до сих пор пытается в этом разобраться.

Особенность всей этой реформации заключается в том, что наши сестры более ортодоксальны, чем современные монахини, полагающие себя социальными работниками, которые не ходят на свидания. Они молятся на латыни, никогда не едят по пятницам и суровыми взглядами глушат голос или гитару любого певца, который решает продемонстрировать свое мастерство во время мессы.

Сестра Анжела говорит, что она и ее сестры пытаются вернуться в первую треть прошлого столетия, когда церковь верила в неподвластность времени, а «епископы не обезумели». Хотя она родилась в 1945 году и не застала эру, которой восхищается, она говорит, что предпочла бы жить в 1930-е, а не в век Интернета и рок-концертов, транслирующихся через спутники связи.