Тайны Французской империи - читать онлайн книгу. Автор: Эдвард Радзинский cтр.№ 20

Королеву Франции везли на гильотину в телеге палача. Ее посадили спиной к лошадям, со связанными руками.

Последнее письмо Марии-Антуанетты к мадам Елизавете. Национальный архив Франции

Везли по улице Сент-Оноре, где в кофейной процессию поджидал художник-революционер Давид. Он не мог пропустить великий миг революции.

Тогда Давид и сделал бессмертный рисунок: Антуанетта в телеге со связанными руками. На голове – чепчик с черной лентой вдовы. Плечи прикрыты белой косынкой. А лицо… Какое лицо! Революция поработала на славу – королева рококо превратилась в старуху.

Сегодня мы можем увидеть ее тогдашнюю. Мадемуазель Тюссо, пока обедали гробовщики, успела – отлила в гипсе отрубленную голову Антуанетты.

Принцесса Елизавета не получила письма покойной королевы – ей его не передали.

Мария-Антуанетта перед казнью.

Жак Луи Давид. 16 октября 1793 г.

Революция не забыла и о ней. Сестру короля гильотинировали как участницу заговора против Республики, о котором смиренная принцесса не имела даже понятия.

Наконец настало и их время.

Давид рисует Марию-Антуанетту перед казнью.

Неизвестный художник. XIX в.

На революционную гильотину потекли потоки революционеров. Все конституционные монархисты, участвовавшие в Революции при ее праздничном «бархатном» начале, заняли места в телеге палача Сансона. И, конечно же, среди них был знаменитый оратор Барнав…

Началась охота на остатки жирондистов. Слово «жирондист» стало таким же бранным, страшным, как при большевиках слово «троцкист». Жирондистов искали, ловили по всей стране и отправляли на гильотину.

Великий Кондорсе спасался вдалеке от Парижа. Он долго прятался, наконец не выдержал заточения, решил прогуляться и зашел перекусить в таверну с томиком Горация в руках. Но истинный патриот сразу понял, что добрые граждане с Горацием не ходят… И отправился великий Кондорсе в тюрьму, где принял заботливо припасенный им яд.

Другой свободолюбец, жирондист, философ Шамфор зарезался.

Госпожа Ролан, красавица, муза жирондистов, конечно же, была арестована. Пол теперь не спасал…

В тюрьме она написала знаменитые мемуары. Когда ее привезли на гильотину, она сказала, что хочет записать удивительные мысли человека, поднимающегося на эшафот, и попросила принести перо. Вокруг засмеялись, осыпали грязными ругательствами (во власти тогда было много простых людей из парижских секций)… Прежде чем лечь на кровавую доску, она сказала, глядя на монумент Свободы, стоявший впритык к гильотине: «Свобода, они и тебя забрызгали кровью..».

Не обошлось и без августейшего революционера герцога Эгалите. Его арестовали и отправили в Консьержери.

Камеры здесь распределялись по новым правилам. Богачи и вчерашние вожди революции сидели перед смертью привилегированно – в отдельных камерах.

В день казни герцог обедал, когда в камеру вошел палач Сансон. Истинный галл не может умереть голодным, так что ел герцог с большим аппетитом. На вежливые слова палача: «Я к вашим услугам, гражданин», он ответил насмешливо: «Ошибаешься, мой друг, сегодня я – к твоим».

Мадам Ролан. Неизвестный художник. XIX в.

Аристократы, осужденные в тот день на казнь, отказались ехать вместе с ним на смерть. Герцог поехал в телеге – один.

Толпа, еще вчера носившая его бюсты, проклинала его. Он только усмехался.

По приказу Робеспьера телега остановилась у Пале-Рояля – места, где рождалась Революция. Та самая революция, которая теперь отправила его на гильотину.

На его дворце красовалось объявление: «Народная собственность». Герцог, самый богатый человек во Франции, только рассмеялся…

На эшафоте он вел себя презрительно и бесстрашно. Впоследствии аристократы говорили о революционном герцоге: «Он жил как собака, но умер как потомок королей».

Тюрьмы Революции были переполнены.

Но находчивый общественный обвинитель и фактический глава Революционного трибунала Фукье-Тенвиль придумал, как разгрузить помещения.

В тюрьмах начали работать засланные провокаторы. Эти лжезаключенные составляли провокационные заговоры, вовлекали в них заключенных или попросту их оговаривали.

Теперь гильотина трудилась неустанно, жертв было множество. Порой безжалостное лезвие сжирало больше сотни человек в день, и палач не успевал подвозить осужденных к эшафоту.

Фукье-Тенвиль насмешливо заметил: «Было бы лучше поставить гильотину прямо в Революционном трибунале». И добавил: «Я так наловчился, что за шестьдесят минут могу оформить шестьдесят приговоров».

Частью революционного безумия стал Закон о подозрительных. Теперь граждане массово доносили друг на друга, доказывая свою революционную лояльность. Число арестованных на основании этого закона достигло четырехсот тысяч…

В провинции арестовали владельца попугая. Попугай был когда-то обучен кричать: «Да здравствует король!». Естественно, после Революции бедняга хозяин пытался его отучить, но птица упорно орала свое. Донесли. Несчастного владельца гильотинировали, а птицу гуманный трибунал отправил на перевоспитание.

Робеспьер казнит врагов революции. Гравюра XVIII в.

Не повезло проституткам. Они всегда были преданны революции, являлись одним из мощнейших ее резервов (вспомним поход «Юдифей» на Версаль). Но Робеспьер – верный почитатель и страж добродетели – выступил в Комитете общественной безопасности: «Мало того что они оскорбляют добродетель, они подрывают боеспособность армии, награждая наших героических солдат венерическими болезнями».

И поехали телеги с проститутками на гильотину.

Метла террора мела неустанно. Все, кто голосовал против смерти короля в Конвенте, отправились на гильотину как «враги Республики».

Не оставили без внимания и адвокатов короля. Либеральнейший министр короля Мальзерб, не побоявшийся стать его адвокатом, взошел на эшафот. Вместе с ним казнили его дочь и зятя – родного брата знаменитого писателя Шатобриана…