Шальная любовь - читать онлайн книгу. Автор: Александра Дельмаре cтр.№ 34

– Доброе утро, – поздоровалась Надежда, щедро добавив в голос приветливых ноток.

– Доброе? Не уверен, – ответил парень и помрачнел ещё сильней. – Чего надо?

– Поговорить хотели с владелицей квартиры. По поводу аренды.

Андрей удивлённо взглянул на девушку, что это она выдумала? Какой-то хитрый ход? Так и есть. Надежда, вдруг отчётливо поняв, что этот тип им ничего не скажет, решила зайти с другой стороны.

– Какая аренда, вы чего, перегрелись? – парень потянул на себя дверь, всем своим видом давая понять – хватит, поговорили.

– Этот адрес Светловой Екатерины Алексеевны нам в агентстве дали, – крикнула она в закрывающуюся дверь. Последний довод.

– Опоздали! Я сам эту квартиру снимаю, – парень снова выглянул из-за двери. – Но никакой Светловой знать не знаю. Всё, разговор окончен!

Громкий звук захлопнувшейся двери не оставлял шанса на продолжение разговора, хотя Андрей снова и снова давил на кнопку звонка. Безрезультатно. Они спустились вниз, встали у машины, стоящей на белом газоне. Солнечные лучи, отражённые сотнями тысяч снежинок, лежащих на земле, весело слепили глаза, заставляя жмуриться.

– И что теперь? – Неудача расстроила Надежду, но она не подавала виду. – Кстати, квартира, скорей всего, действительно сдается. Вопрос, кем?

– Думаю, надо Глеба расспросить, – подал голос Андрей, – рассказать ему об этих наездах, послушать, что он скажет.

– Да, и Аллу тоже, у меня уже мелькала такая мысль, – согласилась девушка. – Поехали!

И чего это она раскомандовалась! Вот нахалка! Смутившись, Надежда сказала тихо:

– Если ты, конечно, не занят сегодня…

Кивнув, Андрей открыл дверцу машины для своей милой пассажирки. Занят, что за вопрос? Нет, конечно же, нет, он готов, с ней он поедет, куда скажет. Большой серый автомобиль плавно тронулся с места.

* * *

«Опять этот пацан, бедолага, тут отирается, – подумал Ян, увидев Данилку в зале ожидания. Мальчишка сидел в кресле, болтая ногами, рассматривал пассажиров. – Совсем, видно, дома плохо». Когда было погано на душе, Ян тоже всегда тянулся к людям, в самую толпу, туда, где можно отвлечься, наблюдая за чужой жизнью, придумывая имена, судьбы, характеры случайно увиденным людям.

Он направился к мальчику, с трудом пробираясь между рядами. Какая-то тётка в сером пуховике гневно взглянула на Яна, когда его коляска приблизилась к ней вплотную. Он привык к таким взглядам, старался не реагировать, иначе сердце уже давно разодралось бы в клочья. Почему люди так злы? У них есть ноги, которые могут ходить, бегать, танцевать, так радовались бы, глупцы, своему счастью,

– Привет! Вижу, кто-то опять загнул школу?

Данилка махнул рукой, ну её, эту школу.

– А у тебя крутая коляска, – в голосе мальчика слышалась зависть, – всегда на колесах, вот здорово.

– Здорово, если всегда на ногах, своих, здоровых…

– Ой, – мальчишка испуганно взглянул на него, – чего-то я не то сказал.

Он вдруг погрустнел.

– А меня в детдом забирают, беда… – он потёр грязной рукой глаза и вдруг заплакал громко, навзрыд, как плачут только маленькие дети, стремясь освободить душу от боли, притупить эту боль. Это были слёзы не по ушибленной коленке, это слёзы большого горя.

У Яна захолонуло сердце. Мальца отрывают от родного дома, как так? Жизнь бывает каким-то злым палачом, рубит по-доброму, по-хорошему. Он пытался найти слова утешения, но на ум ничего не приходило. Он, как никто, понимал его горе. Дотянувшись до головы паренька, неловко прижал её к себе, гладил по чёрной шапке, молча ждал, когда стихнут рыданья.

– А пойдём с горя пирожных наедимся, что ли?

Мальчишка шмыгнул носом, поднял на Яна глаза, полные слёз, кивнул. Они двинулись к вокзальному буфету, провожаемые взглядами спешащих навстречу людей. Действительно, странная парочка, инвалид, серьёзный и строгий, и заплаканный мальчик, что связывает их вместе? Несчастье? Оно точно может объединить.

Горячий чай, пироги и эклеры, покрытые блестящим шоколадом, немного примирили Данилку с действительностью. Он оживился ещё больше, когда Ян достал из кармана вырезанного из дерева кенгурёнка.

– Вот, завалялся в кармане, – смущённо сказал он и протянул красивую гладкую фигурку мальчику. – Сам вырезал. Нравится?

Тот кивнул, улыбнулся.

На самом деле, эта фигурка кенгуру, получившаяся на удивление точной, ждала именно его, Данилку, Ян вырезал её для мальчика, надеясь его ещё увидеть и немного порадовать этой безделушкой.

– А знаешь, я сам в детдоме много времени провёл, – Ян задумчиво взглянул на паренька. – И мне даже нравилось там. Друзей заведёшь. Секции всякие можно посещать, кружки…

А что ещё? Других доводов, почему жизнь в детском доме может понравиться Данилке, придумать не получалось. Мальчик с надеждой взглянул на него. «А не врёшь?» – читалось во взгляде.

– А я тебя навещу, обещаю. Как твоя фамилия? И адрес скажи. К отцу твоему наведаюсь, узнать, где ты.

– Данила Озеров. Живу тут недалеко, на Новой Басманной, восемь. Жил… – он опять собрался заплакать, маленький, обиженный жизнью человечек, ещё не умеющий быть мужественным.

Ян смотрел на него, и сердце кровью обливалось. Дети не должны быть несчастными, ни минуты, ни секунды. Надо что-то делать, он в лепешку разобьется, но пацану поможет. Ещё не знает, как, надо думать. Эх, ему бы на ноги встать, он бы горы свернул. Да, так всё просто, и только страшная своей жестокой определённостью маленькая частица БЫ портит его жизнь. И обездвиженные, мёртвые, ненавистные ноги.

– Идём, провожу тебя, скоро стемнеет, – завернув в салфетку оставшиеся пироги, Ян протянул их мальчишке.

Они направились к выходу, два обиженных судьбой человека, ставшие ближе за последний час.

– Ну, бывай! И будь мужественным, – Ян протянул ему руку, он не мог смотреть, как задрожала у Данилки нижняя губа, только шепнул: – Беги! И помни, я приду…

И пусть накажет его бог, если он этого не сделает. А этому мальцу, боже, дай счастья. Ты сильный, что тебе стоит… Ян смотрел ему вслед, и, как ни сдерживался, горькая слеза всё-таки показалась на его щеке. И замерла, замерзая…

Аня решила проблему с мебелью быстро – просто перевезла её из своей квартиры. Не всю, самую необходимую, кухню, стол, кровать, шкаф. Повесила шторы, любимые, терракотового цвета, которые когда-то украшали её спальню. Девушка села на стул, рассматривая плоды своих трудов. Ей ещё многое нужно сделать, чтоб комната приобрела жилой вид.

Но куда-то исчезло вдохновение, с которым она начала заниматься Женькиным поручением под названием «обставить квартиру». Желание пропало, ей ничего не хотелось делать. И жить здесь не хотелось. Да и просто жить… Ох, Аня всё-таки произнесла про себя эти страшные слова, а ведь не собиралась, боялась осознать, сделать явью ту глубокую апатию, которая навалилась на неё после возвращения из Ташкента.