Единожды солгав - читать онлайн книгу. Автор: Екатерина Риз cтр.№ 103

– Мне не нужно было тебя сюда привозить?

– Я не знаю, – честно сказала она. Отвернулась от дома, чтобы не видеть его, перестать смотреть на окна квартиры, совсем, как та маленькая девочка, которой она себя помнила, в полной безысходности. – Возвращаясь сюда, я понимаю, что я плохой человек. Что со мной что-то не так… всё не так. Что это место выжгло внутри меня огромное дыру. – На глаза навернулись предательские слёзы. – И я ненавижу его, потому что иначе мне придётся ненавидеть её… Свою мать. Миша, это страшно – ненавидеть свою мать, какой бы она ни была. Я стараюсь её не помнить, иногда мне кажется, что я больше придумала, чем во мне осталось воспоминаний. Но я всё равно ненавижу.

Он положил руки ей на плечи и сжал их. Потом ткнулся губами в затылок Алёны, горячо подышал.

– Тогда прими это. Твоей вины в этом нет, ты была ребёнком.

Алёна сильно зажмурилась, дышала быстро и неглубоко, потому что воздух отказывался прорываться внутрь, ему мешал комок в горле, с которым Алёна никак не могла справиться. И только чувствуя горячие ладони на своих плечах, у неё получалось смирить охватившую её панику. В конце концов, открыла глаза, вытерла слёзы.

– Пойдём к тёте Маше, не хочу здесь больше стоять.

Тётя Маша оказалась дома, открыла им дверь, и ахнула. Совершенно искренне и запросто прижала руки к пышной груди, а затем кинулась Алёну обнимать. А та стояла, позабыв о том, что обещала самой себе недавно, и только принимала поцелуи и объятия. В голове снова мелькнула знакомая мысль: как бы сложилась её жизнь, вырасти она в этих объятиях? И чёрт с ней, с Москвой, с мечтами, с замужествами… Казалось, что она была бы счастлива и без этого, если бы её просто любили. Хоть немножко.

– Как я рада, что ты приехала, как я рада. Проходите. – Тётя Маша в некотором замешательстве, но в то же время с любопытством посмотрела на Михаила, а тот поспешил по-гусарски расшаркаться и представился. После чего добавил:

– Я друг Алёны.

– Друг? Очень хорошо, что друг. Проходите, проходите, сейчас будем ужинать.

Они прошли в тесную квартирку, Алёна остановилась у дверей в самую большую комнату и только наблюдала за Барчуком, как тот оглядывается, не стесняясь проявлять своё любопытство. А Алёне любопытно не было, она пыталась отдышаться, потому что, оказавшись в квартире тётки, неожиданно почувствовала себя защищённой от всех напастей. И о страшном доме, о матери и своём прошлом можно было не думать и не переживать, по крайней мере, так остро.

Тётя Маша уже суетилась на кухне, задавала какие-то вопросы, а отвечал ей Миша, видимо, решив, что им стоит познакомиться поближе. Вскоре их усадили за стол, за чай с пирогами, помимо этого Михаил съел тарелку фирменной солянки и пару котлет. Ел, и кулинарные способности родственницы Алёны нахваливал. А на саму Алёну ещё и пожаловался:

– Никак готовить не любит.

Алёна кинула на него укоризненный взгляд, а тётя Маша, переодевшаяся к этому моменту в халат понаряднее да поцветастее, ради дорогих гостей, лишь руками развела.

– Так что ту сделаешь, Михаил Сергеевич, не приучил никто, человека рядом нужного не оказалось. Я вот себя сколько лет за это казню, что не взяла девочку к себе. – Вдруг безнадёжно махнула рукой, посетовала: – Так ведь не дали, негодяи!

– В этом вашей вины нет, – сказала ей Алёна. – Не в чем вам себя винить.

– Наверное, – вздохнула тётя Маша. – Так всё равно обидно. – Она потаращилась на Алёну, потом на Барчука, который с аппетитом жевал пирог, и спросила: – Так свадьба когда?

Миша жевать перестал, на Алёну посмотрел, а та несколько смущённо кашлянула. На родственницу взглянула с намёком.

– Мы об этом ещё даже не думали.

Тётя Маша выглядела обескураженной.

– Как же так? Ты же мне по телефону говорила, что замуж выходишь, платье покупаешь.

Михаил красноречиво хмыкнул, а Алёна незаметно пихнула его локтем. А тёте Маше пришлось улыбнуться.

– Уже не выхожу, и ничего не покупаю. И Миша… не тот человек.

Тётя Маша моргнула, воодушевления в её голосе поубавилось.

– Ах, вот как…

Барчук отхлебнул чая и бодро улыбнулся.

– Ничего страшного. Я куда лучше.

Алёна качнула головой, сетуя на его самодовольство, с тёткой переглянулась. Та же заулыбалась, Михаил ей, определённо, нравился. Рукой на них махнула.

– Ну и дай Бог. А раз не оценил, раз не сложилось, значит, так и надо. Может, поэтому и не срослось, что судьба другая?

– Судьба у него другая, это точно, – не удержался Миша. – Выдающаяся. Как выдала, так мало никому не показалось.

– Миша, перестань. В конце концов, нас это уже не касается.

Он голову повернул, на Алёну взглянул.

– Ты, правда, в это веришь? Что-то мне подсказывает, что ещё аукнется.

Алёна вздохнула, на тётю Машу посмотрела. Та, конечно же, ничего не понимала в их разговоре полунамёками, пришлось объяснить, в конечном счёте, её это тоже касалось. И когда Алёна закончила говорить, тётя Маша сидела с пылающими щеками, прижав ладонь к груди и, кажется, никак не могла справиться с дыханием.

– Да ты что? Зойка?

– Она больше не Зойка, – усмехнулась Алёна. – Со всем старанием строит из себя леди. Видели бы вы, какая стала, не подойди.

Тётя Маша продолжала хмуриться. Смотрела то на Алёну, то на Михаила. Затем головой покачала.

– Я ничего не понимаю. Приехала к тебе? Господи, да я думала она в городе. Она мне не звонила уже сто лет… да с похорон так и не звонила, но в этом ничего удивительного нет. А она, значит, к тебе подалась? Вот же прохвостка! С детства такая, из любой ситуации вывернется, что угодно в глаза наговорит, улыбается, а потом понимаешь, что одурачила.

Алёна вздохнула.

– Я не знала, что она такая. Догадывалась, конечно, интуиция подсказывала, но верить не хотелось, всё-таки сестра.

– Вот вся она в этом, – закивала тётя Маша. – Они с Томкой из-за этого и не ладили, терпеть друг друга не могли. Наорутся вдоволь, Зойка уж мать по всякому, а стены-то тонкие, а если уж окна открыты, вся улица слышит, а она после выходит, улыбкой сияет. И попробуй ей кто что скажи. А теперь вот значит как… с сестрой так поступить…

Алёна отвернулась, посмотрела за окно.

– Да какие мы сёстры…

– В том-то и дело, что ты ей сестра! Ты её приняла, ты ей помогла, а она что сделала? – Тётя Маша на стуле поёрзала. – Так и что, когда она обратно?

Михаил ухмыльнулся.

– По-моему, она туда уехала не для того, чтобы обратно возвращаться. Сделала себе партию… уж не знаю, насколько выгодную. Её теперь из Нижнего Новгорода бульдозером не вытащишь.

Тётя Маша на стуле выпрямилась, сидела, как изваяние каменное, и только моргала, судя по всему, что-то обдумывая. После чего удивлённо проговорила: