В любви и боли. Противостояние. Книга вторая. Том 1 - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Владон cтр.№ 162

Я сама не поняла, как сделала это. Как меня подхватило твоей физической волной, потянуло вверх не смотря на дикую слабость в коленках, во всем теле. Или это была не я, а ты, твои руки, часть твоей засасывающей энергии, влившейся в мои суставы и мышцы импульсным разрядом живого тока... заставив меня встать на ноги... подняться с "колен"...

- Ты сможешь идти? – о, боже!

Лучше бы меня сразу прикончило на этом самом месте и прямо в твоих руках, или лучше бы я оставалась сидеть! Потому что ты все еще держал меня за руку и голову... направляющим давлением в нескольких миллиметрах от своего лица...

Идти? Мне бы научиться заново дышать, моргать и соображать! Хотя зачем, если твое дыхание и голос уже вливаются в мои поры, опаливая мои губки, и даже задевают вакуумным скольжением застывшую "пустоту" в моем приоткрытом от шока ротике. И я не могу сейчас больше ни о чем думать, кроме как о близости твоего лица, глаз... губ... таких четких, детальных, живых... ощутимых! Я чувствую их не от соприкосновения наших все еще отдаленных (совсем в ничего) лиц. Они прописываются фактурными линиями по сетчатке моих глаз, по затуманенной памяти самой контрастной и чувствительной картинкой 3Д. Это выше моих возможностей, но оно слишком настоящее, физическое и сильное, чтобы быть надуманной иллюзией. Ты и был тем настоящим и той реальностью, в которой я находилась в эти самые мгновения.

Заполняешь меня собой, своим смертельным ядом? Почему же тогда не даешь своего противоядия... почему она все еще душит меня изнутри, высасывает оставшиеся гранулы сил, съедает на живую клетку за клеткой?.. Три шага?.. Три микрона от возможного поцелуя? Я действительно об этом думаю, жду и хочу? Ты мало убивал меня за последний час?

- Элл, ты сможешь идти?

Сдержанный поворот лица с беспощадным продавливанием сетчатки моих глаз червонной платиной обмораживающего оникса. Лепной контур темных губ сжимается в жесткую линию неразрывного изгиба. Кажется, что даже черты всего лица обостряются или прорисовываются совершенным рельефом языческой маски непримиримого всемогущего божества. Впервые я не вспоминаю о фотоаппарате, потому что меня накрывает совершенно иной оглушающей догадкой. Никакого поцелуя не будет и не предвиделось!

Не знаю... не помню. Возможно я что-то сказала в ответ, или просто кивнула/качнула головой, а может слегка отшатнулась, как от невидимой пощечины. Я вообще не понимала, чего хочу и что могла бы сделать в подобном состоянии. Если бы он раздел меня догола прямо на этом самом месте, на глазах шокированных посетителей и прохожих, боюсь, я бы этого так и не заметила, и не поняла. А если бы и заметила, то едва ли бы стала сопротивляться.

Это был шок, чистый психологический шок на грани – между реальностью и полуобморочным состоянием, когда твое сознание расчленяется надвое, а тело живет на подсознательных условных рефлексах. Если мне скажут, что ты владеешь гипнозом и основами НЛП, я нисколько этому не удивлюсь, особенно после всего этого...

Через несколько часов, когда меня накроет, сомнет гранитными жерновами настоящего сабдропа, меня будет изъедать лишь одна навязчивая мысль – как тебе это удалось?! Как ты смог просчитать все эти ходы, использовав их на максимум, и вырубить жизнеобеспечение Алисии Людвидж всего в несколько словесных и ментальных заходов? Как я смогла сорваться, не продержавшись на этой грани откровенного безумия и десяти минут? Почему я позволила тебе это сделать, так легко поддавшись и почти млея от желания выполнить все, что ты не попросишь?.. Все, что угодно, лишь бы ты больше ничего не говорил... прекратил так прессовать и запугивать.

Я определенно была под гипнозом или в трансе, ведь меня удерживало в этой реальности и на ее верхних слоях "стратосферы" только благодаря тебе, твоей руке, ощущению твоих пальцев, ладони, теплой кожи на моих собственных. Я держалась все это время только за одного тебя – телом, сознанием, нервными окончаниями. И больше всего в эти секунды я боялась их потерять, потерять тебя.

Это был не покой и умиротворение с чувством ложной защищенности. Меня продолжало все еще колотить, выбивать изнутри, лихорадить... Это была самая что ни на есть реальная психомоторная парализация всех мыслительных функций, когда тело еще двигается, живет, дышит, а твое сознание медленно тонет, погружаясь в одну из самых глубоких эмоциональных ком.

Я почти не запоминала, хотя прекрасно видела и даже понимала, куда мы идем... вернее, куда ты меня ведешь. Прекрасно слышала, различала все окружающие звуки, все, что ты говорил (если вообще говорил) и как говорил, пропуская только твои слова и только твой голос в сектора архивации новых воспоминаний. Отчетливо запомнила, какими яркими тогда казались окружающие предметы и вещи. Как осветили улицу и ее проезжую часть тысячеватные пятна солнечного света, прорезавшие послеполуденными лучами плотную блокаду из свинцовых туч и ударив веерным слепящим отражением по стеклам и зеркалам движущихся автомобилей и неподвижным окнам окружающих зданий.

Не помню, было ли больно моим глазам, зажмуривалась ли, когда по сетчатке резануло сразу несколькими "галогеновыми" вспышками. Разве что почувствовала, как немощно заколотилось сердце в судорожной аритмии, когда твои пальцы сильнее сжали мою ладонь, притягивая в твою сторону.

А потом мы начали спускаться по бетонным ступенькам, очень глубоко, в тусклый тоннель, освещенный раздражающим желтым светом люминесцентных ламп по обе стены. В нос сразу же ударило тяжелым спертым запахом и стынущей прохладой мертвого камня и железа. Подземка метро? Я ощутила вибрацию под ногами где-то уже на втором пролете спуска серой лестницы под направляющими на стенах линиями из желтой и темно-синей кафельной плитки. И я до сих пор не чувствовала ни паники, ни каких-либо вопящих в голове вопросов. Мне было и без того не по себе. Я боролась с той болью, что ты подсадил в меня за несколько минут до этого, но только не с тобой... хотя ты и был очагом этой боли. Ты сам был этой болью!

Казалось, что все последующие минуты этой психоделической прострации я только и делала, что ждала... Ждала того момента, когда же ты сделаешь это. Обернешься, посмотришь мне в глаза, обхватишь обеими ладонями мою голову (буквально утопишь в них её) и оборвешь... взглядом, движением губ, долгожданным набором спасительных фраз... накроешь сладкой патокой анестезирующей волны, распуская, развязывая один за одним каждый перетянутый узел, нерв, эмоцию... Поглотишь, высосешь ее всю из меня до самой последней капли через нажим рта, языка по моим дрожащим губкам... из моих безмолвных стонов.

Пожалуйста... ослабь ее, вырви из меня!.. Мне страшно... все еще, дико страшно!

Это же ты! Я же вижу, что это ты, мой Дэнни... Это твое лицо, твой чеканный профиль, твои глаза...разве что с чужим и абсолютно незнакомым мне взглядом... Это все равно ТЫ! И я иду за тобой, только потому, что знаю и чувствую это...

- Как ты себя чувствуешь?.. Тебя не тошнит? В вагоне не должно укачать?

Мы в поздемке метро, на станционной платформе между массивными квадратными колоннами-подпорками в нескольких футах от края выступа рельсовой колеи. Обычно их не меньше двух, или здесь больше? Едва соображаю или пытаюсь понять, зачем нам было вообще сюда спускаться. Мы собрались куда-то ехать на общественном транспорте? Я даже не могу как следует удивиться данному открытию. Для меня главное, что Дэниэл снова смотрит на меня (или в меня). Внимательно заглядывает в глаза, возможно, проверяет реакцию зрачков (другого объяснения подобной сосредоточенности в его взгляде не дашь), удерживает положение моего лица только одной рукой.