В любви и боли. Прелюдия - читать онлайн книгу. Автор: Евгения Владон cтр.№ 137

Я должен тебе это сказать. Ты не имела права уйти, не выслушав меня. Не так. Слышишь? Только не ТАК.

Почему так холодно? Откуда этот гребаный холод, словно что-то умерло и теперь остывает с немыслимой скоростью, поглощая все окружающее тепло и обжигаю тебя самого обмораживающим дыханием изнутри. Первая резь в сердечной мышце самая сильная, самая острая, шоковой отдачей в легкие, пережимая трахею и парализуя в ствол позвоночника. Застилая глаза сухой стягивающей пленкой заиндевевшей слепоты, передавливая горло когтистой лапой, не позволяя крику облегчения вырваться на волю. Нет никакого облегчения. Так и нужно. Чтобы остановить это, надо запустить цепную реакцию. И первая боль самая сильная, первые умирающие клетки сердца самые болезненные. Но не переживай. Они не умрут, просто мутируют из живой ткани в холодный мертвый камень… Прямо как в сказке. Очаровательная классика жанра. То, что не убивает — делает нас сильней.

Она уже сделала это. Она уже впрыснула в твою кровь этот яд… нет, скорей не так… Она мутировала в твоей крови в этот токсин, вошла в необратимую реакцию с твоими чувствами и запустила этот процесс неминуемой агонии. Ты уже до этого был отравлен, осталось лишь немного подождать, когда заражение пройдет весь инкубационный период.

Нет. Он справится. Он найдет ее и сделает все как надо. По своему. Только по своему, вашу мать.

— Где комната Эллис Льюис и Саманты Грин? — он не заметил, как запыхался.

Лестничные пролеты со ступенями задевали память и сознание едва различимыми картинками. Зверь в голове пульсировал и рвал сосуды в панической истерике. Он хотел проснуться от собственных кошмаров, но это оказалось не под силу даже ему. Противоречие всколыхнувшихся эмоций и мыслей убивало похлеще подкожного страха и необоснованной паники.

Я готов простить тебе все и задушить собственными руками, когда найду. Но не смей, слышишь, больше не смей ТАК делать.

— В конце по коридору, 426 комната.

С обычными студентами всегда проще. Им даже плевать кто ты, да хоть сам Джек Потрошитель, главное, с приемлемой и чертовски привлекательной внешностью. Срабатывает за раз. Правда, он больше не улыбается. Уже не имеет смысла. Они все равно не заметят, что с тобой творится и что происходит, они из совершенно иного мира, и там действительно все настолько легко, спокойно и до невероятности предсказуемо… И там уже нет тебя и больше никогда не будет.

Неужели совсем близко? Тогда где же чувство сладкого предвкушения от предстоящего триумфа? Где ликование от мысли, что ты ее уже почти нашел, так быстро и так просто? Откуда эта гребаная пугающая пустота леденящего страха? Почему ТАК страшно, вашу мать?

— Молодой человек. Эй, вы, в черной куртке. Будьте любезны, остановитесь.

Да, он расслышал этот приказ и по интонации повышенного мужского голоса понял, что обращались именно к нему. И расслышал не только он. (ну надо же, какая тут повышенная оперативность)

Разум до последнего держался за любую соломинку, хватался за каждый встречный предмет, чтобы удержаться, остаться на плаву, успеть заметить самое важное, даже под нестабильные перебои перегруженного сердца, даже под сжигающей на хрен всю сетчатку глаз пленкой шипящего адреналина. Инстинкт раненого зверя — борьба за собственную жизнь до конечной, до последнего издоха кровоточащих легких…

Я тебя найду, хочешь ты этого или нет.

Да, конечно, попробуйте его остановить и именно СЕЙЧАС отвлечь внимание. Спасибо, что вовремя всколыхнули местный бомонд. На голос охранника обернулись практически все, кто находился в коридоре, а особо любопытные даже выглядывали из проемов открытых комнат. Он успел преодолеть больше половины пути до нужной цели, когда взгляд в удачный момент зацепился за… лицо и глаза Саманты Грин. Она тоже стояла в коридоре в компании других весьма разговорчивых и весьма энергичных студентов и тоже, как и большинство, обернулась на оклик охранника.

Впервые за весь день он испытал нечто близкое к хищному злорадству, довольство от предвкушения предстоящей "трапезы". Уголки губ слегка дрогнули, глаза намертво зацепились за взгляд оцепеневшей рыжеволосой стервы.

Что, сучка, не ожидала? Побелела, посерела, кожа на лице разгладилась и так натянулась, еще немного и залосниться под мраморным налетом ледяного онемения. Глянцевый фарфор, который так и хочется раздавить на тонкие алые ниточки-трещинки ласковым давлением пальцев.

Ты посмотри как она быстро очухалась. Сработал древнейший инстинкт самосохранения, дорогая?

Глазки забегали, тело напряглось, почти дернулось на подсознательном рефлексе в сторону. Наверное, мелькнула спасительная искорка, а не рвануть ли в женский туалет? Беги, Сэм, беги. Знак В меня не остановит, и, боюсь, ты сама это прекрасно знаешь, или уже догадалась по моему же взгляду.

— Ох, ну надо же. Вы только посмотрите, кто у нас тут весь такой брутальный и красивый нарисовался. Дэнни, он же Джуниор, он же мать его Мэндэлл. Один? Еще и без папочки?

Напомни мне через 10 лет об этом дне и ответь на вопрос. Какие веские причины должны меня остановить и не заставить стереть с твоего лица эту надменную ухмылочку нажатием пальца на кнопку вызова нужного телефонного номера? Хотя за отчаянную смелость даю все десять очков. Безумия храброго камикадзе тебе не занимать. Амбразура вся в предвкушении от предстоящей встречи с твоим вторым размером груди.

— Эллис уже вернулась? — наверное они оба не успели заметить, как расстояние, что оставалось между ними за пару секунд до этого, незаметно стерлось практически до полного нуля.

Наконец-то до Сэм дошло, что это не просто засада. Ее зажали и буквально схватили за горло.

Да, милая, да, это та самая *опа, и ты сейчас сидишь не НА ней, а В ней.

— Эллис? — попытка нахмуриться и изобразить на лице озабоченную задумчивость даже ей показалась весьма неправдоподобной и хромающей на обе ноги. — Я думала, вы расстались.

Взгляд сам тянется поверх плеча Мэндэлла за спасительным тросом в лице двоих приближающихся охранников колледжа. За сколько они успеют дойти до них? Не прибьет ли ее Дэн раньше?

Она с ним практически одного роста и без каблуков. Но, черт его дери, когда он перегородил собой большую часть окружающего пространства, Сэм ощутила себя такой маленькой и такой беспомощной… особенно под напирающим прессом этого темного засасывающего взгляда. Бл**ь, ему даже не надо загонять никому под ногти иголки, чтобы вытянуть нужные ответы, достаточно посмотреть в лицо, в самый притык вот этим вот взглядом…

— Ты же говорила по телефону, что понятия не имеешь, где она. И тут на тебе, в ход пошло имя моего папочки. Расстались? Так это было расставание? Вы только подумайте. А почему это я до сих пор не в курсе, что попал под чей-то план расставания?

— Ох, Дэнни, Дэнни. Как бы мне сейчас не было тебя жаль, настолько жаль, что пропадает любое неуемное желание станцевать на крышке твоего гроба, но… меня реально, так и тянет сказать тебе ЭТО и прямо в лицо. Да, Дэнни, я рада, до безумной истерики, до одури и усрачки. Все, мой дорогой, финита ля комедия. Это конец и именно такой, как я тебе и обещала… Большой и очень крутой мальчик проиграл, да? Его обидели, отобрали любимую игрушечку. Но что самое смешное, мне даже не пришлось ничего делать со своей стороны. Ты справился со всем этим без чьей-либо помощи и услуги, Дэнни. Твое имя сделало все это за тебя.