Пыль и пепел. Или рассказ из мира Между - читать онлайн книгу. Автор: Ярослав Гжендович cтр.№ 45

Но для того, чтобы вернуться в мир живых, мне нужно было иметь собственное тело.

Какое-то время я беспомощно и отчаянно молился, но, точно так же, как и в реальном мире, я не знал, слышит ли меня кто-нибудь и желает ли мне помочь. Это ведь не потусторонний мир. Никакое чистилище или преисподняя. Это аномалия. Щелка. Дыра, в которую того не желая попадают заблудившиеся души. Оглупевшие, не знающие своей дороги, ничего не понимающие. Души, потерпевшие крушение. Это размытая граница между тем и тем. Это мир Между. Здесь нет хоров, любви, кары или отмеченного Светом пути на ту сторону. Есть только пепел и пыль.

И, точно так же, как там, Бог помогает только тем, которые сами себе помогают, но не выходит из тени. Наверняка, затем, чтобы вера не стала знанием. Если вообще сюда заглядывает.

Я как-то собрался и пошел по дому. Единственное, что у меня осталось, это Марлена. И надежда, что каким-то образом, сам не знаю каким, я найду то, что у меня украли. И я не знал, а сколько времени у меня осталось.

Быть может, как раз в этот миг мое тело летело с какой-нибудь плотины в черную воду залива, нагруженное цепью и старым двигателем от мотороллера. И как все случится? Я неожиданно перейду в неизвестность, в которую до сих пор высылал других? Или останусь здесь, не увидев даже особой разницы?

Я остановился где-то на траверсе кухни, в коридоре. Неожиданно, словно меня ударили по лицу. Потом подкрался к окну в гостиной и осторожно выглянул наружу.

Коты убегали Один пробежал через приоткрытую дверь и шугнул через коридор и гостиную прямо в сад, не обращая внимания на закрытое окно. Он проникал сквозь него, словно сквозь мыльную пленку. Очередной перескакивал через забор, еще один протискивался между прутьями. Что-то надвигалось.

Это нечто близилось. На седле Марлены сидела гончая. Карикатурно худая, оплетенная железными полосами и пряжками, которые удерживали в целости ее скелетообразное, высохшее тело. Она дышала, вывесив обрывок языка из морды, а глаза горели гнилостным сиянием трухи. Тень на другой стороне улицы уплотнилась, и я увидел, как из нее выливается высокий, остроконечный силуэт, похожий на монашескую рясу, сотканную из мрака, с отверстием капюшона, словно дыра в ничто, со спрятанными в рукавах ладонями. Я не стал ожидать, что будет дальше. Задержался всего лишь на миг, чтобы собрать несколько гильз и закинуть их в карман плаща.

Я приоткрыл двери на террасу и закрыл их, как можно тише, потом перебежал через мой позорно запущенный сад и перескочил ограду соседнего участка. Я убегал плечо в плечо с котами, которые соскакивали рядом с забора, вились под ногами, протискивались между кустами. Я знал, до тех пор, пока они рядом, я буду в безопасности.

Не помню, в какую сторону я бежал, через сколько оград перескочил и сколько раз, словно призрак, сплавляясь с пятнами ночной тени. Не знаю, гнался ли кто-то за мной. Так или иначе, я смылся. Это мой город.

Остановился я где-то на окраине, не зная, что делать дальше. Домики, забытые сельские халупы, виллы. Бледные и нечеткие Ка припаркованных вдоль улицы автомобилей. Я шел, куда глаза глядят, в распахнутом плаще, с тяжело свисающим в кобуре обрезом.

Я потерял тесак.

Я потерял Марлену, шлем, дом.

Я утратил собственное тело.

Я потерял Патрицию.

Здание станции стояло, окруженное покрытыми молодыми листьями деревьями. Я глядел на улицу и втиснутое между домами автобусное конечное кольцо.

Когда-то здесь была железнодорожная станция. Существовала когда-то целая сеть дешевых, узкоколейных дорог, на которых обитатели окрестных местечек и сел могли ездить в город. На них ездили в школы, на работу или в гости. Повсюду были такие вот малюсенькие станции. Они немного походили на постоялые дворы XVIII века, накрытые двухскатной крышей, прячущие внутри кассу и зал ожидания. Перед ними имелся накрытый небольшим навесом перрон. И все. Понятия не имею, кому все это мешало.

Эта станция сохранилась, только ее переделали в почту и в непонятный магазинчик. Перрон исчез, исчезли вырванные из земли и вывезенные на металлолом рельсы, а может их попросту залили асфальтом. Зато сохранились висящие над входом часы и лавка под стеной, на которой можно было присесть и подождать поезда, который уже никогда не прибудет.

И я уселся на эту лавку как одинокий, ночной путешественник.

Из кармана плаща я вытащил коробочку с табаком и пакетиком папиросной бумаги. Свернул себе сигарету и закурил, глядя в ночь, на дикое, подвижное небо мира Между, под которым я был пленен.

Никогда я не переходил сюда дольше, чем на несколько часов. Не знаю, как долго настойка позволит мне здесь пребывать. Пока я сам смогу вернуться или только через какое-то время, а ее действие закончится, как у всякого лекарства. Что тогда случится? Или меня вытянет агония моего тела. Внезапно я провалюсь в черную бездну, затягиваемый вниз тяжестью цепи и мотороллерного двигателя, с легкими, лопающимися от водопада вонючей воды.

Пока же что я жил. Только это было мне дано, и этого следовало держаться. Пока что я жил.

Я глядел на свои ладони.

Размышлял о жизни, которую мог бы вести с Патрицией, если бы обрел ее, а она была бы тем, за кого я ее принимал. Думал о совместных завтраках, о ее стройной ноге, переброшенной ночью через мое тело. Думал о ее грудях, подскакивающих подо мной, о раскрытых губах цвета корицы и волосах, словно облако туши перепуганной каракатицы. Но потом вспомнилось, чем она была. Вспомнил глаза с вертикальными, черными зрачками и смрад подмокшей гробницы. Вспомнил узловатый целящийся в меня палец и вопль: "Забирай его! Я привела его для тебя!". Мне вспомнилось, что я ее убил.

Не будет завтраков, не будет блюд, поедаемых из одной сковородки, равно как и мелких зубов, впившихся в мое плечо. Не затону в черных, словно туча волосах.

Я не мог сидеть вот так до бесконечности. Меня ищут, и было только вопросом времени, когда догонят. Я отклонил полу плаща и вытащил обрез.

Открыл стволы и глянул в медные глаза двух капсюлей. Захлопнул замок. Оттянул оба курка. А потом повернул "фузею" в ладонях и поглядел в выходы туннелей-близнецов. В средине дремала парочка небольших, свинцовых поездов – экспрессов в ад Я выплюнул окурок, схватил стволы в зубы и нащупал большим пальцем спусковые крючки.

Если бы только все это было таким простым. Так подмывает и никогда ничего не кончает, никогда ничего доводит до конца и никуда не позволяет убежать. Мне пришлось бы застрять во временной петле, на этой малюсенькой станции, обворованному и проигравшему, и без конца поддаваться? Без конца совать воняющие гарью и смазкой стволы в рот и ожидать неожиданного гейзера огня и боли, который распрыскает мои несчастные и больные мозги по стенке?

Я отвел стволы, повернул оружие в сторону земли, а потом осторожно спустил оба курка.

Не сегодня.

Я услышал протяжное бренчание, стальную вибрацию где-то под ногами. А вдали появились два круглых огня и султаны белого, подсвеченного пара. Один наверху, два по бокам. Воздух пронзил свист.