Ледяное сердце. Проклятие Драконов - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Алексеева cтр.№ 92

Все произошло в какие-то доли мгновения. Расправив ошейник на ладони, темный шагнул ко мне, намереваясь застегнуть артефакт, снять который можно лишь путем отсечения головы. Я отклонилась, выигрывая себе жизненно-необходимые мгновения, и сила, что все это время концентрировалась в кончиках пальцев, выплеснулась с мощью выпущенного арбалетного болта. К сожалению, каратель оказался быстрее. Метательный нож серебристой рыбкой промелькнул в воздухе, метя в сердце, и безошибочно нашел свою цель за миг до того, как во все стороны от меня пронеслась волна магии смерти. Стул опрокинулся, и, едва не потеряв сознание от боли, я чуть наклонилась вбок, чтобы не упасть на собственные руки, ломая их.

Несмотря на то, что сила магического выплеска была поистине чудовищной, мне довольно точно удалось скорректировать траекторию таким образом, что никто за пределами поместья не пострадал. Прокатившись по всем помещениям, смертельная волна взорвала каждое сердце, попавшееся ей на пути, а тело обратила в прах. И с грохотом упав на пол, я увидела рядом с собой горсть пепла — все, что осталось от темного эльфа. В нескольких шагах от него приземлился совершенно не пострадавший ошейник полного подчинения, но надеть его на меня уже было некому. Приземление пришлось на плечо, и я зашипела от пронзившей все тело боли. Стул, к сожалению, от падения не сломался, но одна из ножек расшаталась, так что как следует вдарив по ней ногой, я заметно ослабила веревки, стягивающие мои лодыжки. Уговаривая себя не терять сознание, потому что из груди все еще торчал нож карателя, я кое-как освободилась. Не знаю, сколько прошло времени, но судя по тому, что вокруг все еще было светло — не так уж и много.

Когда с рук упали веревки, я, пошатываясь, поднялась на ноги и уставилась на нож, не зная, как поступить. Если вытащу — истеку кровью. Если не вытащу — с такими украшениями тоже долго не живут. Но короткая рукоять торчала немного странно, будто бы под углом, и, прислушавшись к собственным ощущениям, я поняла, что не так плохо себя чувствую. Положившись на волю Никсы, я схватилась за оружие и потянула. Боль показалась несколько приглушенной, но, возможно, я просто уже умираю? Лезвие, короткое и острое, было окрашено кровью. Значит, проклятый шанар все таки не промахнулся. На мундире тут же расплылось темное пятно, и от осознания, как глупо все в итоге получилось, губы невольно изогнулись в усмешке. Но, по крайней мере, мои враги также обезврежены. Не будет больше в Алассаре представителей рода Кьярн, никто не создаст новых ларков, не развяжет очередную войну, хотя после случившегося, я уверена, Драконы разорвут все договоренности с Солнечной Долиной.

Я стояла, ожидая, когда же меня накроет тьма, и сознание погрузится в нее, как в нежнейший кокон, но рана, кажется, даже кровоточить перестала. Отложив в сторону нож, я начала расстегивать мундир. Пальцы, к которым еще не полностью вернулась чувствительность, слушались плохо, однако, справившись и отогнув правый край, я увидела то, что спасло мне жизнь. Один бок ящерки там, где по ней скользнул нож, был поцарапан, но так удар пришелся практически по касательной. Снимать рубашку, на которой расплылось пятно крови, я не стала, и без того уверенная, что там всего лишь глубокая царапина. Ничего смертельного. Что ж, хоть в этом Император оказал мне милость. Покачав головой, я подхватила со стола нож, который мог бы стать орудием моего убийства, и сунула его в ботинок. Оставлю на память.

Подойдя к распахнутому окну, я выглянула наружу. Впереди, насколько хватало глаз, простиралась бесконечная гладь моря. Изредка по ней пробегали белые пенные барашки, но в целом день выдался практически безветренный. Вдохнув полной грудью наполненный солью воздух, я отвернулась от окна и вновь раскинула следящую паутинку. Кроме меня, живых в этом огромном доме не осталось. И мне тоже пора убираться. Прихватив валяющийся на полу ошейник, чтобы впоследствии уничтожить его, я направилась к выходу.

Я вышла на улицу и, пройдя сквозь густо заросший, явно неухоженный сад, поняла, что голоса, доносившиеся до меня, были дальше, чем показалось. Поместье располагалось довольно уединенно, и до самого горизонта тянулась линия побережья. Наверное, заговорщики специально выбрали такое место, чтобы не привлекать излишнего внимания к своим манипуляциям. Мне это тоже было на руку. Покинув негостеприимный дом, я аккуратно прикрыла за собой высокие кованые ворота и направилась к берегу, в сторону, противоположную той, откуда слышались призывные крики торговцев. Видимо, где-то здесь неподалеку городской пляж, а вместе с ним и торговые ряды, где можно купить все необходимое для комфортного отдыха. Пройдя вдоль ограды и повернув за угол, я обнаружила небольшой пирс, возле которого были привязаны две лодки. Они мерно покачивались на волнах, и вода шумно плескала о деревянные борта. Жаль, что это не то, в чем я сейчас больше всего нуждаюсь. Вновь застегнув мундир на все пуговицы, чтобы не привлекать лишнего внимания видом крови, если мне вдруг кто-то встретится, я отправилась дальше, туда, где морская вода с шуршанием наползала на песок.

В Бракоре, где я прожила часть своей жизни, тоже было море, и бывали моменты, когда я спускалась по скалистому берегу к самой воде и часами смотрела, как волны ласково гладят отшлифованные за долгие столетия камни, с тихим шепотом то приближаясь, то отступая. Но это было чужое море, и мне всегда хотелось побывать на своей истинной родине — Сумеречном Континенте. И вот, мечта исполнена. Здесь все казалось иначе. Вместо скользкой гальки — шелковистый на вид песок. Вместо дурманящего запаха цветущей вишни — тонкий аромат сирени. Пройдя еще немного вперед, я скинула ботинки, закатала штаны и села прямо на песок.

Слабость отступила, как и головокружение, и у меня появилась возможность спокойно подумать о том, что делать дальше. Вернуться в Солнечную Долину? Вряд ли Император примет меня обратно на службу, особенно если предположения окажутся верны, и новый договор будет разорван. Для Илара Асгарда я теперь самая настоящая предательница, которая одним стаканом своей крови разрушила несколько лет тщательной подготовки, и, скорее всего, в Бракоре меня ждет только позорная казнь, возможно, с предварительными пытками. Вариант с Аттинором можно даже не рассматривать. Мы с Драконами больше ничего друг другу не должны, а то, что не попрощались — ничего страшного. И пусть мое сердце осталось там, я это как-нибудь переживу. В конце концов, от любви еще никто не умирал. Не я первая, не я последняя. Дневник немного жалко, но возвращаться ради него и нескольких комплектов одежды — не вариант. Переживу. Самое ценное — мамин подарок — был у меня с собой, а все остальное — вопрос денег, которые я хранила в гномьем банке и могла обналичить практически в любой точке Алассара. В Подгорье мне тоже не хотелось, потому что после простора морского побережья глубокие пещеры казались самой настоящей ловушкой. И пусть я там выросла, но никогда не считала его своим домом. Остался, наверное, единственный вариант — обосноваться на Сумеречном Континенте, возможно, даже в Шаеноне. Думаю, у темного короля найдется работа для хорошего боевого мага.

Налетевший ветер растрепал волосы, играя со мной, касаясь пылающей кожи легкими, невесомыми поцелуями, и, обхватив колени руками, я положила на них голову, не отрывая взгляд от горизонта. Море и не подозревает, что в нескольких шагах произошла страшная трагедия, унесшая несколько десятков жизней. Я и не думала, что разозлившись, способна на что-то подобное, и это вовсе не отменяет чувства вины. Я сделала это безжалостно и хладнокровно. Море не ведает, что его ласковые волны касаются пальцев убийцы, потому что ему все равно. А даже если нет — оно простит и забудет, потому что для него я лишь песчинка. Жаль, что с памятью такой фокус не пройдет. Мысли снова вернулись к ментальной магии, которая могла бы подкорректировать мои воспоминания и позволить мне жить дальше, не думая о том, что я натворила. Но это опасная тропа привела меня к тоске по единственному мужчине, которого я могла бы назвать своим, и оказалось, что влага на щеках — это слезы. Я не стала их вытирать, уверенная, что здесь все равно никто не увидит и не осудит это проявление слабости.