Лето в пионерском галстуке - читать онлайн книгу. Автор: Катерина Сильванова, Елена Малисова cтр.№ 39

Володя нахмурился:

— Юра, всё нормально? — И коснулся холодного даже на солнце плеча. — Что-то с ногой?

Что ему соврать? Порезался? Нет. Володя попросит посмотреть, а предъявить нечего. Голова кружится? Тогда отправит в тень, а чем это лучше? От чего ему теперь вообще может стать лучше?

— Ничего. Нормально, — вяло пробормотал Юрка.

— Ты белый весь… Судорога? Давай помогу… — Володя приблизился и сунул руку под воду.

— Нет, не надо, сейчас само отойдет. Это не судорога, просто… просто я… устал и вообще всё как-то не так. К барельефу, например, не успели. — Юрка покраснел. Точно покраснел — щёки опалило жаром, будто к ним приложили грелку.

— Нашёл о чём переживать, — недоверчиво протянул Володя.

Спустя несколько минут, когда оба оделись и уселись в лодку, Володя, так и не добившись от Юрки правды, попытался успокоить его:

— В другой раз успеем. Давай мне вёсла. — На что Юрка лишь вяло улыбнулся.

Назад плыли куда быстрее, потому что течение действительно само несло лодку вперёд. Володя тихонько напевал какую-то песенку, Юрка её не узнавал. Он и не старался прислушаться и узнать, смотрел на воду и думал о «нравится».

— Вот это ива! — вдруг воскликнул Володя, тыкая пальцем в сторону высокого берега. — Видишь? Вон та огромная, как шатер… нет, как целый дом! Никогда таких не видел!

Там, куда он указал, берег плавно спускался вниз, к самой реке. Небольшая песчаная отмель, с хорошим подходом к воде, наполовину скрывалась в густых ветвях плакучей ивы, склонившейся кроной в самую реку.

— Давай остановимся, Юр, — попросил Володя.

— Тогда мы к подъёму не успеем, сам же сказал, — поспешил ответить Юрка, но, увидев воодушевление в глазах Володи, предложил: — Может, завтра?

— А если завтра у меня не получится взять лодку?

— Тогда я постараюсь запомнить, как дойти дотуда по берегу. Сто процентов можно добраться без лодки. — Юрка внимательно вгляделся в обрыв и в его верхнюю часть: — Я знаю, что вон там должна быть тропинка, ведущая прямо к берегу. Она начинается от брода, который возле нашего пляжа, я там когда-то гулял… Вожатые туда не пускают детвору, но оно и понятно — это опасно. Берег песчаный, сыплется под ногами, а грохнуться с такого обрыва будет ого-го.

— Давай завтра попробуем туда добраться? — в нетерпении предложил Володя.

Юрка опешил:

— С каких это пор ты такой авантюрист? На приключения потянуло?

Володя пожал плечами:

— Не знаю. С тебя вот пример беру.

***

Вечером Юрка отправился искать иву. Пытаясь отвязаться от назойливых пугающих мыслей о «нравится», он запоминал каждый поворот тропинки, каждый подъём и спуск, каждый бугорок и камушек, и на поиски пути потратил немало времени.

Вернулся в кинозал спустя целый час после начала репетиции. Актёры отыгрывали достойно, Володя был всецело поглощён репетицией, а Юрка, скучая, шатался по кинозалу.

В кои-то веки пианино молчало. Видимо, Володя попросил у Маши немного тишины, и теперь она, насупленная, сидела в зале недалеко от сцены.

Юрка то и дело поглядывал на инструмент и жалел о том, что вспомнил ту историю. Теперь ему очень хотелось подойти к пианино, открыть крышку и хотя бы на мгновение коснуться клавиш. Даже звуков не извлекать, просто ощутить прохладное лакированное дерево под пальцами. Пока все были заняты действом, происходящим в левой половине сцены, Юрка осмелился подойти к инструменту, в правую. Открыл крышку. Световой блик пробежал по клавишам, и вдруг Юрку охватил панический ужас. В долю секунды он оказался в паре метров от пианино.

Кусая губы, посмотрел на него затравленно, по старой привычке «потянул» пальцы. Вдруг в голове грянул внутренний голос, только чужой, не Юркин, — экзаменаторши, старой толстой тётки с химзавивкой. Юрка даже удивился, что смог его вспомнить. Он постарался отвлечься или проигнорировать голос, но не смог. Он не хотел слышать, но слушал, и от этого было больно: «Протяни руку и коснись инструмента, вон он стоит. Играй что хочешь и сколько хочешь, всё будет без толку. Всё равно ты — бездарность и посредственность, и у тебя нет музыкального будущего. Играя, только сыплешь соль на рану». Конечно, именно этих слов она ему никогда не говорила. Это Юрка говорил себе сам.

— Ну всё, привет, шизофрения, — ядовито прошептал он и скрылся за кулисами.

Пока не кончилась репетиция, Юрка бесцельно бродил по кинозалу и скучал. Мечтал попасть в рубку киномеханика, но она, как обычно, была закрыта. В огромном здании удалось отыскать всего одно более или менее интересное место — подсобку за сценой. Он забрался в неё и нашёл там коробку с диафильмами и проектором, а после репетиции предъявил находку Володе.

Несмотря на панику, возникшую из-за Юркиного пугающего открытия, и на плохое настроение, мучившее весь последующий день, после отбоя он, конечно же, отправился к Володе и его малышне. Вместо страшилок всем пятым отрядом выбирали диафильмы. Мальчишки голосовали за «Приключения Чиполлино», а девочки очень хотели «Спящую красавицу». Спустя четверть часа жарких споров юные кавалеры приняли волевое решение: уступить дамам.

Как только дети улеглись и сделали вид, что спят, Юрка с Володей вернулись на «их» место. Юрка был хмурым как никогда. Даже разговаривать о чём-нибудь, а тем более переписывать сценарий, ни сил, ни желания у него не было. Володя снова пытался узнать правду, но Юрка был твёрд и молчал как партизан. После нескольких бесплодных попыток Володя попытался поднять ему настроение, и весь оставшийся до общего отбоя вечер он только и делал, что мычал, причем весьма фальшиво, вальс из балета Чайковского «Спящая красавица» и раскачивал карусель в такт. Юрка сначала молчал. Потом ворчал: «Слишком медленно. А тут — ещё «м-м». А тут медленнее…» Но потом всё-таки растаял и принялся учить Володю правильно мычать вальс.

Домычался Юрка до того, что всю последующую ночь ему снились балерины, а в голове впервые за полгода зазвучали не слова, а музыка. Таких трудных дней и сладких снов у него не было очень давно.

Примечания:

(1) — намеренная ошибка

Если до Юркиного «Великого открытия» его тянуло к Володе приятно — в предвкушении весёлых разговоров и интересных занятий, то теперь стало тянуть мучительно.

Это состояние было для него совершенно новым и непонятным, поэтому самым лучшим и безопасным для себя Юрка считал вообще не встречаться и не видеться с Володей. Если бы мог, он так бы и поступил, возможно, даже специально с ним поссорился. Но от одной лишь мысли, что он не услышит его приятного голоса и не увидит обращённую только к нему одному особенную, кротко-ласковую, улыбку, грудь сжимало до боли. Казалось, будто кто-то втиснул под рёбра магнит, который так сильно и так болезненно стремился к Володе, что казалось, вот-вот разорвёт мышцы и вывернет кости. Во всяком случае, всё предшествующее утро Юрка ощущал себя именно так и едва дождался отбоя.