Охотники за удачей - читать онлайн книгу. Автор: Дмитрий Леонтьев cтр.№ 18

— Прекрати, — тихо повторил Врублевский. — В конце концов есть другие способы… Если хочешь, давай я сам поищу эти деньги…

— Пойдем на кухню, — сказал Иванченко, отпуская девушку и быстрым шагом выходя из комнаты.

Врублевский последовал за ним. На кухне Иванченко плотно прикрыл дверь и повернулся к нему.

— Слушай ты, Айвенго! — гневно начал он, но сдержался и, снизив тон, продолжил, тщательно подбирая слова: — Вот что, Володя… Никогда, слышишь — ни-ког-да не лезь поперек батьки в пекло. Я понимаю, что ты не знаешь меня и не можешь понять, когда я играю, а когда работаю всерьез. Но ты только что сломал мне комбинацию, и теперь «барыга» будет запираться дольше, потому что момент, когда он мог «потечь», упущен и потому что он почувствовал нашу слабинку. А это значит, что мне теперь придется применять к нему куда более серьезные методы. Этого слизняка я мог расколоть через пять минут, и для этого мне совсем не нужно было насиловать его телку. Он мог развалиться от одной угрозы. Я бы не стал ее насиловать. Не потому, что я гуманист или чистоплюй. Если надо, я оприходую десятерых таких, как она, но я не прыщавый подросток, измученный сексуальным голоданием, и сюда я пришел не за этим. Я не маньяк и удовольствия от этого не получаю. Я насилую девушек только тогда, когда они меня сами об этом просят. И то — по настроению. Лично я не за этим сюда пришел. А ты?

— Но…

— А вот теперь мне придется оприходовать ее по полной программе, — пресек его возражения Иванченко. — И даже не исключено, что и ребятам придется поучаствовать. Никто из нас не горит желанием, тем более, что она страшна, как моя жизнь, но позволить подумать этому засранцу, что мы в игрушки играем, я не могу. Он же сдаст нас в ментуру! Нет, он должен бояться… И это все благодаря твоему «рыцарскому порыву»… Подумай об этом, Володя. Вместо слабенькой статьи «самоуправство» ты повесил на нашу бригаду изнасилование. Подумай об этом. Хорошо подумай!

Иванченко резко повернулся и вышел, а Врублевский устало опустился на стул и потер рукой висок, в который тупой иглой вонзилась боль.

«Скромное обаяние мафии, — горько усмехнулся он про себя. — Ребята, читающие Эжена Сю, буднично готовящие рагу и фанатично занимающиеся спортом. Симпатичные, опрятно одетые, с чувством юмора и бытовыми семейными проблемами. Да, пираты и разбойники должны выглядеть несколько иначе. Воображение рисует небритого дикаря с безумным выражением глаз и грязными, обгрызанными ногтями… Но не будем забывать, что все мои принципы остались в той, прошлой жизни. Здесь есть только цель, которая выше всех принципов. Ты должен заработать себе состояние. Ты не можешь быть лучше и честнее всего государства. Если страна сошла с ума, то человек, пытающийся сохранить трезвость рассудка, оказывается в положении юродивого. Если уж собрался жить в этом мире, то не осуждай его. И не отворачивай брезгливо физиономию, чтобы не видеть то, что делают твои руки. Принимай все так, как оно есть… Ну же!..»

Он встал и решительно направился в комнату. Иванченко уже натягивал брюки, а Прохоров и Кочкин удерживали на стуле извивающегося коммерсанта. Заправив рубашку в брюки, Иванченко подошел к коммерсанту и сорвал с его губ пластырь.

— Ну, будем говорить, или продолжить? Нас тут пятеро, это надолго затянется. Выдержит ли она?

— Сволочи! — захлебываясь слезами, простонал «челнок». — Гады…

Иванченко отвесил ему увесистую пощечину, и коммерсант запнулся на полуслове.

— Тогда продолжим, — решил Макс. — Давай, ты следующий, — кивнул он Кочкину.

— Нет! — закричал коммерсант. — Нет, не надо! Подождите! Я покажу, где деньги! На кухне, в банке с гречкой. Там мешочек с валютой.

— Ну, ты и садист! — возмутился Иванченко. — Есть деньги, а девчонку страдать заставляешь… Изверг! Говори дальше.

— Это все, что у меня есть, — простонал «челнок», — две с половиной тысячи долларов.

— Продолжай, — кивнул Иванченко Кочкину.

— Стойте! В горшке! В цветочном горшке, — заторопился мужчина. — В горшке… У-у! Ненавижу!..

— Не вой. Что уж теперь убиваться, — похлопал его по плечу Макс. — Раньше надо было думать, когда люди за тобой бегали, уговаривали должок вернуть, когда тебя по-хорошему поделиться просили. А теперь скули — не скули, но дело уже сделано. Игорь, посмотри в соседней комнате. Сдается мне, он далеко не все нам сказал.

— Там заперто, — подергал дверь Прохоров.

— Ну так возьми ключ! — раздраженно отозвался Макс. — Где ключ, «барыга»?

— В вазочке, на серванте…

Прохоров достал из хрустальной вазы ключ и отомкнул замок двери. Заглянул вовнутрь и присвистнул.

— Да здесь целый склад! — весело удивился он. — Кожаные куртки, кроссовки, магнитофоны…

— Собирайте и несите в машины, — распорядился Иванченко. — Что там в горшке?

— Золотишко, брюлики, — отозвался отряхивающий выпачканный землей мешочек Евдокимов. — «Тонны» на четыре баксов потянет…

— И я нашел «лаве», — сообщил вернувшийся с кухни Кочкин. — Две с половиной «тонны» зеленых, как он и говорил.

— Отлично, — похвалил Иванченко. — Но должны быть и «деревянные». Где они, ласковый ты наш?

— За ковром, с обратной стороны булавкой приколоты, — безвольно ответил окончательно сломленный коммерсант. — В мешочке полиэтиленовом…

— Возьми, Володя, — распорядился Иванченко. — Сколько там?

Врублевский отцепил от ковра пакет с деньгами и, пересчитав, назвал сумму.

— Мало, — задумчиво глядя на «челнока», покачал головой Макс. — Это только должок и наши проценты. А ведь мне еще об эту «пепельницу» мараться пришлось, что тоже моральной компенсации требует. Развяжите ему руки, дайте ручку и бумагу… Значит так, «барыга», сейчас ты напишешь мне расписку на две тонны баксов и сроком отдачи укажешь следующий месяц.

— Я не смогу отдать, — убито отозвался коммерсант. — Вы же все забрали… Мне не на чем даже раскручиваться…

— Но я же только что дал тебе две тысячи долларов, — «удивился» Иванченко. — Вот на них и раскручивайся. Неужели мало? Могу еще пару тонн «дать»… Заметь: без процентов ссужаю. Я не такой жлоб, как ты… Пиши!

Забрав расписку, Иванченко внимательно прочитал ее и, сложив, засунул в нагрудный карман.

— Я к тебе через месяц зайду, — пообещал он. — А если вздумаешь рыпаться… Ты понимаешь, что с тобой будет, да? Сегодня ты еще легко отделался, а вот если сбежать вздумаешь, или, чего доброго, в милицию пожалуешься — лично глаза повыкалываю. Тебе нужны глаза, «барыга»?.. Вот и хорошо. Своей кошке, когда она в себя придет, объяснишь, что к чему, и предупредишь, чтобы держала рот на замке. А я за тобой присмотрю. Все понял?.. Тогда пока, акула бизнеса, не заблудись в море капитализма. И дверь незнакомым людям больше не открывай, а то мало ли что… Сейчас время такое… опасное… Пошли, ребята.

Они вышли из квартиры и спустились к машинам. Иванченко взглянул на наручные часы и досадливо поморщился: