Русская революция. Ленин и Людендорф (1905–1917) - читать онлайн книгу. Автор: Ева Ингеборг Фляйшхауэр cтр.№ 46

В Париже Ленин поселился вместе с Инессой Арманд и Малиновским в маленькой гостинице Масанова ^[399]. 20 (7) января он сопровождал последнего на выступление с докладом о работе большевистской фракции в Думе, которое собрало около 400 русских эмигрантов различной партийной принадлежности. Потом он предпринял необычный шаг с целью выяснить, известно ли и много ли известно о службе Малиновского в охранке, слухи о которой давно докатились от меньшевиков до его собственной партии, самому информированному русскому охотнику на провокаторов — эсеру В. Л. Бурцеву. Идея была не нова: еще под конец Пражской конференции ленинский ЦК принял решение создать комиссию из трех человек для расследования «провокаторства» в рядах большевиков, поручив ей связаться с Бурцевым в Париже, — данная мера предусматривалась для подстраховки ленинских агентов в охранке. И вот теперь Ленин потребовал от своего (предположительно) самого высокопоставленного агента лично обратиться к Бурцеву от имени ЦК РСДРП с ленинским рекомендательным письмом, чтобы оценить степень его осведомленности о большевиках, сотрудничающих с охранкой, и не в последнюю очередь о собственной персоне визитера ^[400].

Бурцев слушал доклад Малиновского, и заявление последнего, что тот хочет поговорить с ним о «борьбе с провокацией» в рядах эсеров и социал-демократов, не вызвало у него никаких подозрений. Увидев личное письмо от Ленина, он заговорил с гостем «довольно интимно», поскольку «глубоко был уверен, что… он отнесется честно к этому», назвал два-три имени сомнительных большевиков, предложив проверить их в Петербурге или Москве, дал надежные контакты в российском Министерстве внутренних дел и в случае успеха в этом деле обещал назвать еще имена. Что касается Заграничной агентуры охранки, то он подтвердил существовавшие подозрения насчет д-ра Житомирского. Бурцев установил Малиновскому определенный срок для сообщения результатов проверки.

После отъезда Малиновского Бурцев получил от социал-демократической газеты «Русское слово» телеграмму с вопросом, не считает ли он возможным, что Малиновский — провокатор. Он взялся за расследование. Дней через десять, узнав, что Малиновский находится с Лениным в Берлине ^[401], Бурцев потребовал, «чтобы он приехал в Париж. Он не приехал». Тогда Бурцев сообщил социал-демократам, что Малиновский «негодяй, который не выполняет своих обязательств», но у него самого пока нет достаточных оснований подозревать его в провокаторстве. Впрочем, он рекомендовал устранить Малиновского «от всех дел».

Вынося свое суждение, Бурцев не ведал всей тяжести положения Малиновского ^[402]. Ленин после их встречи уверился, что Малиновского в провокаторстве не подозревают (он ошибся всего на несколько дней!), и велел ему прекратить контакты с Бурцевым. С самим Малиновским по возвращении в гостиницу случился особенно сильный приступ истерических рыданий. Показания Бурцева свидетельствуют, что Малиновский и Ленин, побывав в Париже, Брюсселе (25 января — 2 февраля 1914 г.) и Льеже (2 февраля), вернулись в Берлин.

Визиты Ленина и Малиновского в Париж, Брюссель и особенно Льеж с большой долей вероятности наносились по договоренности с секцией IIIb Большого генштаба. В этих городах существовали большие русские колонии, где жило несколько тысяч студентов разных национальностей из Российской империи. Ленин читал студентам реферат на тему «Национальный вопрос», осуждая царизм как «самый реакционный государственный строй» и отметая «культурно-национальную автономию», на которую возлагало надежды большинство учащихся-евреев, как «выдумку плохоньких интеллигентов» и «софизм бундовцев» ^[403]. Он старался разъединить многонациональное студенчество из России, отделить, отколоть от России представителей «обойденных» народов (кавказцев, евреев и др.) и обеспечить их поддержку германским вооруженным силам при наступлении на запад. Эти цели стали видны как нельзя яснее, когда он 2 февраля повторил свой реферат перед русскоязычными студентами Льежского университета ^[404].

В крупную русскоязычную эмигрантскую колонию вокруг Льежского университета входили и социал-демократы, и эсеры, и анархисты, и члены ППС. Льеж пользовался особым вниманием оперативного отдела Большого генштаба — планируемый Людендорфом «Налет на Льеж» предполагал покорение города и его крепости в первые три дня западной кампании, чтобы обеспечить германским войскам проход на запад, — так что для немецких завоевателей каждый агитирующий голос, каждая способная держать оружие рука имели значение. Многочисленная группа русскоговорящих студентов должна была представлять немалый интерес для секции IIIb, которая в тот период усиленно вербовала агентов в бельгийском приграничье. Тайные договоренности Ленина с секцией IIIb перед войной включали поддержку с его стороны военных действий немцев на востоке и на западе, против России и против Франции, акциями в тылу каждого из фронтов ^[405]. Потому льежские ворота на пути немецких армий через Бельгию к Парижу служили первоочередным местом скрытой прогерманской пропаганды.

Однако Ленин не встретил в Льеже благосклонного приема. Хотя его товарищ В. Г. Гудин, учившийся в 1901–1905 гг. в Петербургском технологическом институте, пользовался доверием среди российских студентов, со своим партийным боссом он сотрудничал лишь с виду. Убежденный монархист, Гудин во время учебы поступил на службу в петербургскую охранку, и по окончании института в 1905 г. его направили в Заграничную агентуру. Ее парижское отделение, отвечавшее также за франкоязычные города Бельгии, поселило нового секретного сотрудника по кличке Ней в Льеже. Этот добросовестный человек испытывал сильные нравственные страдания из-за двойственности своей политической позиции, но службу нес безупречно в течение 12 лет ^[406]. Возможно, его влияние повинно в том, что пропагандистское выступление Ленина среди студентов Льежа не имело никакого успеха: русскоговорящие студенты Льежского университета при вторжении немцев решительно примкнули к бельгийской армии и гражданскому населению в вооруженной борьбе против немецких захватчиков, которыми командовал лично Людендорф. После взятия Льежа их за это карали особенно беспощадно ^[407].