Записки и воспоминания о пройденном жизненном пути - читать онлайн книгу. Автор: Захарий Френкель cтр.№ 101

Коковцов в довольно полемическом тоне стал высказывать упрёки земству, что оно отдаёт мало внимания и средств основам народного благополучия — дорожному делу, противопожарным мерам. Я, разумеется, не остался в долгу и стал ему показывать успехи земской техники — экспонаты Харьковского, Московского, Нижегородского губернских земств по водоснабжению, разрезы буровых скважин и пр. «Это вы показываете, а вот забыли о том, что только казённая винная монополия во всей стране позволила ввести впервые при водочно-очистительных заводах целую сеть буровых артезианских колодцев и тем продвинуть в практику у нас артезианское водоснабжение», — съязвил Коковцов. Немало удивлён был он, когда вместо ответа я попросил его посмотреть на соседний стенд, где находились тщательно собранные мною материалы по бурению на воду и по постройке артезианского водоснабжения. Среди этих материалов было представлено значительное число разрезов артскважин при очистных заводах в Новгороде, при зданиях казначейств (в Курске и других городах). «А что касается водочной монополии, — заметил я, — то артезианской водой не заливается вред народному здоровью и хозяйственное разорение, проистекающее от „казёнок“».

Эта полемика в любезных тонах не мешала, однако, Коковцову с большим вниманием знакомиться с земскими экспонатами. Сопровождавшая Коковцова его жена несколько раз шёпотом просила меня поскорее увести его из павильона, так как он сильно утомился. В это время высокий гость осматривал оборудование операционных участковых земских лечебниц и в полушутливом тоне бросил мне: «Ну, вот видите, — я, ведь, как владелец имения, так же „земский плательщик“, однако этими операционными пользуются только крестьяне, ваша земская медицина, ведь, не для нас. А вот дороги, просеки и мосты земские, которые нужны всем земским плательщикам, — в каком они состоянии?» Поскольку Коковцов назвал себя «земским плательщиком» Новгородского земства, я предложил ему заглянуть в отдельный павильон этой губернии. Невзирая на протесты его супруги, он пошёл туда и с большим интересом стал рассматривать дорожную карту, картограммы и диаграммы врачебной сети и санитарных учреждений своей губернии. Потом поднимал и испытывал на вес черепицу, заметив при этом: «Хороший обжиг, а как мне понадобилась черепица, так прислали не такую, а никуда не годную». Эти полушутливые нападки на земство не помешали тому, что, уходя, Коковцов пожелал всем успеха.

Ещё будучи членом Бюджетной комиссии 1-й Государственной думы, я добросовестно изучил все материалы, поступавшие в эту комиссию от Министерства финансов, и на заседаниях, в которых Коковцов всегда принимал участие, мне приходилось не раз обращаться к нему с вопросами и высказывать некоторые несогласия. В начале работы той Думы министры относились к членам Бюджетной комиссии с известным вниманием. Надо сказать, что и теперь, являясь главой правительства, Коковцов также держал себя без бюрократической заносчивости.

Во время работы гигиенической выставки дружеские отношения сложились у меня с Александром Николаевичем Меркуловым. В то время он был главным врачом губернской земской больницы в Екатеринославе. Благодаря его энергичной помощи рядом с Земским павильоном был построен большой деревянный барак, в котором была оборудована показательная земская участковая больница с хорошо оснащённой операционной, предоперационной и перевязочной, с новейшей системой водоснабжения (горячей и холодной водой), с образцами специальной мебели, приборов и аппаратуры, начиная с операционных столов и автоклавов, до кушеток и шкафов. Описание этой показательной операционной и её оборудования было издано отдельной брошюрой. Позднее, уже в советский период, я не раз объезжал с Александром Николаевичем, по просьбе наркомздрава Н. А. Семашко (в 1921–1922 гг.) санатории для костнотуберкулёзных больных в Московской области и мы вспоминали совместную работу на выставке в 1913 г.

До поздней осени работа на выставке поглощала почти всё моё время. Там происходили нередко интересные встречи с приезжавшими в Петербург земскими деятелями и представителями городов. Помню, как много важных материалов о детских учреждениях в посёлке для рабочих и о фабричной больнице при своей фабрике доставил нам Александр Иванович Коновалов ^[179], как несколько раз приходил он для осмотра земского отдела, слушал мои лекции и в беседах со мною выставлял свои «передовые» взгляды. Кажется, не без его влияния был у меня на выставке и тогдашний Костромской городской голова — директор Товарищества костромских фабрик Шевалдышев. Он очень интересовался вопросами городского водоснабжения. Построенный в Костроме новый ключевой водопровод очень скоро стал давать ненадёжную, загрязнённую воду. Шевалдышев просил меня посмотреть на месте и выяснить причины. Я обещал ему, что как только позволит мне время, побываю в Костроме.

Живо встаёт в памяти, с каким волнением я приехал в Кострому, в которой не бывал с 1909 г. Выйдя с вокзала, я взял извозчика, который, к немалому моему удивлению, повёз меня, не спрашивая, к Николаю Александровичу Огородникову, моему старому другу. Оказалось, извозчик узнал меня, как бывшего члена 1-й Государственной думы от Костромы.

Рано утром на следующий день меня навестила Королёва, хозяйка дома на берегу Волги, в котором мы жили в 1905–1909 гг. Она узнала о моём приезде от всё того же извозчика, просила непременно зайти к ней и посмотреть, как она бережёт устроенный мною во дворе садик, как выросли посаженные мною кусты и деревья. С большой признательностью за её внимание я, разумеется, побывал в том доме, где прошли незабываемые годы моей костромской жизни. Днём я отправился с Шевалдышевым в район постройки захватных колодцев и сборного бассейна ключевой воды и обнаружил совершенно элементарные ошибки, допущенные при выполнении проекта каптажных сооружений, так как водосборный бассейн оказался совсем неограждённым от стока в него поверхностных вод.

В последние недели работы выставки и после её закрытия я участвовал в деятельности экспертной комиссии в качестве её секретаря. Её председателем был назначен Г. В. Хлопин. Как всегда, комиссия рассматривала предварительно подготовленные проекты отзывов и подробно мотивированных заключений об экспозициях и заслугах организаций и отдельных участников выставки. Подготовка же и формулировка заключений и постановлений экспертной комиссии лежала преимущественно на мне. Много вечеров приходилось мне работать вместе с Григорием Витальевичем на его квартире. Другой был подход к работе у Г. В. Хлопина, нежели у В. В. Подвысоцкого. Владимир Валерианович делил работу на части, одну выполнял сам от начала до конца, другую — только заслушивал, не затягивая и не откладывая. Г. В. Хлопину нужно было всё подготовить и доложить для подписи. Неотложность, быстрота, немедленность в завершении и выполнении начатого не были при этом повелительною необходимостью, как это было во всём укладе работы Владимира Валериановича.

Все экспонаты, не взятые обратно с выставки после её закрытия, а также все обширные коллекции и общеобзорные графики (картограммы, диаграммы, планы, схемы, фотографии, чертежи и картины) послужили материалом для продолжения выставки по гигиене, санитарному делу и здравоохранению, развёрнутой в новом здании Биржи труда, построенном на Петроградской стороне против Народного дома. Получить временно это здание для создания в нём будущего музея удалось благодаря благожелательному отношению городского головы — Ивана Ивановича Толстого ^[180]. Опять пришлось затратить неисчислимо много труда и времени, чтобы вновь последовательно развернуть экспозиции и наглядно показать современное санитарное состояние населения и отразить всестороннее гигиеническое обслуживание его организациями здравоохранения. И опять в течение всей зимы 1913–1914 гг. я пользовался всеми выставочными материалами для изложения основ общественной земской медицины и общественного построения санитарного обслуживания населения. В течение зимы не раз приводил на мои лекции своих слушательниц Александр Аркадьевич Кауфман, читавший статистику на Бестужевских курсах.