Легенда о Кудеяре - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Иртенина cтр.№ 44

– Не похожи.

– Мы не монахи, а душегубы, – сказал тут Башка, – потому беги отсюда скорее, пока не испугалась. Да не думай в милицию идти, а не то сама знаешь чего.

– Вот еще глупость, – она отвечает, – никуда я отсюда не пойду.

И, Башку миновав, направилась в мшистую церковь без крыши. Там в уголке пристроилась, камешки с пола в сторону смела и прикорнула, а торбочку под голову положила.

Башка рукой махнул и в подвалы ушел. А Студень одеяло со своего матраса схватил, булку из пакета стащил и отнес все бродяжке. Она булку съела, водой запила, одеялом закрылась и заснула, а во сне улыбалась.

После Студень предъявил Башке и Аншлагу надувательские башмаки-водоступы, и стали все трое над этим думать. Башка говорит:

– Чего тут долго рассоливать, шамбалайца такого-сякого надо на чистую воду вывести, а как он есть бессмысленное рыло, то и сделать по соответствию. Только следующего выступления дождаться, небось еще себе такие башмаки сделает.

На том и решили да спать разошлись.

Ночью Студню опять тот сон приснился, да такой страшный, что наутро он с матраса подскочил и, никому не сказавши, в город убежал. Башка, пока Студня не было, опять к бродяжке приступил, чтоб уходила прочь и не мешалась им. Только она его не слушала, а все по хозяйству женской рукой переделала что надо. Перестирала, перемыла, два мешка мусора на костре сожгла, потом Аншлагу велела сесть и длинные волосья ему обкорнала. А Башка от нее вывернулся и не стал стричься.

К вечеру Студень обратно прибежал, запыхался и сразу в крик истерический пустился, чуть по земле не катается. Еле дознались от него, в чем причина. А он, говорит, во сне видел того, со стесанной будто мордой, и будто бы тот Студня почти сцапал и лицо с него сам пытался снять, а Черного монаха-то и не было на помощь. Вот Студень и перепугался да как ошпаренный побежал куда глаза глядят. Полдня незнамо где бегал, а вдруг в лавку какую ни то зашел, чем торгуют, не разглядел, только продавца хорошо рассмотрел.

– Это он! – кричит. – Тот, со стесанной мордой, я его сразу узнал. И он меня тоже. Теперь мне конец будет!

Бродяжка его успокаивает, по голове гладит, шепчет чего-то, а он в траву повалился и лежит, будто помирать совсем собрался.

– Ну хватит, – говорит ему Башка, – пузыри пускать. Завтра пойдем в ту лавку, а там посмотрим, что это за морда такая страшная. А если не страшная, то я тебя прикладным средством живо вылечу от припадков.

Бродяжка всю ночь со Студнем, как с малым дитем, просидела, сон его стерегла, и наутро он в себя полностью пришел, даже в страшную лавку не упирался идти.

Отправились вдвоем – он и Башка. По улицам в приблизительном месте поплутали и наконец отыскали что нужно. Название над дверью висело – «Лавка ужасов». Башка, прочитав, ухмыльнулся, а Студень белый стал, как чистая простынь. В витрине лавки разные страсти выставлены: резиновые маски страшилищ, тыква с мордой вырезанной, череп оскалистый, еще древняя пыточная машинка.

Башка Студня в спину толкнул и сам дверь открыл. Вошли в лавку, там никого нет, а по полкам товар разложен. Повертели головами, пощупали всяческие страсти и ужасти, Башка резиновую морду взял и разглядывает. А только хотел на себе померить, явился продавец. Лицом, правда, невыразительный, как резиновый, а сам обыкновенный и смотрит скушно. Башка Студня в бок усиленно пихнул и шепчет:

– Как это ты его узнал, если у него рыло самое обычное и никакое не стесанное?

А Студень в ответ шепчет:

– Это он чужое рыло напялил, а так у него нет никакого.

Тут продавец к ним повернулся и спрашивает несмазанным голосом:

– Что интересует вас?

А сам на Студня глядит и из скушного вдруг цепким стал. Студень за спину Башке спрятался и молчит.

– Нам просто посмотреть, – говорит Башка и Студня локтем опять толкает.

– Смотрите, – сказал продавец и отвернулся.

– Видел, как он в меня глазами вцепился? – шепчет Студень.

– Слабонервных интересней пугать, – тихо смеется Башка. – А это у него работа такая, ужасами пугать.

Но Студень ему не поверил.

Башка монстру резиновую в корзину бросил и стал дальше там копаться, среди пугал разных. Вытаскивает по одной, полюбуется и обратно кидает. А вдруг достал не пойми что – резина не резина, на страшилище не похоже, а будто скальп с лица, чуть затвердевший. Заглянули внутрь, а там будто кровь подсохла. И тут у них на глазах в маске волдырь на щеке вырос да сразу коричневый стал. Студень рот зажал и вмиг на улице оказался, а Башка к продавцу ошалевши обернулся, руку подальше от себя вытянул и спрашивает:

– Что это?

Продавец, вроде смутившись, отобрал у него непонятную штуку и под кассу спрятал.

– Это, – говорит, – случайно с готовым товаром попало. Сырье полуфабрикатное, из него монстры в процессе получаются.

– Сами собой получаются? – недоверчиво спрашивает Башка.

– Новая технология, – разводит руками продавец, – у нас все самое современное.

И смотрит опять скушно.

Башка подумал, что еще спросить, да не придумал и ушел из лавки. На улице Студня отыскал, тот в обнимку с деревом стоял от слабости, и говорит:

– Эх ты, современной технологии испугался.

А Студень от дерева отлип и отвечает дрожащим голосом:

– Это чье-то лицо было.

– Ага, рыло монстра, – смеется Башка, – полуфабрикатное. Это же лавка ужасов, здесь на таких специальных пугательных эффектах зарабатывают и репутацию себе делают. А тебе нервы лечить надо, не то совсем заболеешь.

И пошли обратно в монастырь – Башка впереди идет, свищет, Студень, вконец из толку выбитый, позади плетется.

В монастыре Башка рассказал всем про лавку ужасов, Студня на смех поднял да обговорил, что завтра на дело идут и чтоб без никаких больше пузырей. Аншлаг тоже кривляться стал, изображал резиновых пугал. А бродяжка Студня жалела и отстаивала.

– Вы, – говорит, – толстошкурые, а у него чувствительность тонкая и самое незаметное видит.

И опять ночью ему сон сторожила.

А только наутро у Башки никакой жалости к тонкой чувствительности не было. Студень на дело снова идти не хотел да за это по шее сразу получил и нос об пол раскровянил, упавши. Башка ему говорит, кулак размяв:

– Сам не пойдешь, я ее вместо тебя возьму, – на бродяжку кивает, – и к душегубству приставлю.

Бродяжка в угол зажалась от таких слов и головой мотает, глазами распахнулась во всю ширь. Тут Студень кровь утер, встал и отвечает:

– Не надо ее, я сам пойду.

Так и ушли втроем и дело разбойное в городе спроворили: магазин взяли, охрану опять подстрелили, да сами еле отбились и по дороге задавили кого-то. Машину потом бросили и пешком в монастырь вернулись, ошалевшие, раздухаристые, а Студень темный, как туча, и тоже злой. Добычу в подвал сбросили, попировали, а вдруг заметили, что бродяжки нет и торбочки ее не видно нигде.