Мама для Одуванчика - читать онлайн книгу. Автор: Алекс Коваль, Анна Мишина cтр.№ 60

— В школе тоже не в курсе, что у вас роман?

— Нет! — вылетает слишком поспешно и испуганно, я вижу, как взлетают брови Никиты и удивленно округляются глаза. — В школе не знают, и знать не должны, иначе мне это грозит большими проблемами.

— Ясно, — снова повторяет Никита и залпом допивает все еще горячий чай, с грохотом приземляя посудину на стол. — От всех прячетесь.

Я, кажется, даже подпрыгиваю от неожиданности, так резко в уютной тишине кухни прозвучал этот стук и его укор, прозвучавший в словах.

— Да нет, мы… — хочу выдать что-то в оправдание, но парень меня перебивает.

— Ладно, Варвара, спасибо за чай, но мне пора, — поднимается с места Ник и, не дожидаясь моего ответа, стремительными шагами вылетает в прихожую. А мне ничего и не остается, кроме как топать за ним по пятам, гадая, что его так разозлило? То, что мы с его братом вместе или то, что мы ему ничего не сказала? И почему, черт побери, я чувствую себя виноватой?

— Ник? — доносится из гостиной, и носик высовывает Ася. — Ты уже уходишь?

— Да, Одуванчик, — подмигивает парень, — слушайся… — смотрит на меня, запинаясь на обращении.

— Варю.

— Варю, — повторяет Никита и натягивает кроссовки все еще раздраженно и дерганно. — И вам, Варвара, желаю всего самого хорошего, — смотрит на меня всего доли секунды и бросает то, что заставило пошатнуться мой уютный мирок:

— Надеюсь, Влад не будет тянуть с разводом. А то крутить роман, имея штамп в паспорте, — это как готовить запасной аэродром, — ухмыляется парень, и прежде, чем до меня доходит смысл его слов, входная дверь захлопнулась, а парня и след простыл.

Что? Какой развод?! Романовский же уверял меня, что они с Кариной уже давно не вместе…

Слова Никиты меня ошарашили. Как гром среди ясного неба. После ухода парня я на какое-то время просто зависла в прихожей и не могла пошевелиться. Информация с трудом доходила до моего мозга. Он женат… Романовский все еще женат!

Божечки, какая же я дура!

— Ты чего тут стоишь? — из-за угла появилась Аська и с подозрением на меня смотрит.

— Задумалась просто, — натягиваю улыбку и делаю неуверенный шаг в сторону девчонки. Ноги совсем отказываются слушаться.

— А-а-а, — тянет она и отступает. — Я буду готовиться ко сну. Завтра рано вставать. Так что…

— Да-да, Ася. Я загляну к тебе, — киваю и, дождавшись, когда ребенок уйдет в свою спальню, бреду на кухню убирать со стола остатки ужина.

Пока собирала упаковку от пиццы и мыла чашки, в голове назойливо крутились слова: запасной аэродром. Это меня-то в запасной аэродром записали? Обидно. Чертовски обидно, что ты человеку доверяешь, всем сердцем к нему, а он… вот так.

Слезы застилают глаза, и с трудом удается сдержать всхлип. Мне нужно держать себя в руках. Не хочу, чтобы Ася что-то заподозрила. Нечего ей участвовать в разборках взрослых.

Вымыв посуду, направляюсь в ванную и там на какие то считаные секунды застываю, разглядывая свое растерянное и расстроенное отражение в зеркале. Усмехаюсь своим мыслям и умываюсь прохладной водой. Сказки тоже имеют особенность заканчиваться, Варвара. Не получится долго и счастливо, а как бы хотелось…

— Спокойной ночи, — заглядываю в комнату Аси, опираясь плечом на дверной косяк, и вижу как та, сидя на постели, что-то читает. Кажется, снова что-то про лошадей. Но заметив меня, ребенок откладывает книгу в сторону.

— Спокойной ночи, — улыбается девчушка. — Сладких снов.

— И тебе, — улыбаюсь в ответ и, притворив за собой дверь, иду на кухню. Сладких… сладких снов, вот только после услышанного так плохо, что сна ни в одном глазу. А еще в сердце колет обида, и оно предательски ноет.

Собрав остатки пиццы и упаковав ее, чтобы завтра можно было разогреть, убираю в холодильник. Наливаю себе чашку чая и задумываюсь. А что теперь делать дальше? Как быть?

Кручу в руках бедную кружку и понимаю, что уйти сейчас я точно не могу. Со мной Ася. Она доверилась мне, и я не могу бросить ребенка, хоть и на попечение бабушки.

Влад несколько раз звонит, но я, как дурочка, не понимающая, что делать, пялюсь на вибрирующий телефон и просто трушу. Как страус, готова закопать голову в песок. Не могу ему ответить, не могу. Он ведь догадается, что что-то случилось, и будет себя накручивать. А у него ответственная работа. Но я и так прекрасно понимаю, что не разговаривать с ним тоже нельзя. Но, по крайней мере, сегодня я точно не подам голоса.

“Извини, что не отвечаю, голова жутко болит. И я уснула,” — вру, но он поверит.

“Я соскучился и хотел услышать тебя” — приходит почти моментально его ответ, а у меня снова слезы на глазах.

“Как у тебя дела?” — все, на что хватает моей убитой правдой фантазии.

“Спокойно. Все согласно расписанию” и следом: Хочу домой, к вам с Аськой”

И все, больше я не в силах что-либо отвечать.

Как уснула, не помню. Но будильник трезвонит, не жалея моих ушных перепонок. В голове стоит гул, и я морщусь от нарастающей боли. Только этого не хватало. А еще весь день работать.

С Асей довольно быстро собираемся и выходим к остановке. Так же быстро добираемся до школы. Заходим, как обычно, порознь, чтобы не было лишних вопросов. Однако…

— Здравствуйте, Варвара Дмитриевна, — вдруг передо мной нарисовывается Игорь Владимирович и заглядывает куда-то за спину. Словно ищет кого-то. — Вы одна?

— Здравствуйте. А вы кого-то ждете? — неуверенно оглядываюсь, не понимая, кого он хотел увидеть.

— Да нет, не пойму, с кем приехала ваша ученица, — явный намек на Асю.

Мое сердце теряется в сбившемся ритме, и я выдыхаю, стараясь себя одернуть.

— Асю только что вручил мне ее дядя. Он, видимо, куда-то торопился, вот и не стал заходить.

— Вот и хорошо, а то я уже было подумал… — отмахивается от меня рукой и шагает вперед, догоняя кого-то из преподавателей.

Гад, следит что ли? Как чувствует.

На душе и так кошки скребут, а еще и он тут со своими скользкими взглядами и непрозрачными намеками.

День проходит более-менее.

После школы так же порознь идем с Асей до остановки, а по дороге от остановки до дома балуем себя мороженным. Девчонка что-то увлеченно рассказывает, но для меня все пролетает мимо ушей. Я погружена в свои мысли и все еще пытаюсь придумать, как быть дальше и что говорить Романовскому. Ведь наверняка будет звонить. Или писать. Снова. И кто бы знал, как хочется услышать его голос, но как сильно я боюсь разреветься прямо в трубку и наговорить лишнего.

Днем за Асей заезжает Никита, но в квартиру не поднимается. Ждет ребенка в машине и увозит на ипподром, я же отказываюсь составить им компанию.