Последний демиург - читать онлайн книгу. Автор: Леока Хабарова cтр.№ 15

– А... очнулись, наконец. – Он вскинул голову, когда Вереск открыла глаза. – Как вы?

– Хорошо, – ответила она, хотя полной уверенности не чувствовала: комната плыла перед глазами, потолок кружился а к горлу подкатывал ком. Во рту было сухо, точно в пустыне. – Как я сюда попала?

– Гораздо интереснее, как вас угораздило очутиться в заброшенном колодце в миле от замка. – Губы князя скривились в усмешке, но глаза оставались серьёзными. – Ну же, милая сирена. Ничего не хотите поведать? Учтите – номер с потерей памяти не пройдёт: это уже было.

– Я... – Вереск судорожно сглотнула. Она так и не придумала, как лучше выкрутиться. Но заставить себя солгать не сумела, поэтому решила сказать правду. Если князь после этого сочтёт её сумасшедшей... что ж, так тому и бывать. – М-мне кажется, я видела... видела нечто... странное.

– Что именно? – Ладимир резко подался вперёд. – Призрака?

– В-возможно...

– Как он выглядел? – Вереск думала, он рассмеётся, или отпустит пару колких шуток, но подобной реакции никак не ожидала. Ладимир нахмурился пуще прежнего: морщины на высоком лбу теперь напоминали борозды, синие глаза потемнели до черноты, а на скулах заиграли желваки. – Как выглядел этот ваш призрак, Вереск?

– Ну... Это... Это была женщина и... в общем... она... ну... У неё... У неё не было лица.

– Совсем?

– Совсем.

– Мне пора идти. – Князь поднялся, опрокинув колченогий стульчик. Вереск заметила, что у Ладимира подёргивается уголок рта, а кулаки крепко сжаты. Что бы это значило?

Ему что-то известно о безликой девице?

– Я немедленно пришлю к вам лекаря, – бросил он уже у двери. – Отдыхайте и постарайтесь больше не попадать в передряги. Я уже устал вас спасать.

– Простите, что доставила столько хлопот, милорд, – бесцветным голосом промолвила Вереск. Она чувствовала себя опустошенной, как бочка эля после праздника Весны.

– И ещё. – Он замер на пороге. – Если участие в отборе невест претит вам настолько, что вы готовы спрятаться в колодец, можете не ходить. Моё приглашение остаётся в силе, но выбор за вами. Так что решайте, милая сирена.

Милда смотрела на неё, как на умалишённую. Старческий лоб сморщился, точно сушеная слива, седые брови поползли вверх.

– Как по мне, вы просто глупы. – Она никогда не добавляла «миледи», если поблизости не наблюдалось Ладимира. А тут, на кухне, среди кастрюль, жбанов, разделочных столов и гирлянд разнообразной снеди, князь вообще никогда не появлялся.

– Вы вправе думать, как считаете нужным, – парировала Вереск, завязывая накрахмаленный передник. Невзрачное платье служанки сидело как влитое и казалось гораздо удобнее розового наряда из шёлка и парчи.

– Если станете на стезю прислуги, никогда больше не будете хозяину ровней, – ворчала старуха. – Вы потеряете уважение милорда раз и навсегда.

– Если стану содержанкой-нахлебницей, то потеряю собственное уважение. – Вереск нахлобучила чепец. – Как по мне, это гораздо важнее. А вы разве не рады, Милда?

– Чему это я должна радоваться? – Старушка вытерла мокрые ладони о рушник: она намыла целую охапку зелени и теперь готовилась её рубить.

– Тому, что я потеряю уважение милорда, к примеру? – Вереск принялась расставлять на подносе пиалы с джемом. – Я же вам не нравлюсь.

– И что с того? – Тесак мелькал с бешеной скоростью, отбивая частую дробь по деревянной доске. Минута-другая, и пышный букет укропа превратится в мелкое крошево. Потом настанет черёд петрушки и пряной кинзы. – Подумаешь! Мне вообще мало кто нравится. Зато милорда я люблю, как родного сына. А то, что вы хозяину приглянулись, даже наш привратник заметил. А он совсем слепой.

Наивная старая Милда, – грустно подумала Вереск, а вслух сказала:

– Я не знаю кто я и откуда. Не так юна, как красавицы, что веселятся сейчас в большом чертоге. И, вдобавок, уже не девица. Законной супругой милорда мне не стать, а на меньшее я не согласна. Подайте второй поднос, Милда. Я отнесу закуски.

– Говорю же, – буркнула старая служанка, выполняя просьбу. – Вы просто глупы.

Зал был полон света и музыки, а невесты напоминали пёстрых бабочек. У Вереск закружилась голова от обилия цветов и оттенков. Винно-красный и бледно-золотой, глубокий синий и бирюзовый, фиалковый, оливковый, светло-розовый и серо-голубой, кроваво-алый, рубиновый, пепельно-серый, изумрудный, персиковый… Всех не перечислить. А фасоны! Открытые плечи, фалды, рюши, замысловатые вышивки и узоры, каскады кружев, шлейфы и сложные драпировки. Да… если всё это сотворила замковая швея, пусть даже и с помощью целого отряда портних, ей впору ставить памятник.

Избранницы сбивались в стайки, шептались, смеялись, а Вереск лавировала между ними, как шебека между рифами. Платье служанки превратило её в невидимку, и Вереск замечали лишь тогда, когда кому-то требовалась закуска.

Ещё не все красавицы, отмеченные вниманием князя, добрались до замка. Вереница экипажей и конных всадников растянулась от ворот до подножья Солёного утёса и дальше, до самого Пристанского городка. У причала швартовались пузатые галеоны, каравеллы и быстроходные фрегаты под белоснежными парусами. Гости продолжали прибывать, и уже порядком охрипший Горий выкрикивал всё новые и новые имена.

– Леди Надьяра Варрская! – рычал лакей. – Девица двадцати лет! Леди Риган – младшая дочь маркиза Иллирийского – девица семнадцати лет!

На каждую кандидатку в невесты приходилось по два-три сопровождающих, а также компаньонки и горничные. Милда всерьёз опасалась, что не сумеет обеспечить всех комнатами. «Ещё немного, и Приют Рассвета треснет по швам, точно мешок, полный репы», – ворчала старушка. – «Придётся, видать, кому-то из этих барышень ночевать на конюшне». Слуги метались по замку, словно случился пожар: гостьям требовалась горячая вода, свежее бельё, напитки, закуски, свечи, поленья для каминов, сундуки для нарядов и многое, многое другое. Челядь князя Ладимира, безусловно, по мере сил подготовилась к столь грандиозному приёму, но учесть все капризы и пожелания красавиц не представлялось возможным. Кто-то нуждался в меховом одеяле, кому-то хватало пледа, одной казалось, будто в спальне невероятно душно, другая жаловалась на сквозняки, третья заявила, что вода в лохани остыла, и обвинила в этом Милду, которая тотчас покраснела, словно варёный рак.

Глядя на всю эту суматоху, Вереск решила, что её помощь уж точно не окажется лишней. Поэтому навьючилась подносами с закусками и сладостями и отправилась в чертог, где, в ожидании князя, невесты-избранницы развлекали друг друга беседой. Только вот… некоторые беседы напоминали грязные трактирные сплетни…

– Говорят, он крутил любовь с куртизанкой из Данции, – шептала русоволосая девица в небесно-голубом, щедро расшитом стеклярусом, наряде. – Но, кажется, с ней случилось что-то ужасное…