Примечания книги: Путешествие в революцию. Россия в огне Гражданской войны. 1917-1918 - читать онлайн, бесплатно. Автор: Альберт Рис Вильямс

1

Сэмюэл Н. Харпер, сын ректора университета Чикаго Вильяма Рейни Харпера, много путешествовал по царской России и изучал ее, повинуясь настоятельным просьбам отца. Он стал профессором русского языка в университете и, вероятно, самым влиятельным консультантом по России в Государственном департаменте во время администрации Вильсона. Он сопровождал посла Дэвида р. Фрэнсиса в Россию в 1917 году, в качестве советника.

2

Восстание 3 июля длилось четыре дня. Оно было инициировано 1-м артиллерийским полком после полудня, и в тот же вечер к нему присоединились два других полка петроградского гарнизона. На следующий день тысячи рабочих также высыпали на улицу. Главной причиной беспорядков, очевидно, стал приказ начать широкомасштабное наступление в Галиции, несмотря на провал мобилизации от 18 июня. После некоторого колебания большевики, которым не удалось предотвратить восстание, которое Ленин считал преждевременным, решили возглавить демонстрации, чтобы придать им направление и цель. Однако тогда это оказалось слишком поздно. Произошло кровопролитие, наступил период реакции, партия большевиков была фактически запрещена, и были изданы приказы арестовывать большевистских вождей.

3

Здесь необходимо объяснить сложности с календарем. Во всей книге я буду указывать даты, которые использовались в России во время этих событий: юлианский календарь для всего, что произошло в России до февраля 1918 года; григорианский календарь для событий после 1 февраля, которое стало 14 февраля согласно западному календарю, принятому в январе и начавшему действовать. Описывая события вне России, я буду использовать западный календарь, а для тех событий, которые часто ссылаются на обе даты, как, например 25 октября – 7 ноября, я воспользуюсь двойной системой датирования.

4

Британские писатели и журналисты. Прайс, с которым я познакомился в 1918 году в Москве, был корреспондентом газеты «Манчерстер гардиан». Рэнсом также был корреспондентом «Манчестер гардиан» и в 1918 году писал для лондонской. «Дейли ньюс»; многие его репортажи из России были напечатаны в газете «Нью-Йорк тайме».

5

Все умеренные социалистические партии готовы были защищать революцию так, как они себе это представляли, и, разумеется, желали объединить свои силы, чтобы любым способом защитить Петроград от вооруженных пиками казаков Корнилова, продвигавшихся под командованием генерала Крымова после ареста Корнилова. Однако Керенский прекрасно понимал, что никто из них в настоящее время не представляет историю. Он знал, что рабочие и большинство гарнизонов к тому времени в основном слушались большевиков. Итак, во имя спасения революции против генерала, которого он окрестил предателем, Керенский обратился к Смольному и открыл тюрьмы (где содержались в камерах многие из арестованных в «июльские дни»), с тем чтобы большевики смогли направить своих наиболее изощренных агитаторов на фронт, чтобы вести переговоры с казаками. Словами, а не пулями, направленными против казаков, был подавлен контрреволюционный мятеж Корнилова.

6

Это всеми забытое предложение или компромисс содержался в скромном, почти застенчивом письме, которое Ленин написал 1/14 сентября из своего укрытия в Финляндии. Он не претендовал, что говорит официально от имени своей партии; однако большевики «могут и должны согласиться на компромисс только ради мирного развития революции – эта возможность исключительно редка в истории и исключительно ценна». Большевики, которых Ленин, между прочим, отмечает, в то время были в большинстве в Советах, исходя из принципа, что они не могут принимать участия ни в одном правительстве, кроме диктатуры рабочих и беднейших крестьян. Однако он предлагал, что они должны поддерживать правительство меньшевиков и эсеров, ответственных перед Советами, если обе партии порвут со всеми буржуазными партиями (имея в виду кадетов). Он также предлагал, чтобы это случилось сейчас. «Сейчас, и только сейчас, возможно, всего за несколько дней или за неделю или две это правительство может быть создано и консолидировано совершенно мирным путем. По всей вероятности, оно может обеспечить мирное продвижение всей русской революции, и это исключительно хороший шанс сделать большой шаг вперед во всем мировом движении по направлению к миру и победе социализма». Его партия будет применять революционные методы борьбы и немедленно потребует передать власть пролетариату и беднейшим крестьянам, в обмен на полную свободу пропаганды и быстрый созыв Учредительного собрания. Его письмо было опубликовано в газете «Рабочий путь» 6/19 сентября.

7

Моррис Хилкуит был лидером социалистической партии Америки и долгое время представителем ее в бюро Социалистического интернационала в Брюсселе. Когда в 30-х годах партия раскололась, старая гвардия сохранила лояльность Хилкуиту, как национальному председателю.

8

Рут – американский юрист, государственный и общественный деятель. Был на удивление мрачным и холодным человеком, и странно, что его выбрали возглавлять миссию, рассчитанную на то, чтобы распространять солнечный свет и легкий глянец на русских, вступивших снова в войну.

Самая грубая ошибка Рута – это его речь перед Советом министров в Петрограде 2/15 июня, в которой он, похоже, намеревался лишь побудить русских начать сражаться против германцев и продолжать выполнять царские обязательства. Но не грубый Рут, а мягкий Терещенко говорил по поводу Декларации независимости Америки и о «самой старой и сильной демократии». В кн. Макса М. Лазерсона «Влияние Америки на Россию, 1784-1917» (Нью-Йорк, 1950. С. 417-418) он называет ее (речь) «вероятно, последним проамериканским заявлением, сделанным демократичным русским министром».

9

Маркс объяснял в письме к Фридриху Альберту Зорге, немецкому коммунисту, эмигрировавшему в Соединенные Штаты и ставшему генеральным секретарем Первого Интернационала в Нью-Йорке: «Этот кризис (Русско-турецкая война и ближневосточный кризис) – новый поворотный пункт в европейской истории. Россия давно стояла на пороге подъема, все элементы ее были готовы к нему – я изучал местные условия из оригинальных русских источников, неофициальных и официальных (последние могли находиться лишь у немногих людей, которые получали их от своих друзей в Петербурге…). Все слои русского общества экономически, морально и интеллектуально совершенно разъединены.

На этот раз революция начнется на Востоке, там стоят нерушимые бастионы и резервная армия контрреволюции». Карл Маркс и Фридрих Энгельс. Переписка 1846-1895 годов. Нью-Йорк, 1935. С. 348 – 349.

10

Путешествуя с фальшивым паспортом, Рид предпринял опасное возвращение в Россию после революции, в 1919 году, когда блокада против Советов все еще держалась, чтобы получить удостоверение личности от коммунистической трудовой партии, Исполнительный комитет Коммунистического интернационала был учрежден в марте того года. Делегацию, которая заявила о признании соперничавшей коммунистической партии, возглавлял Луис Фраина. (Обеим группам было приказано объединиться.) Находясь в России, Рид узнал о набегах на квартиры обеих групп коммунистических партий в Нью-Йорке; это произошло в ноябре, и ему также было предъявлено обвинение наряду с другими. Он готовился возвратиться, но не раньше, чем соберет обширный материал, ибо Рид был репортером и планировал написать не только вторую, но и третью книгу, чтобы «Десять дней» стали трилогией. (Рукописи, фрагменты и записные книжки с материалом свидетельствуют о его работе.)

После одной-двух неудач он все же пересек границу по дороге домой, но добрался лишь до Або, в Финляндии, где был арестован по обвинению в «контрабанде», и его тринадцать дней продержали в одиночной камере тюрьмы в Або. Узнав, что все это было организовано советскими властями, чтобы обменять его на финских заключенных, он сообщил своему финскому представителю, господину Мальмбергу, 25 мая 1920 года, что он решает отозвать свою просьбу об американском паспорте. В постскриптуме он заявил: «Предоставляю на ваше усмотрение вопрос о том, как информировать Магрудера (из консульства США) о моем решении. Весьма вероятно, что он не выдаст паспорт или даже не ответит на мою просьбу.

Причина моих действий по этому делу состоит в том, что финское правительство допустило американские власти до моего паспорта» (Собрание Джона Рида, Хьюгтон Лайбрери, Гарвардский университет).

Истощенный, с язвами по всему телу из-за плохого питания, Рид в июне прибыл в Москву и бросился на подготовку ко Второму съезду Коммунистического интернационала. Когда съезд завершил работу, он отправился вместе с другими членами Исполнительного комитета в Баку, чтобы участвовать в съезде восточных народов. Проезжая по стране, где свирепствовала эпидемия тифа, он подхватил инфекцию и умер в Москве 17 октября 1920 года. 20 октября ему исполнилось бы тридцать три.

11

Де Леон (1852-1914) родился в Чикаго, учился в Германии, в Амстердаме и в Нью-Йорке, читал лекции по латиноамериканской дипломатии в течение шести лет в университете Колумбии. Вышел в отставку в 1878 году, в 1890 вступил в Социалистическую лейбористскую партию и обрел силу в ней благодаря тому, что в течение нескольких лет редактировал орган партии «Народ», начиная с 1892 года. Его оппонентам не удалось сместить его, несмотря на их нападки как на «диктатора» и «доктринера». Они образовали отдельную партию, которая стала Социалистической партией Америки. Де Леон был одним из основателей «Индустриальных рабочих мира» в 1905 году в Чикаго, однако через три года на съезде ИРМ ему было отказано в должности.

12

В конце 1920-х годов Шатов был назначен советским правительством ответственным за строительство железной дороги Турксиб, это была важная линия, соединяющая Туркестан и Сибирь. Между его урочной работой в качестве банкира и железнодорожного строителя Шатов с несколькими сотнями других американцев, в том числе инженеров, ученых и организаторов, получил назначение на одно из наиболее дорогих для Ленина предприятий – ему предстояло оживить заводы и шахты Кузнецкого угольного бассейна. См. «Нью-Йорк таймс» от 1 ноября 1967 года, с. 26. «Американцы играют роль на раннем этапе экономического развития Советского Союза». Еще раз Шатов был связан с этим, когда находился в США с Вильямом Хэйвудом (Большой Билл), который поехал в Россию, чтобы избежать 24-летнего заключения, к которому его приговорили как лидера ИРМ в 1918 году (все из 101 подзащитного были признаны виновными). Многие американцы, принимавшие участие в советском предприятии, известном под названием Автономная индустриальная колония, в Кузбассе, в Сибири, и находящиеся там на протяжении 1921 -1927 годов, были членами профсоюзной организации «Индустриальные рабочие мира». Хэйвуд был депутатом колонии, где лидером был С. Рутжерс, голландско-американский коммунист. Шатов представлял советское правительство в колонии, после того как работа завершилась. Соглашение, передающее американцам металлургический и сталелитейный завод в Надеждинске, ныне Серов, на севере Урала, было подписано Лениным. Проект колонии был задуман как большая и мощная промышленная империя, в которой люди с разными интернациональными симпатиями и убеждениями и с опытом профсоюзной работы на современных западных предприятиях могли бы обучать русских рабочих, с тем чтобы бездействующие заводы заработали вновь. Советы, стремясь соблазнить искушенных экспертов с американским ноу-хау, бросали их на такие предприятия, как угольные шахты в Кемерове, кирпичные заводы в Томске, кожевенные и обувные фабрики, химические заводы и деревообрабатывающие комбинаты. В тот период они предлагали землю, в обмен на модель механизированной фермы. Она позиционировалась Гарольдом Вейром, еще одним американцем и сыном Эллы Рив Блур (матушки Блур), ветерана рабочих организаций и коммунистки.

13

Любители удовольствий (фр.).

14

Генерал Деникин продвигался с юга, адмирал Колчак – с запада.

15

В то время дети Воскова, по-моему, были в детском доме, так же как дети других активных революционеров, сражавшихся в тот момент с контрреволюцией.

16

Петр Аркадьевич Столыпин (1863 -1911) был губернатором Гродно, затем Саратова, а в 1906 году стал министром внутренних дел. В июле этого же года он сменил на посту премьер-министра Горемыкина. См.: Робинсон Г.Т. Сельская Россия при старом режиме. Нью-Йорк, 1932. С. 194. «Путем продажи земли и особенно роспуском общин должен был быть построен зажиточный и преданный класс мелких собственников…» Воинствующий националист, Столыпин был уверен, что только таким образом царизм можно было защитить от натиска либеральных и радикальных оппонентов.

17

С самого начала Временное правительство обещало перераспределить землю и созвать Учредительное собрание, последнее должно было быть избрано всеобщим, равным прямым и тайным голосованием. Однако Временное правительство ничего не дало, но попросило крестьян подождать до Учредительного собрания, когда землю можно будет перераспределить легально, и в то же время постоянно откладывало созыв Учредительного собрания. Созыв же его давно уже был важной частью программы большевиков и продолжал оставаться ею даже после возвращения Ленина, хотя и с некоторыми изменениями.

18

Первое Временное правительство состояло из представителей буржуазных партий, с преобладанием кадетов, или конституционных демократов. После отставки П.Н. Милюкова, министра иностранных дел и давнего лидера партии кадетов, а также русского либерализма в целом, а также А. И. Гучкова, военного министра, Советы рабочих и солдатских депутатов согласились объединиться с буржуазными партиями и войти в правительство. Таким образом, в мае пять портфелей в кабинете были отданы представителям Советов. В первом Временном правительстве Керенский был единственным социалистом, причем официальных представителей Советов в нем не было; теперь их было шесть, а Керенский сменил Гучкова на посту военного министра. Львов был арестован как глава первого Временного правительства. Первое коалиционное правительство продержалось два месяца. 8 июля, когда восстание «июльских дней» продемонстрировало, что оно больше не пользуется поддержкой масс, Львов подал в отставку. Керенский помчался на фронт, чтобы произносить там речи, которые никоим образом не смягчили общий кризис после поражения наступления в Галиции; ему не удалось пробудить рвение в войсках, и он оставил их не более пылкими, чем до своей кампании, и вернулся, чтобы выдвинуть себя в качестве нового главы правительства. И в первом, и во втором коалиционном правительстве министры-социалисты были представителями партии социалистов-революционеров, меньшевиков и интернациональных меньшевистских партий, и в обоих кадеты сохранили свои места. И только большевики оставались вне правительства и не шли на компромисс с его политикой.

19

Землевладельцы, боявшиеся революционного движения и обещанных земельных реформ, которые должны были быть изданы отложенным Учредительным собранием, торопились распродать свои владения. Богатые крестьяне выжидали, надеясь, как крестьяне, предвосхитить экспроприацию. Многие продажи были фиктивными; землевладельцы, которые думали, что разрешат оставить у себя небольшие земельные владения, продавали поместья небольшими участками подставным владельцам. Часто применялся прием – передача владения иностранцам, гражданам союзнических или нейтральных стран.

20

Это были наиболее воинствующие группы рабочих, которые 12 апреля, чуть позже после прибытия Ленина из ссылки, выпустили интересные резолюции, напечатанные в «Известиях», официальном органе Советов. Они побуждали Советы рабочих и солдатских депутатов «категорически потребовать» от Временного правительства немедленно опубликовать все тайные договоры, в которые вступил с союзниками царь, поскольку это является требованием для созыва международной конференции для начала переговоров о мире и т. д. Рабочие завода «Старый Парвиайнен» пошли далее: они потребовали удаления Временного правительства, «которое служит только препятствием революционному делу», и передачи власти в руки СВСД, образованию Красной гвардии и народного ополчения, а также «немедленного захвата земли крестьянскими комитетами и передачи всех средств производства в руки рабочих».

21

Усилие (фр.).

22

После июля красногвардейцы должны были действовать тайно, чтобы скрыть свое оружие. К Октябрю организации распространились вглубь и вширь. Были учреждены штабы красногвардейцев во всех рабочих районах. В положении, принятом на совещании красногвардейцев 23 октября 1917 года (одна сотня делегатов представляла почти 20 000 организованных красногвардейцев на этих переговорах), было записано: «Рабочая Красная гвардия состоит из рабочих, рекомендованных социалистическими партиями, фабричными комитетами и профсоюзами». Четвертый пункт гласит: «Строгое соблюдение дисциплины и безусловное подчинение избранным органам Гвардии должно быть основано не на слепом подчинении, но на осознании исключительной важности и ответственности перед обязанностями и долгом Рабочей гвардии, а также на факте, что Гвардия – полностью свободная и независимая демократическая организация».

Когда Керенский 4 сентября приказал распустить Красную гвардию, красногвардейцы спокойно проигнорировали приказ. Кое-кто спрятал ружья. А кто-то открыто отказался сдавать оружие, несмотря на приказ, и спрятал его.

23

Сомнительно, чтобы ко времени Демократической конференции Керенский, не способный разрешить противоречия нынешней ситуации, был в состоянии признать или определить свои суровые ошибки. Троцкий цитирует Милюкова (История русской революции / Пер. Макса Истмана. Нью-Йорк, 1932. Т. II. С. 348), который описывал, каким он ему показался в этот период премьер, следующими словами: «Чем дальше шел Керенский, тем больше он выказывал все признаки патологического состояния духа, которое на медицинском языке может быть названо «психической неврастенией». Милюков, добавляет Троцкий, приписывал Кишкину влияние, которое тот оказывал на Керенского. Кишкин был кадетом, министром Временного правительства и психиатром, который умело обращался с премьером как с пациентом.

24

Ответ пришел днем 24 октября, когда Керенский, пытаясь заручиться кредитом доверия от Совета республики (также называемого Предпарламентом), пообещал сокрушить восстание «черни» и попросил членов Совета о поддержке.

25

Карр Эдвард. Революция большевиков, 1917-1923. ч. III, Нью-Йорк, 1953. С. 61. Приводит официальные данные о числе красногвардейцев в Петрограде в октябре и называет цифру не более 12 000 (Большая советская энциклопедия. Т. 34. 1937. С. 579).

См. у Троцкого в книге «История русской революции», т. III, с. 184. Рабочая гвардия ведет свое начало с 1905 года и возродилась после Февральской революции. Красная гвардия, или рабочая гвардия, существовала не только в Петрограде или Москве. В провинциальных промышленных районах «укрепление Рабочей гвардии влекло за собой полную перемену отношений, не только в пределах данного завода, но и вокруг него. Вооруженные рабочие убирали руководителей и инженеров и даже арестовывали их. По решениям, принятым на фабричных митингах, Красная гвардия довольно часто получала жалованье от фабричного казначея. На Урале, с его богатыми традициями партизанской борьбы 1905 года, отряды Красной гвардии, возглавляемые старыми ветеранами… почти незаметно разогнали старое правительство и заменили его советскими институтами».

26

Смелость, смелость и еще раз смелость (фр.).

27

Подробности о собрании Центрального комитета 10 октября опубликованы в книге Валентина Николаевича Астрова, под редакцией А.Н. Степкова и Дж. Томаса «Иллюстрированная история Русской революции» (перевод Фреды Атли, Нью-Йорк, 1928, т. II, с. 298-300), однако они почти не указывают на то, что кроме докладов Ленина и Свердлова (в Минске, на Северном фронте и на конференции в «Литовском» полку в Москве) другие содержали оптимизм насчет захвата власти в то время.

Например, в одном параграфе говорится: «Товарищ Урицкий объявил, что мы слабы не только с технической стороны, но во всех разделах нашей работы. Мы издали ряд резолюций, но о решительных мерах – не было ни одной! Петроградский Совет неорганизован, мало проводится митингов и т. д. В чем наша сила? Петроградские рабочие имеют 40 000 винтовок, однако это не решает вопрос. Это ничего. Гарнизон после июльских дней не может внушать никаких великих надежд. Впрочем, в любом случае, если мы все же решимся на восстание, некоторую работу в этом направлении нужно будет провести. Необходимо принять определенные меры».

28

Мария Ильинична Ульянова – одна из сестер Ленина, а Эйно Рахья (иногда историки пишут его фамилию как Рахия или Ракья) – воинствующий петроградский большевик, финн но рождению.

29

Вероятно, более точную, чем эта, историю мы услышали от самого Рахья. См. у Астрова и др. Иллюстрированная история. Т. II. С. 347 – 348. Они с Лениным воспользовались ссорой между солдатами и рабочими на дальнем конце Литейного моста и прошмыгнули мимо. Затем свернули на Шпалерную улицу и «уже прошли большое расстояние от Шпалерной, когда два юнкера верхом на лошадях предстали перед нами и закричали: «Стойте! Паспорта!» Я шепнул Владимиру Ильичу: «Идите, я с ними справлюсь». У меня в кармане было два револьвера.

Я начал грубо ссориться с ними и сказал, что никто не знал, что были введены паспорта, и поэтому мы вовремя не обеспечили себя ими. Владимир Ильич потихоньку ушел от нас… Наконец, они, очевидно, решили, что не стоит тратить время на потасовку с двумя бродягами вроде нас. Мы на самом деле выглядели как типичные оборванцы. Они ускакали прочь. Я догнал Владимира Ильича, который ушел довольно далеко, и мы продолжили наш путь».

30

Свершившийся факт (фр.).

31

Очевидно, это была единственная пушка, которой владели красногвардейцы 25 октября. В. Невский, член Военно-революционного комитета, в книге «Октябрь 1917», перечисляет оружие Красной гвардии. Он пишет, что «на Обуховском заводе было 500 винтовок; в районе Лесной – 84 и в городском районе были фабрики, на которых было по 100 винтовок, а на других – лишь по 20. У Красной гвардии была в распоряжении пушка и даже бронемашина (на том же Обуховском заводе). В лучшем случае у нас была тысяча или две тысячи винтовок, в то время как у врага имелось оружие всех типов».

32

Ленин убежал в Гельсингфорс (ныне Хельсинки. – Примеч. пер.) из своего шалаша в Разливе, для чего изменил внешность, чтобы стать похожим на сестрорецкого рабочего, паспорт которого ему раздобыли. Д-И. Лещенко прибыл в Разлив, чтобы сфотографировать Ленина, поскольку на паспорт нужно было приклеить фотографию. Финский товарищ. Ялава, инженер финской железной дороги, которого хорошо знал Рахья, забрал Ленина, переодетого пожарным. Различные апокрифические рассказы о чуть ли не провале были позже добавлены к этому рассказу, однако Крупская просто сказала: «План удался». (Крупская Надежда Константиновна. Воспоминания о Ленине. Т. П, в переводе Эрика Верни со второго русского издания, опубликованного в Москве в 1930 году, Нью-Йорк, n.d., с. 238). Парик с кудрями, спускавшимися на лоб, Ленин носил до 26 октября/8 ноября.

33

Смотрите у Керенского в книге «Катастрофа». Нью-Йорк, 1927. С. 328– 331. Делегация из нескольких офицеров и казаков из трех казачьих полков, вызванных на защиту правительства, спросила у него в Зимнем дворце в ночь на 24 октября/б ноября, какие силы у него есть в распоряжении. Она также упрекнула его за то, что он «не принял энергичные меры» в июле. После того как Керенский напомнил им, что, как только он вернулся с фронта 6 июля, он «немедленно приказал арестовать всех большевистских вождей», они согласились «выполнять свой долг», но только «по моим личным приказам». Это было в час ночи. Он приказал им укомплектовать штаб-квартиры, немедленно отправив приказ командующему гарнизоном о том, что «на казаков можно полностью положиться», и в 2 часа он принял командующего и его начальника штаба, который «предложил» организовать «экспедицию всех сил, лояльных правительству, включая казаков, на захват Смольного института, главной штаб-квартиры большевиков».

Перед тем как начать этот печальный рассказ, Керенский замечает: «Сражающиеся силы социалистов-революционеров и меньшевиков не были мобилизованы вовремя» (с. 332). «Ночные часы тянулись мучительно. Отовсюду мы ждали подкреплений, но ни одно так и не появилось». «Бесконечные телефонные переговоры» с казачьими полками давали постоянно один и тот же ответ – что через пятнадцать или двадцать минут «они начнут седлать лошадей».

И только позже он узнал, что Совет казачьих войск, заседавший всю ночь, провозгласил соблюдение нейтралитета.

34

Всякого рода слухи витали по городу с 24 октября, когда Троцкий сказал на чрезвычайной сессии Петроградского Совета, делая на ней доклад в качестве председателя Совета и Военно-революционного комитета: «Вооруженный конфликт сегодня или завтра не входит в наши планы – в преддверии Всероссийского съезда Советов. Мы думаем, что съезд выдвинет наш лозунг [Вся власть Советам!]… Но если правительство пожелает воспользоваться тем промежутком времени, которое еще у него остается, – 24, 28 или 72 часа, чтобы развернуть наступление на нас, мы ответим контрнаступлением, ответим ударом на удар, сталью против железа». Это был оборонительный маневр (История русской революции. Т. III. С. 360), тем же вечером Дан передал Керенскому, что большевики не станут немедленно переходить к восстанию. (Это почти не имело значения, потому что Керенский все еще пытался предпринять атаку на Смольный.) Это, также соглашается Троцкий, могло добавить напряжения и недоверия Ленину. Ленин, если мы вспомним, не знал, что тем утром было решено начать забастовку без промедления; и отсюда его письмо, написанное районным вожакам, которое начиналось словами: «Товарищи! Я пишу эти строки вечером 24-го», и отсюда же его поход, вопреки приказу, вместе с Рахья, в Смольный, 25-го. (Вполне вероятно также, что Троцкий был чересчур озабочен необходимостью избегать всяческого проявления конспирации.)

Троцкий писал о ноябрьской революции: «Когда мы назначали съезд на 25 октября и принимали повестку дня, в качестве ключевого вопроса мы рассматривали процесс передачи власти Советам, практически мы назначили 25 октября днем революции и сделали это открыто на глазах у «общества» и «правительства».

35

Михаил И. Гольдман, или Либер (из-за репрессий в царские время многие революционеры имели по два имени), 1880-1937 – лидер еврейского Бунда; после Второго съезда РСДРП в 1903 году меньшевик; член Исполнительного комитета Петроградского Совета перед Октябрьской революцией; отошел от политической деятельности после революции.

36

Дикая дивизия состояла из добровольцев из горских народов Северного Кавказа, сформировалась во время Первой мировой войны.

37

Пушки крепости также не стреляли.

38

Из 670 делегатов только 300 были большевиками. Социалисты-революционеры шли вторыми, у них было 193 делегата. Из всех эсеров 169 были левыми.

39

По иронии судьбы, единственная сила, которую нашел Керенский и которая могла даже отчасти вступить в битву ради него, был Третий кавалерийский корпус, которым двумя месяцами ранее командовал Корнилов, призванный свергнуть Керенского. Во главе его был тот же казак Краснов. См. книгу Керенского «Катастрофа», с. 324-370.

40

Исторически марксисты полагали, что теория эсеров о передаче земли на основании трудового стандарта или потребностей была не реалистична, потому что в семье могло быть двенадцать ртов, которые нужно было прокормить, а работать могли только пять человек. См.: Карр. Большевистская революция. Т. II. С. 45: Ленин чувствовал, что лозунг о распределении земли на основе равенства имел революционное значение «в буржуазно-демократической революции», однако не мог дать длительного решения. Это было то, чего желали в то время крестьяне, однако потом большевики могли помочь крестьянству переместиться к социалистическим лозунгам.

41

Камиль Гюисманс был выдающимся бельгийским социалистом, который занял центристскую позицию во Втором интернационале.

42

Гренадеры стали хорошо известны, когда некоторые из их офицеров были привлечены к суду по обвинению в отказе идти в атаку в Тарнополе. Двух вожаков оправдали, но более одной сотни солдат-большевиков были заключены в тюрьму в Каменец-Подольске, где они и находились до Октябрьского переворота.

43

Интересно, что воззвание, выпущенное Комитетом спасения страны и революции, признало революционную ситуацию и то, что Комитет имеет дело с революционными массами. «Вопреки воле революционных масс, – в частности, говорилось в нем, – 7 ноября петроградские большевики преступным образом арестовали часть Временного правительства, разогнали Совет республики (Республиканский совет) и провозгласили незаконную власть». Поскольку все партии, кроме крайних монархистов и кадетов, были признаны революционными, то даже умеренные стали более умеренными согласно моменту и Комитет, который включал президиум Совета республики, старый Центральный исполнительный комитет, избранный на Первом съезде Советов в июне, и другие на самом деле призывали к контрреволюции во имя революции: «Гражданская война, начатая большевиками, угрожает ввергнуть страну в ужасы анархии и контрреволюции, что может подтвердить республиканский режим и навечно передать народу его право на землю». Комитет организовывал забастовки в министерствах, распространял истории о бесчинствах, которые на поверку оказывались сфабрикованными, и тщетно обращался к народу, чтобы он отказывался признавать Советы.

44

Нью-Йорк тайме. 1917. 14 ноября. С. 2. «Захват телефонной станции военными кадетами стал возможным, так как удалось обмануть часовых-большевиков, которым кадеты представили фальшивые грамоты от правительства Ленина. Два американца провели воскресенье с кадетами, которые защищали здание. Это были Бесси Битти из «Сан-Франциско бюллетин» и Альберт Рис Вильямс из Бостона.

скоре защитников охватила паника. Офицеры в отчаянии срезали пуговицы и знаки различия со своей формы, в то время как другие сбрасывали форму и звонили по телефону куда угодно, взывая о помощи. Наконец господин Антонов и господин Вильямс были отправлены на переговоры с большевиками, которые дали слово, что мужчин не тронут, если они сдадутся. Военные кадеты были выведены по одному и официально доставлены победителям».

45

См.: Флоринский Михаил Т. Россия: История и интерпретация. Т. II. Нью-Йорк, 1953. С. 1145 – 1146, 1362-1363. Растущая власть Распутина над двором через царицу проявлялась в назначении нескольких министров и достигла апогея в августе 1915 года, когда Николай решил, не посоветовавшись со своим кабинетом, взять на себя верховное командование армией, которая тогда отступала по всем фронтам. Когда десять министров выдвинули возражения, императрица заявила: «Министры разложились». Эта императрица родилась в Германии, ею руководил Распутин, который также главенствовал над Николаем II.

В настоящее время историки не согласны с тем, до какой степени был германизирован русский двор, но в то время рожденную в Германии императрицу подозревали, и она применяла свою власть, в отличие от бездеятельного Николая.

46

Карр (Большевистская революция. Т. II. С. 192) говорит о разрушениях на железной дороге к 1919 голу, однако они были достаточно плохи уже в 1918 году. Топливный кризис усугубил промышленный спад; зимой 1918/19 года и 1918/20-го «холод, вероятно, был еще большей причиной человеческих бед и недостатка людей, чем голод».

47

Когда Военно-революционный комитет был распущен, отдел безопасности под руководством Феликса Дзержинского, военного коменданта Смольного, остался; декретом от 7 декабря он был преобразован во «Всероссийскую чрезвычайную комиссию» (сокращенно: ЧК), с целью «борьбы с контрреволюцией и саботажем». Сам декрет, очевидно, держался в секрете, и впервые он был опубликован в «Правде» 18 декабря 1927 года. Но тот факт, что ЧК существовала, ни для кого не был тайной.

48

Больше, чем какой-нибудь другой большевик, Троцкий был склонен делать резкие публичные высказывания уже в первые несколько недель после Октябрьской революции. Когда партия кадетов была объявлена вне закона, он заявил: «Во времена Французской революции более честные люди, чем кадеты, были гильотинированы якобинцами за то, чтобы они стояли в оппозиции к народу. Мы никого не казнили и не собираемся это делать, но есть моменты, когда ярость народа трудно контролировать» (Известия. 1917. 30 октября/12 ноября). И после подавления партии кадетов он не пренебрегал «мягким террором» в качестве способа борьбы против «наших классовых врагов» и предупреждал, что через месяц террор примет более сильные формы. «Гильотина, а не просто тюрьма будет готова для наших врагов», – добавил он.

49

Вильсон, в послании, отправленном 26 мая, в частности, писал: «…Ни один народ не может быть вынужден силой жить под сувереном, под которым он жить не желает. Никакие территории не должны переходить в иные руки, если это делается не ради обеспечения безопасности тех, кто на них живет, и если это не предоставит им настоящий шанс хорошей жизни и свободы. Нельзя настаивать ни на каких компенсациях, кроме тех, которые являются законными выплатами за явно причиненный ущерб. Никакой переделки власти не должно быть произведено, кроме тех случаев, если мы хотим обеспечить будущее благосостояние и счастье народа». Русско-Американские отношения, 1917-1920. Документы и буллаги, скомпилированные и изданные К.К. Каммингом и Уолтером В. Петитом по просьбе Ассоциации Лиги свободных наций. Нью-Йорк, 1920. С. 25.

50

В Соединенных Штатах комитет возглавлял Джордж Крил.

51

28 февраля Ленин раскритиковал резолюцию Московскою регионального бюро партии и в то же время поблагодарил москвичей, которые, как он сказал, «первыми откликнулись» на его доводы о мире и которые, отстаивая свою позицию, нарушили «заговор молчания», который существовал «по сути моих аргументов». «Сама суть моих тезисов… состоит в том, что мы должны принять этот исключительно жесткий мир прямо сейчас, немедленно, и в то же время серьезно готовиться к революционной войне (и более того, принять ее, точно в интересах таких серьезных приготовлений»).

Характерно, что Ленин полагал «вполне естественным, что товарищи, которые яростно не соглашаются с Центральным комитетом по вопросу сепаратного мира, яростно осуждают Центральный комитет и выражают свое убеждение в том, что раскол неизбежен». И добавил: «Все это является самым законным правом членов партии, что вполне понятно». Однако он нашел «странным и чудовищным» заявление москвичей: «В интересах мировой революции мы считаем целесообразным возможность утраты Советами власти, которая сейчас становится чисто формальной», ибо «унизительнее любого унизительного мира – это унизительное отчаяние». См. статью «Странное и чудовищное». Ленин. Избранные труды. Т. II. М., 1960. С. 613 – 620.

52

«Если бы Временное правительство в это время привлекло бы к суду Ленина и Троцкого и других большевистских вождей, судило бы их за измену и казнило бы их, Россия, вероятно, не была бы вынуждена пройти через другую революцию…» Фрэнсис Аэвид Р. Россия из американского посольства. Нью-Йорк, 1921, с. 141 – 142, 143.

53

24 января/6 февраля 1918 года совещание, которое было названо «Международной социалистической конференцией», было проведено в помещении Наркоминдела (Карр. Русская революция. Т. III. С. 116-117). На ней присутствовали большевики (роль лидера выполнял Сталин), а также левые эсеры и представители нескольких приграничных стран, а также Скандинавии, вместе с Петровым и Рейнштейном, представлявшими соответственно Британскую социалистическую партию и Американскую социалистическую трудовую партию. Они издали резолюцию, побуждающую к «революционной борьбе… ради немедленного мира» и в поддержку советского правительства. Несколько дней спустя делегация, включавшая Коллонтай, Берзина и двух эсеров, была направлена в Стокгольм. Конференция проводилась в разгар Брест-Литовского кризиса и была перенесена в Финляндию. Вплоть до перемирия в ноябре 1918 года не было никакой дальнейшей попытки сделать возможным организацию нового международного движения. 19 декабря 1918 года Горький, который тогда выступал против большевиков, председательствовал на международном совещании, которое было созвано Петроградским Советом и проходило в Петрограде.

54

В 1918 году Робинс, которого Государственный департамент попросил молчать, когда тот вернулся на родину в июне, вместе с Томпсоном развернул длительную кампанию, чтобы возражать против интервенции как противоречащей интересам Соединенных Штатов. Он встречался с правительственными чиновниками и сенаторами по поводу русско-американских отношений и хранил молчание до тех пор, пока ему не пришлось выступить свидетелем 6, 7 и 10 марта перед арбитражным подкомитетом юридического комитета сената

55

Ужасный ребенок (фр.).

56

Кеннан Джордж Ф. Россия выходит из войны. Принстон, 1956. С. 358– 360. «Рид, как и Вильямс, воспользовался словами, которые отчетливо подтверждали советский парламентаризм в противовес Учредительному собранию. Он подтвердил уверенность Вильямса в неизбежности социальной революции в Соединенных Штатах».

57

Кеннан опускает цитату, приписанную мне (не прямую цитату) в заметке из «Правды» и в статье из «Известий», как их цитирует Эдгар Сиссон в книге «Сто красных дней». Нью-Хейвен. 1931. С. 257-258.

«Товарищ Вильямс говорит, что он – представитель пролетариата, высокоразвитого в капиталистическом смысле слова, но что это исключительно консервативный пролетариат» («Известия»).

«…Хотя даже в высшей степени развитой капиталистической стране пролетариат весьма консервативен» («Правда»).

Опустить эти слова было необходимо, чтобы не выставить в нелепом свете его «неизбежность социальной революции в Соединенных Штатах», которую он высосал из пальца. Опускает и последующее предложение, которое делает очевидным, что Рид, говоря о том, что он знает, что «победа пролетариата» – «не мечта, а реальность», говорил о России, а не о Соединенных Штатах. Он также опускает характеристику Америки, приписанную Риду («Известия»), как «консервативной страны, в которой правят империалисты». Или (из «Правды») – «страна с глубоко укоренившейся реакцией и правящим капитализмом». Если бы Рид почувствовал, что эта пролетарская революция в Соединенных Штатах была «реальностью», он не стал бы возвращаться, чтобы предстать перед судом, но его провозгласили бы героем, как на Третьем съезде.

58

Свершившийся факт (фр.).

59

15 января (по западному календарю) родилась Британская лейбористская партия, которая издала обращение к людям России и к жителям Центральной Европы. В нем она заявляла: «Британский народ принимает принцип, согласно которому Британская империя не допустит аннексий. В данном случае это относится к Среднему Востоку, Африки и Индии…» Оно взывало к «поражению милитаризма на обеих сторонах и… победе на обеих сторонах морального и интеллектуального справедливого дела». Обращение настойчиво требовало от народов Центральной Европы, чтобы они дали такое же самоопределение жителям своих государств, какое русские дали Финляндии, Курляндии, Литве и русской Польше. Там даже говорилось: «Не позволяйте вашим правительствам вести британский народ, как они ведут за собой русских людей, втягивая их в ужасный выбор между продолжением войны и оставлением единственного принципа, который может спасти мир».

60

Архив Робинса (Государственное историческое общество Висконсин, Мэдисон), в котором также содержится долговая расписка от Альберта Риса Вильямса Робинсу насчет американского Красного Креста, написанная им от руки:

«Петроград, 20 февраля 1918 года

Через год после указанной даты я обещаю заплатить Рэймонду Робинсу шесть тысяч рублей.

Деньги получены Альбертом Вильямсом».

Неудивительно, что и Рид, и Альберт Рис Вильямс были вынуждены взять у кого-нибудь в долг. Их зарплата в бюро пропаганды отдела Министерства иностранных дел составляла 50 рублей в месяц, такая же сумма, которая выдавалась в феврале красноармейцам. (Примеч. американского редактора.)

61

«Он [Рид1 уехал из России, когда циркулировало множество слухов относительно того, чем он будет заниматься по возвращении в Соединенные Штаты, и казалось целесообразным, чтобы его приняли на родине с некоторой осторожностью. Он так надолго задержался в Швеции [sic], что я приехал в Соединенные Штаты вскоре после него. В Государственном департаменте в Вашингтоне я обнаружил его бумаги, ожидавшие меня». Сиссон. Сто красных дней, С. 259.

62

Первая революция, которую описывал Рид, – это мексиканская революция 1913 года; он делал репортажи для журнала «Метрополитен» и «Нью-Йорк уорлд»– Его репортажи вызвали у Уолтера Липпманна следующие строки:

«Дорогой Джон.

Твои первые две статьи, несомненно, самые лучшие репортажи из всех, что были когда-либо написаны. Я в какой-то степени смущен оттого, что мне нужно сказать, что парень, которого я знаю, – гений, но ты сейчас в дикой стране. Не знаю, как сказать тебе, насколько хороши твои статьи. Если ты сохранишь их, мы сможем уютно устроиться дома и узнать все, что хотели бы узнать. В твоих статьях есть только одна аморальная вещь. Из-за них у остальных пропадает необходимость трепыхаться. У тебя совершенный глаз, а твоя сила изложения не оставляет желать лучшего. Я хочу обнять тебя, Джон.

Если бы обо всей истории сообщали так, как это делаешь ты, Господи, я бы сказал, что репортажи начинаются с Джона Рида. Иногда, разумеется, истории эти – вымышлены, однако я не осознавал этого до сих пор. Они были такими живыми, вместе с Мексикой и тобой.

(Собрание Джона Рида)

С любовью Уолтер».

63

В Англии, когда разразилась Первая мировая война, я стал военным корреспондентом газеты «The Outlook», а о своем опыте в Бельгии я написал в книге «В когтях германского орла» (Нью-Йорк, 1917 год).

64

Как только пересмотренный старый календарь был введен в действие, 1 февраля стало 14 февраля.

65

До 1918 года Ливония была одной из трех балтийских провинций России; теперь разделена между Латвией и Эстонией. В Латвии и Эстонии во время Октябрьской революции был провозглашен советский режим, однако он был сметен надвигающимися германскими армиями. После того как в ноябре 1918 года Германия покорилась союзникам, буржуазные национальные правительства пришли к власти в Риге, столице Латвии, а затем в Таллине, столице Эстонии. Они продержались только до 29 ноября 1918 года в Эстонии, когда в Нарве было провозглашено эстонское советское правительство, а через три недели в Латвии было объявлено о создании латышского советского правительства. Эстонская Советская республика была признана Петроградом 8 декабря 1918 года, а Латышская Советская республика – 22 декабря 1918 года. В начале января 1919 года в Риге установилась советская власть. Однако с появлением британских военно-морских сил на Балтике, в конце января Эстонская Советская республика пала, а через пять месяцев – и Латвийская. С буржуазными правительствами Советы заключили мирный договор в 1920 году. «Установленный таким образом режим длился всего двадцать лет». Карр. Большевистская революция. Т. 1. С. 311-313.

66

Кунц работал в Бюро пропаганды министерства иностранных дел в качестве переводчика.

67

Телеграмма, «секретная и конфиденциальная» в британское министерство иностранных дел, 5 марта 1918 года (Камминг и Петит. Русско-американские отношения. С. 82-84), заканчивалась следующим образом: «Съезд собирается 12 марта. Дайте мне полномочия информировать Ленина, что вопрос японской интервенции отложен и что мы убедим китайцев снять эмбарго на пищевые продукты, что мы готовы поддерживать большевиков до тех пор, пока они будут противостоять Германии, и что мы примем его предложения наилучшим образом, которым можно будет оказать эту помощь. В ответ на это существует шанс, что будет объявлена война (на самом деле война между большевиками и Германией в любом случае неизбежна) и что это поднимет определенную волну энтузиазма…

Я не могу удержаться от ощущения, что это наш последний шанс. Если мы примем это, мы во многом выиграем, и в любом случае мы не теряем больше того, что уже потеряли.

Через несколько дней я уезжаю в Москву. Пожалуйста, телеграфируйте ответ и продублируйте его и в Москве, и в Петрограде.

Пожалуйста, покажите мою телеграмму премьер-министру и лорду Мильнеру.

(Подписано) Локкарт».

68

Вся мистика, окружающая эту советскую ноту – запрос в Вашингтон, – так и не была рассеяна. Например, Харпер (в книге «Россия, в которую я верю: мемуары Самуила Н. Харпера, 1902-1941, изд. Полем В. Харпером с помощью Рональда Томпсона, Чикаго, 1945, с. 112-113) писал: «Посол Фрэнсис направил предложение по кабелю и в закодированном виде в Государственный департамент. Я случайно оказался в Вашингтоне, когда телеграмма была получена, и меня спросили, каково мое мнение. В телеграмме содержалось три абзаца, причем третий переходил на вторую страницу; в этом третьем абзаце посол довольно четко выразил собственную точку зрения, которая была явно скептической, относительно искреннего желания большевиков вести войну с Германией в свете их доктрин и действий. На это предложение не было получено никакого ответа.

Позже во время расследований, проведенных Сенатом в 1919 году, когда Робинс представил этот базовый документ, копию телеграммы, отправленной ему самим Фрэнсисом… третьего абзаца не оказалось. Я пытался определить… выбросил ли Фрэнсис этот абзац… или это сделал Робинс…»

69

Поэма Некрасова «Кому на Руси жить хорошо?». Впервые издана в России в 1879 году, перевод, выполненный Джулиет М. Соскис, появился в «Уорлд классике», Лондон, 1917. Вирши взяты из песни молодого Гриши.

70

Гаркав Сидни. Россия: История. Филадельфия, 1959. 4 изд. С. 499.

71

Дейчер Исаак. Вооруженный пророк. Т. I. Нью-Йорк, 1954. С. 394.

72

Письмо Робинса было конфиденциальным, датировано 5 февраля 1919 года. В отрывке от 9 марта 1918 года, в частности, говорилось: «Я провел час с полковником Томпсоном этим утром; он позвонил мне и сказал, что Джастис Брэндис [sic] предположил, что я могу кое-что сделать. Он чувствует себя очень плохо из-за того, какую политику по отношению к России проводит наше правительство. Показал мне… телеграммы от Рэймонда Робинса, который остановился в Петрограде и присылал рапорты о том, что нет причины для нас менять взгляды о ситуации там. Сиссон смалодушничал, покинул Петроград и выехал в Стокгольм 4 марта. Вот такие дела». Утром он и Майлз подали Буллиту идею меморандума для президента, в которой они излагали те положения, которые считали необходимым послать на русский съезд.

10 марта 1918 года в отрывке говорится о том, что Вильям Буллит (помощник из Государственного департамента, который в то время выступал за сотрудничество между Россией и Америкой) провел с Томпсоном утро в гостинице «Шорхэм» с двумя другими людьми. Томпсон считал, что ратификация на Всероссийском съезде Брест-Литовского договора должна состояться 12 марта (он не знал, что съезд отложен). «Вчера вечером… Норман Хэпгуд вызвал к себе полковника Хауса и потребовал действовать от имени президента. Полковник Хаус признал… что необходимость была жизненно важной, и сказал, что он свяжется с президентом и попросит его направить послание советскому съезду. Буллит сказал нам, что он почти не надеется, что президент станет что-то делать; его соображения… основывались на информации, полученной вчера вечером. Он… не посылал собственный меморандум президенту… Президент не видел полковника Томпсона с его возвращения из России. Он не увидит и генерала Джудсона, который уже три недели находится в Вашингтоне».

В отрывке от 11 марта 1918 года, помимо того что говорится о том, что президент послал ноту Всероссийскому съезду [которую хвалил Хаус в своем дневнике, как «одну из наиболее разумно сформулированных, в посланиях из трех предложений»] и что она будет на следующий день передана прессе, сказал: «М… должен прийти на обед. Он говорит, что в субботу Польк получил письмо от Томаса Ламонта, в котором говорится, что если Америка не признает Советы, то все надежды на победу демократии будут утрачены, – и что не имеет значения какой ценой, но мы должны признать Советы».

Колкорд говорит Робинсу, что «вышеприведенные отрывки точно описывают конец инцидента». Он добавляет, что «во всем нашем разговоре в то время не было намека на послания от Ленина и Троцкого, которые уже, по-видимому, достигли Вашингтона». «Буллит, который видел многое из того, что поступало в департамент… понятия не имел о послании».

73

Чтобы подчеркнуть призыв, сделанный в запросе Ленина-Троцкого к правительству Соединенных Штатов о том, какую помощь можно от него ожидать в случае, если Брест-Литовский мир не будет ратифицирован, Робинс сказал, что он передал его Гарольду Вильямсу, корреспонденту лондонской газеты «Дейли кроникл», «агенту секретной информации для британского министерства иностранных дел», чьи статьи затем были перепечатаны газетой «Нью-Йорк тайме». Обычно эти заметки соперничали со статьями Рэнсома в лондонской «Дейли ньюс», которые также появлялись в «Тайме». Заметки Робинса о том, что он сказал Вильямсу, заканчивались тем, что Вильямс телеграфировал обе свои статьи в британское министерство иностранных дел, расположенное в то время поддерживать Советы:

«Вы поехали в Киев и работали с Украинской радой… Вы помогали привезти сюда американских, французских и английских офицеров, чтобы сотрудничать с Украинской радой. Вы помогли получить 130 миллионов франков, которые были выплачены Украинской раде, примерно за четыре дня до того, как она со всеми потрохами продалась центральным властям, открыла фронт и впустила германские винтовки. Я не говорил… что вы враг союзникам или германский агент или что вас обманула Украинская рада. Я говорю, что вы заблуждались в своих догадках, но что вы – совершенно искренний и патриотичный человек. И затем, когда вы поехали в Ростов на Дону и работали с Калединым и Корниловым… вы верили, что казаки будут сражаться… а когда вы уехали после того, мы оказались втянуты в контрреволюционное движение… это было очередной ошибкой». Большевистская пропаганда, слушания на субкомитете по делам человека в юридической комиссии Сената. Вашингтон: Д. С, 1919. С. 803-804.

74

Вильямс Альберт Рис. 76 вопросов и ответов о большевиках и о Советах. Чикаго, без даты. В том же, 1919 году памфлет появился под названием «76 вопросов и ответов о большевиках и Советах», Нью-Йорк, без даты. Другие издания, я полагаю, вышли в Англии и в Америке. Их продавали на собраниях в России, обычно по десять центов.

75

Трудно было бы представить Ленина, пускающегося в какие-либо «резкие упреки» (как интерпретировал письмо Ленина Луи Фишер), и через две недели, 14 мая, направляя Робинсу предварительный план советско-американского экономического сотрудничества, который они обсуждали, Ленин в сопроводительном письме написал: «Этот предварительный план был разработан в совете экспортной торговли в нашем Верховном Совете по национальной экономике. Я надеюсь, что этот предварительный [план] будет полезен для вашей беседы с Министерством иностранных дел Америки и американскими специалистами по экспорту» (рукописи Робинса).

76

В книге «Государство и революция», в которой он добавляет: «Только тогда мы можем говорить о свободе. Тогда люди привыкнут к соблюдению этих элементарных правил социальной жизни, известных многие века и повторяющихся тысячи лет во всех проповедях. Они будут соблюдать их без силы, без специального аппарата принуждения, называемого государством, которое будет сметено прочь и погибнет. Говоря словами Энгельса, «правительство над людьми будет заменено управлением вещами».

77

Альберт Рис Вильямс снова посетил Россию и пробыл там с 1922 года по декабрь 1927-го, большую часть времени я была с ним. Он вернулся еще на один срок – с 1930 по 1931 год, и еще раз в 1937-м, и задержался примерно на шесть месяцев.

78

Что касается меня, то, когда я приехала в Россию в первый раз, Ленин лечился от первого удара. Тогда он еще не был серьезно болен, и можно было посетить его, но чрезмерно щепетильная робость не позволила мне попросить разрешения на это, и это единственное, о чем я сожалела всю жизнь.

(От помощника Кунца в Айкоре, одного из издателей «Фрейхайт», я узнала, что несколько лет упорно держались слухи, что, когда Ленин был уже серьезно болен, Кунц был одним из тех людей, кому разрешали увидеть его. Спрашивал ли об этом редактор Кунца? Нет, брюзгливо ответил тот; скрытность Кунца не позволила ему спросить его. А его родственники сомневались в том, что слухи эти – правда. {Примеч. редактора американского издания.)

79

Плеханов Георгий. Роль личности в истории. Нью-Йорк, 1940. Некоторые субъективисты отказывались признать исторический прогресс человечества, и «некоторые из их более поздних оппонентов, стараясь острее выявить когерентный характер этого прогресса, очевидно, были готовы забыть, что историю делают люди и, следовательно, деятельность индивидуума не может не быть важной в истории. Они заявили, что индивидуал – quantite negligeable (количество, которым можно пренебречь (фр.). В теории эта крайность непозволительна, как та, которой достигают наиболее рьяные субъективисты». Очерк Плеханова впервые был напечатан в 1898 году.

80

В книге «Государство и революция» он кратко коснулся вопроса об анархистах, указывая, что государство может быть разрушено «за ночь», но переход займет «целый исторический период».

81

Написанная в конце сентября 1917 года, это статья изображает рабочую милицию, использовавшую «революционный демократизм» и орудовавшую в городах и в деревнях якобы для того, чтобы «исцелить страшные раны, нанесенные войной народу», распределяя продукты, одежду, обувь, землю и так далее. Должен быть мобилизован весь народ, ведомый классово сознательными рабочими, которые могли записать угнетенных на «административную работу». Здесь Ленин выдвигает идею универсальной трудовой службы с монополией на зерно, хлебным рационом и всеобщей трудовой повинностью. Суверенные Советы сосредоточили бы в своих руках «самые мощные средства учета и контроля».

82

Позднее, в ночь с 16 на 17 июля 1918 года бывший царь и его семья были расстреляны в Екатеринбурге по приказу Уральского регионального Совета. Чехи захватили город через десять дней после этого. Карр. Большевистская революция. Т. I. С. 166, 351.

83

На самом деле корабль «ЮСС Бруклин», крейсер, вошел в гавань гораздо раньше. Ему «было приказано идти на север 3 января 1918 года». Вильямс. Американо-русские отношения. С. 127. Японский крейсер также вошел в залив Владивостока в январе. Кристофер Хилл. Ленин и русская революция. Лондон, 1949. С. 249. Англичане и японцы высадились со своими силами во Владивостоке 5 апреля, а союзники высадили маленькие войска в Мурманске 5 марта.

84

Еще более откровенным было обвинение генерала Грейвза в его личном письме полковнику А.Д. Галену, Хелена, Монтана, написанном из форта Мак-Кинли, Резол, Филиппинские острова, 20 августа 1920 года. Копия письма была конфиденциально отправлена Робинсу сенатором Хирамом В. Джонсоном из Калифорнии. Джонсон говорил: «Разумеется, это письмо попало ко мне конфиденциально, и мы с вами в настоящее время не можем ничего об этом сказать… Когда соберется Конгресс, я планирую провести расследование всего этого Сибирского дела, если такое расследование мне позволят провести мои хозяева». Грейвз признается, что когда он прибыл на Филиппины, то «получил телеграмму от Военного секретаря… в которой предлагалось, а не приказывалось, чтобы я воздерживался от обсуждения с кем-либо сибирских дел.

Японцы, я уверен, а также англичане и французы в сентябре 1919 года убедились, что чувства Соединенных Штатов были таковы, что я должен использовать американские войска, чтобы сражаться с реакционной толпой Колчака, в войско которого входил Семенов, Калмыков, Роганов и другие, или они отпустили бы меня. В первую очередь президент в конце июня согласился оказать поддержку Колчаку. Эта поддержка, конечно, не включала военную помощь, потому что она не могла быть оказана без прохождения в Конгрессе… Японцы заплатили Калмыкову 30 000 иен 1 сентября 1919 года, 4 сентября Калмыков был арестован и ему были нанесены серьезные телесные повреждения командиром войск на горе Спасская. Я требую назвать имена людей, которые арестовали этого командира, наказания людей, которые избили его, немедленного освобождения командира и того, чтобы перед ним извинились.

Я начинаю планировать арест Калмыкова, который был во Владивостоке, но он… приказал, чтобы капрала освободили. Они сказали, что американский капрал был арестован потому, что у него не было паспорта. Розанов [командующий, по наущению британского генерала Нокса] так и не извинился, не назвал мне имена людей, о которых я спрашивал, однако военный секретарь сделал публичное заявление, что Букмеков принес соответствующие извинения… хотя этого на самом деле не было».

Владивостокская газета, контролируемая японцами, начала «в высшей степени энергичную антиамериканскую кампанию в прессе», в том числе писалось, что «еще одна невинная русская девушка была изнасилована американцем». Когда требования, чтобы такие публикации прекратились, ничего не достигли, Грейвз арестовал редактора и закрыл газету по совету других военных, утверждавших, что это – план японцев. «Если бы я не предпринял бы никаких действий… престижу американцев на Востоке был бы нанесен ущерб… Однако Государственный департамент в США заявил, что я пытался закрыть газету, потому что она критиковала меня, и что мне было приказано заниматься своим делом.

Это не было фактом, и я никогда не получал такого приказа…

Англичане, японцы и банды Колчака начали оказывать давление в Вашингтоне, чтобы меня освободили, потому что они не могли со мной справиться… Реакционные представители Государственного департамента не хотели, чтобы их политика была вынесена наружу, но желали, чтобы командующий стал козлом отпущения.

…К сожалению, люди Америки не знают фактов… Государственный департамент, похоже, не видел никакого интереса в том, чтобы наши люди ознакомились бы с фактами… Я не понимаю, совершила ли Германия какой-нибудь акт более непростительный, чем деяния Японии в Сибири…» (Манускрипты Робинса.)

85

Знаменитое ленинское послесловие к его незаконченной работе «Государство и революция»: «Более приятно и выгодно пройти через опыт революции, чем писать о ней» (цитирую по книге Хилла «Ленин и русская революция», е. 111). Он остановился на середине предложения, чтобы принять участие в Октябрьской революции, и так и не закончил этот памфлет, впервые опубликованный в начале 1918 года.

86

После того как Робинс свидетельствовал перед комиссией по правам человека в субкомитете юридической комиссии Сената, генерал Джудсон не только написал Робинсу веселое письмо, поздравляя его, но начал писать другим людям. Среди них был его одноклассник генерал Пейтон С. Марч, начальник штаба армии США в Вашингтоне. Копия пространного письма ему, маркированного «Личное», была датирована 21 мая 1919 года. Говоря о быстрой и правильной оценке Робинсом и Томпсоном большевиков как партии, которая останется у власти в течение критического периода, когда союзники надеются отразить сепаратный мир, Джудсон продолжал:

«К счастью для Америки и союзников, Робинс находился в Петрограде и был человеком именно такого рода. Его враги говорили, что он – социалист. Я верю ему, когда он говорит, что он не социалист, но мне совершенно наплевать, социалист он или нет. Он, конечно, человек, вызывающий огромную человеческую симпатию и очень терпимый к людям, с чьими теориями он не может согласиться». Во время «почти ежедневных разговоров» с «Лениным и Троцким» и «с совершенной искренностью, в той мере, в какой они касались его убеждений», он «уверял большевистских лидеров, что германцы просят слишком многого; что большевики могут получить лучшие условия, чем больше они будут ждать; и что Соединенные Штаты, вероятно, помогут большевикам, если они придут к окончательному разрыву с немцами…». Рукописи Джудсона. Библиотека в Ньюбери.

Вернуться к просмотру книги