Примечания книги: Август. Первый император Рима - читать онлайн, бесплатно. Автор: Джордж Бейкер

1

Знамения и знаки, сопровождавшие убийство Юлия Цезаря, были не просто плодом народных суеверий; их современник Вергилий перечисляет их в «Георгиках», 1, 461—497.

2

Светоний, кажется, ошибается, полагая, что Марк Атий Бальб был особенно знаменитым предком. Атилий Бальб, консул в 245 и 235 гг. до н. э., видимо, не был его предком. Антоний (см.: Светоний, «Божественный Август», IV, 2) слышал, будто Бальб был сыном парфюмера и булочницы в Ариции. Это, разумеется, история особого свойства, и она могла оказаться правдой.

3

Юлий отправился из Рима в Галлию весной 58 г. до н. э., когда маленькому Октавию было четыре с половиной года. Он не вернулся в Рим и не видел племянника до 49 г. до н. э., пока мальчику не исполнилось четырнадцать. Их тесная связь началась в том же году, а сотрудничество особенно плодотворным было в 45 г. до н. э., когда восемнадцатилетний Октавий находился вместе с Юлием в Испании.

4

Атия снова вышла замуж, и ее второй муж (который оказался хорошим отчимом для пасынка) быт гораздо более значительной личностью, чем Гай Октавий. Это был Луций Марций Филипп, который происходил из сенаторского сословия, его отец, дед, прадед и прапрадед были консулами и фигурировали в консульских списках; сам он также дважды исполнял консульские обязанности. Разница – весьма существенная – заключалась в общественной значимости, достигнутой Юлием. В 64 г. до н. э. Юлий был политическим банкротом, и Октавий был достаточно хорош для его племянницы; в 58 г. до н. э. Юлий начал завоевание Галлии, и теперь его племянница могла претендовать на Филиппа с его длинным списком предков-консулов. Это имело значение для укрепления общественного статуса и сына Атии.

5

Его учителями были Аполлодор Пергамский, а потом Арей и его сыновья Дионисий и Никанор. В 84-й и 88-й главах Светоний («Божественный Август», LXXXIX) подробно это описывает, а также говорит об особенностях стиля и дикции Августа.

6

Светоний. Божественный Август. 79—83. См. также отдельные подробности биографии Юлия Цезаря у Плутарха.

7

Возможно, Октавий рассуждал именно так, мы, однако, не обязаны с ним соглашаться. Цицерон («Письма Аттику», XV, 4) полагал, что Юлий никогда не возвратится. Вполне вероятно, что тактические трудности, которые уже оказались непреодолимыми для такого полководца, как Красе, и даже для Марка Антония, стали бы непреодолимыми и для Цезаря; в Месопотамии он, может быть, утратил бы лавры, которые приобрел в Галлии. Бессмертная военная слава Юлия, возможно, осталась в памяти благодаря его ранней кончине, охранившей его от опасностей, исходивших от парфянских горных племен и по-парфянски одетых в кольчуги вооруженных жителей, которые сражаются на своей земле. Интересно поразмышлять о возможной реакции относительно восточного поражения Юлия. История Гая Октавия определенно была бы другой!

8

В письме к Аттику после 18 мая Цицерон называет молодого человека Октавием. Но уже в конце июня он называет его Октавианом («Письма к Аттику», XV, 2, 12).

9

В Рим – то есть на Игры в честь Аполлона. Встреча происходила 26 июня, за десять дней до начала Игр.

10

Содержание этого разговора приводится столь подробно, поскольку его сохранил для нас Цицерон в «Письмах к Аттику», XV, 11

11

Свидетельство Цицерона в «Письмах друзьям», XII, 23; «Филиппики», III, 7—8. Светоний в «Божественном Августе», X, повторяет обвинение без всякого комментария; Плутарх говорит о нем как о слухе. Д-р Райе Холмс («Здание Римской империи», 1, с. 27), кажется, склонен верить в обвинение. Аппиан («Гражданские войны», III, 39), вероятно, прав, обращая внимание на то, что Антоний все еще был нужен Октавиану.

12

Письма к Аттику. XIV, 21 и XV, 2; Цицерон упоминает лишь Гирция, а об остальных мы можем только догадываться.

13

События во время осады Мутины произвели впечатление на всех очевидцев из-за колоссальной разницы между обученными и необученными войсками. См. кн. м-ра Стренчен-Дэвидсона «Цицерон», с. 412—416, который цитирует «Письма друзьям» Цицерона X, 11, 24, 30; XI, 14; «Филиппики», X, 7 и 9; XIII, 6, 13; к этому можно прибавить и «Тускуланские беседы», II, XVI, 37—38 и «Гражданские войны» Аппиана, III, 69.

14

Существует рассказ (Аппиан, «Гражданские войны», III, 75) о том, что Панса перед смертью имел беседу с Октавианом и изложил ему все эти соображения. Историки всегда с подозрением относились к этому сообщению, и для этого есть причины, однако суть разговора Пансы сама по себе истинна.

15

Это была форма усыновления, известная как adrogatio. Родного отца Октавиана не было в живых, а Гай Юлий Цезарь был мертв, поэтому Октавиан не мог быть передан новому отцу по обычным правилам усыновления, которое представляло собой форму передачи-продажи одного другому. Он должен был обратиться к высшим магистратам, народному собранию, известному как курия; и это собрание должно было официально ввести его в новый статус своей властью. Очевидно, появились какие-то сомнения или возникли вопросы о законности прежнего усыновления Октавиана, поэтому он воспользовался первой же возможностью уладить дело.

16

Многие читатели помнят из Посланий св. Павла Галатам (4: 4—9): «Посему ты уже не раб, но сын, а если сын, то и наследник». У св. Павла было перед глазами множество примеров, и эта фигура речи имела силу и неоспоримость, которые ныне отсутствуют; и случай Октавиана был одним из них.

17

Если бы речь зашла о суде над Цицероном, его защитникам очень трудно было бы доказать его непричастность к сочувствующим убийству.

18

Об ответе Антония см. гл. 3.

19

Технический термин Rei publicae constituendae causa определял диктаторскую власть Суллы и Цезаря и связывал с ними триумвират как развитие того же принципа.

20

Светоний («Божественный Август», XXVII) представляет Октавиана самым суровым из всех триумвиров, очевидно по свидетельству Юлия Сатурнина. Светоний, однако, признает, что Октавиан не принимал некоторых обвинений в свой адрес. Подробно характер Октавиана описан Светонием в главах 33 и 51—56, и он совершенно не соответствует обвинениям его в жестокости и суровости. Мы должны увязать факт проскрипций с равно признанным фактом, что и Октавиан, и Антоний имели репутацию людей добродушных. Был, однако, путь, по которому в проскрипции вкрались элементы жестокости, и это античные историки связывали с женой Антония – Фульвией. Во всяком случае, именно она была натурой жестокой и злопамятной. См. рассказ Валерия Максима и Аппиана, IV, 39, о Казетии Руфе. Глядя на его голову, Антоний сознался, что не знал этого человека и что, скорее всего, это дела его жены. Говорят, она пронзила язык мертвой головы Цицерона булавкой. Если мы примем к сведению эти сообщения, то тогда можно будет предположить, откуда в проскрипциях появилась такая жестокость. Разумеется, триумвиры должны были учитывать последствия своего решения.

21

Этот замечательный документ (истинный или сфабрикованный, но скорее все-таки истинный), который Аппиан («Гражданские войны», IV, 8—11) приводит в своей истории, заслуживает разъяснения. Авторы заявляли, что они подвергли проскрипциям меньше людей, чем Сулла, что, во-первых, говорит о длине списка Суллы и сколь сильное негодование он вызвал; и, во-вторых, что практика включения в списки военнопленных, как в случае с самнитами в Султанских проскрипциях, все еще была в ходу. Согласно Аппиану, в списке Суллы было 40 сенаторов и 1600 человек всаднического сословия. Аппиан также называет цифры списка триумвиров – около 300 сенаторов и 2000 всадников. Аргумент относительно ареста звучит странно для современного уха, но арест, безусловно, был лучшей долей. У римских правителей не было надежных тюремщиков, и любая попытка удерживать под стражей столько людей была серьезным риском, который сделал бы комитет более непопулярным, чем простое уничтожение людей.

22

Есть другая версия относительно этого. В соответствии с Плутархом, один из рабов Квинта, по имени Филолог, предоставил информацию, но он же говорит, что Тирон не упоминает о Филологе. Аппиан пишет, что это быт сапожник, один из клиентов Клодия. Эти противоречивые рассказы доказывают лишь то, что никто не обладал достоверной информацией о том, кто выдал Цицерона.

23

Римские женщины того времени находились совсем в другом положении, нежели в XIX в. Они (это можно видеть из рассказа о Клодий и Доброй богине Плутарха в жизнеописании Цезаря) имели свои организации, независимые от мужских; коллегия весталок была самой влиятельной в городе. Она в свое время смогла повлиять на Суллу, и этого уже достаточно, чтобы понять, насколько они были могущественны.

24

Талант не был монетой, но суммой денег наподобие лакха рупий (100 000 рупий). Мы можем проследить суммы в 16 000, 1500, 150, 8000 и 500 талантов, или 26 150 талантов всего, кроме сумм, собранных за десятилетний срок азиатского налога, и все эти деньги были потрачены на содержание армий Брута и Кассия.

25

Хозяйство Горация обрабатывали восемь рабов, как известно из его «Сатир», II, VII, 101.

26

Вентидий был человеком, который сделал сам себя, вышедшим из военных контрактников. Если судить по примерам, приведенным Фронтином (I, I, 6; II, II, 5; II, V, 36, 37), он оказался отличным психологом и своим успехом был обязан этому. Сравнение между психологом Вентидием и инженером Агриппой заслуживает размышления.

27

Порт Юлиев можно было видеть еще в 1538 г., когда он был уничтожен мощным землетрясением, в результате которого поднялась гора Монте-Нуово и наполовину заполнила Лукринское озеро. Вероятно, именно во время этих работ Вергилий подробно ознакомился с Авернским озером, которое затем обессмертил в шестой книге «Энеиды».

28

И христиане, и мусульмане впоследствии эффективно использовали ее в борьбе со своими врагами.

29

Послания Антония были, очевидно, получены консулами в начале 33 г. до н. э. вместе с его письмом с жалобами на Октавиана. В ответ на его обвинения, что он присвоил всю Сицилию, не возвратил посланные ему корабли и завладел долей Лепида, Октавиан отвечал, что он поделился бы с Антонием, если бы тот поделился с ним Арменией. В ответ на еще одно обвинение, что он всю Италию приспособил под раздачу земли своим войскам и не оставил территории для войск Антония, Октавиан отвечал, что воинам Антония, видимо, не понадобятся земли в Италии после героических усилий и успехов, достигнутых ими в Мидии и Парфии. Последний намек был убийственным (Плутарх, «Антоний»).

30

Со времени построения последнего акведука прошло 92 года. Работа Агриппы знаменовала собой конец гражданских войн и возврат к мирной жизни. Он стал первым постоянным главой службы водного снабжения на систематической основе (Фронтин, «Акведуки», 98).

31

Об этих письмах говорит Светоний («Божественный Август», 68—70). Многие из этих обвинений – на современный взгляд – полнейшая чушь, но, безусловно, рассчитанная на общественное мнение. Из Плутарха видно, что Октавиан отвечал тем же («Антоний», 50, 5).

32

Кроме великолепного портика Октавии с сокровищами искусства, библиотеками и переходами, Август построил Форум Аугусти, место отдыха, которое вызывало всеобщее восхищение, со стенами в сто футов высотой, а также мавзолей, где были захоронены все его предки и преемники вплоть до Нервы. Форум был построен в память о победе при Филиппах и в память отмщения за смерть Юлия и был освящен во II в. до н. э. Мавзолей представлял собой грандиозное круглое здание с огромным земляным холмом на крыше, засаженным деревьями и увенчанным статуей Августа. Он стоял посреди небольшого парка. Восстановление зданий и более мелкие работы, предпринятые Августом, были бесчисленны.

33

Ливий – историк золотого века. Однако он не был единственным историком своего времени. Дионисий Галикарнасский писал по-гречески и потому не считается автором века Августа, но тоже был значительным писателем. Не стоит забывать и Деллия, отпущенника Марка Антония, историка, которому, вероятно, обязан Плутарх, в описании жизни Антония, и все его последователи, включая «Антония и Клеопатру» Шекспира. Его произведения до нас не дошли, так же как и произведения Фенестеллы, латинского автора, у которого Плутарх взял несколько интересных сцен, был также и Асиний Поллион, истинный автор века Августа, который донес до нас «Жребий брошен» и который не боялся критиковать стиль Ливия или беспристрастие Юлия. Произведения величайшего знатока древности Варрона также не дошли до наших дней.

34

Возможность появления у Августа наследника столь значима, и неспособность произвести на свет такового имела столь далеко идущие последствия, что мы должны остановиться и посмотреть, действительно ли «ничего нельзя было поделать». То, что причина была не в Августе, видно из его брака со Скрибонией, которая произвела на свет Юлию. Естественно предположить, что Ливия была бездетна, однако она была матерью Тиберия и Друза, так что и этот аргумент отпадает. Светоний («Божественный Август», 71) проливает свет на это обстоятельство. Сказав, что Август опроверг все нравственные обвинения в роскоши, Светоний добавляет: «Сладострастным утехам он предавался и впоследствии и был, говорят, большим любителем молоденьких девушек, которых ему отовсюду добывала сама жена». Было это правдой? Если так, то это многое объясняет. Однако это могло быть ложью и сплетнями, распространенными в римском обществе. Это замечание у Светония возникает столь неожиданно и столь обрывочно, причем сопровождается словом «говорят», что в это трудно поверить.

35

Имеется единственный намек на то, что Август «жену одного консуляра на глазах у мужа увел с пира к себе в спальню, а потом привел обратно, растрепанную и красную до ушей», однако вряд ли даже самый строгий судья заключил на основании покрасневших ушей нарушение седьмой заповеди. Все подробности в «Божественном Августе», 69, видимо, приведены на основании утверждения Марка Антония, который злословит ему в письме, не придавая этому серьезного значения. Мы уже знакомы с этим случаем во «Второй филиппике» и ответом Антония.

Вернуться к просмотру книги