Примечания книги: Беспощадная бойня Восточного фронта - читать онлайн, бесплатно. Автор: Вилли Вольфзангер

1

Джордано Ральф (род. 1923) — известный немецкий кинорежиссер и журналист из Гамбурга. Удостоен высшей награды Германии «Креста за заслуги». Автор книги «Бертини». (Здесь и далее примеч. пер.)

2

Клаузевиц Карл (1780–1831) — прусский военный писатель, создатель новой теории войны. Его основное произведение «О войне».

3

Хафнер Себастьян (1907–1999) — немецкий публицист и историк, автор книги «Комментарии к Гитлеру».

4

Ветте Вольфрам (р. 1940) — специалист по истории Второй мировой войны, доктор наук, приват-доцент Фрайбургского университета.

5

Праздник в христианской религии. Св. Николаус, по преданию, помогал людям. Во время Рождества дарил детям подарки.

6

Адвент (от лат. Adventus — пришествие) — предрождественское время у католиков, включает, как правило, четыре воскресения. Здесь имеется в виду спасение, перемена обстановки.

7

Так называли на Западе Русь.

8

Рильке Райнер М е р и л (1875–1926) — австрийский поэт. Ведущая тема — преодоление одиночества через любовь к людям и слияние с природой.

9

Трокад Марсель (1830–1850) — доктор медицины из Кастилии, автор юмористической книги «Источник Ребекки».

10

Меркатор Герард (1512–1594) — фламандский географ и картограф, автор картографической проекции, носящей его имя. В 1544 году из-за преследований протестантов переселился в Дуйсбург.

11

Выдающиеся пехотинцы (англ.).

12

Оруэлл Джордж (наст, имя Эрик Блэр (1903–1950) — английский писатель и публицист, автор сатиры «Ферма зверей».

1

Вольфзангер был учеником Дуйсбургской банковской ассоциации.

2

Текст дается в правописании и пунктуации рукописи Вольфзангера.

3

Вольфзангер здесь путает. Его день рождения 21-го, а не 20-го. Вероятно, речь идет об ошибке по рассеянности, которая является следствием хаоса во время отступления, когда писался текст. Кузина Вольфзангера, Хан-нелора, согласна с этим, но считает также возможным, что ее двоюродный брат просто не придерживался обычного способа исчисления дат. Он, возможно, предпочел назвать более позднюю дату, чтобы казаться старше в глазах читателя.

4

Вольфзангера 7.2.1941 г. вызывают в Кёльн-Мюль-хайм. Он встречает инструкторов, как «сытый грудной ребенок», так как все еще убежден, что ничего военного к нему не пристанет. На полигон в Эйфеле он прибывает только 29.6.1941 после предварительной подготовки. Там он впервые с удивлением убеждается, что солдатская жизнь тоже может доставлять радость. Это вызывает у него «странное ощущение счастья», которое путает все его прежние представления.

5

Германия напала на Советский Союз 22.6.1941 г., в то время как Вольфзангер получал свое военное образование в Кёльне и Эйфеле. В течение первых месяцев похода на Россию вермахт достиг больших успехов, которые, видимо, позволяли надеяться на быструю победу — как это было раньше на западе в войне против Франции.

6

Вольфзангер выезжает на восток в конце августа. Еще находясь в Кёльне, он радовался, узнав, что появилась какая-то определенность. В течение первых дней в Польше он еще надеется, что не будет принимать участия в боевых действиях, так как война против Советского Союза, как он считал, вероятно, закончится до его прибытия на фронт.

7

Вольфзангер задерживается с 24.8 по 24.9.1941 г. в маленьком городке, который находится сегодня на юге Польши. После немецкого нападения на Польшу советские подразделения заняли восточную часть страны. Ярослав располагался близ новой демаркационной линии.

8

Это место находилось примерно в 50 км юго-западнее Киева и было занято вермахтом 19.9.1941 года. Вольфзангер прибывает сюда на несколько дней позже.

9

Крестьян.

10

За день до прибытия сюда Вольфзангера (28.9.1941) в захваченном немецкой армией Киеве, к востоку от города, заканчивалось одно из самых больших сражений на окружение. Более 665 ООО советских солдат попало в плен. Как сообщает Вольфзангер в своих письмах, он встретил немного позже проходящую мимо колонну из 10 ООО оборванных пленников. В то время как Вольфзангер направлялся из Киева на восток, за линией фронта начинается жестокое преследование украинских евреев. В овраге Бабий Яр было расстреляно более 30 ООО киевских евреев.

11

Когда Вольфзангер попадает в Глухов (14.10.1941) (согласно картам армии вермахта, название такое же), немецкое продвижение замедляется. Это объясняется непроходимостью дорог, грязью, первыми снегопадами и истощением солдат. Начиная с середины октября поступает приказ командования группы армий «Центр» продолжить наступление на Москву (операция «Тайфун»).

12

Неполноценный табак, который возделывается в России и Восточной Европе.

13

В феврале 1944 года Вольфзангер пишет от руки «дополнения» к своей рукописи. Следующий фрагмент этого документа без точной даты находится в сохраненных материалах: «Никто не знал, где проходит линия фронта. Мы шли в неизвестном направлении, отстав от батальона. Тяжело ступали по колено в грязи, а к вечеру пошел дождь и стало совсем темно из-за тумана. Я шел последним. Потом возчики взяли меня с собой, посадив на телегу. Деревня; затем, очевидно, хаты. В нескольких окнах слабый свет! Возчик заснул, предоставив лошадям идти куда хотят; я закрыл глаза и задремал, пока не началось головокружение, которое разбудило меня. Телега соскользнула в котлован и свалилась. Боеприпасы, плащ-палатки и разные другие вещи лежали в грязи. Лошади тоже упали, ослабли и не могли выпутаться из вожжей, чтобы встать. Возчик ушел просить помощи, а я сел на плащ-палатку и стал ждать. Ночью пошел дождь, и я потащился в дом. Словно привидение, бледный, со слезящимися глазами, я вошел в хату. Женщина принесла молоко, девушка пододвинула ко мне пшенную кашу. Я ел молча, разделил свой шоколад и отломил ребенку. Затем почувствовал, что не могу сдержать слез и вышел на улицу. Так страшно стало быть одновременно человеком и солдатом. Возчики вернулись. Мы снова запрягли лошадей и пошли дальше в темноте. Я упал в канаву; холод пронизал меня насквозь. Я поднялся и пошел дальше. В каком-то доме заполз под кровать и лежал там между тряпьем, рядом с кошкой, на тонкой соломе, дрожа от холода, пока не погрузился в сон. Никто не нашел меня. Так я и провел всю ночь без всякой охраны. Утром мы шли снова под серым дождливым небом, в грязи, по холмистой местности. Проходили деревню за деревней, не зная даже их названий. Переночевали в школе на холме. Поставили винтовки в козлы, так как слишком устали, чтобы позаботиться о своей безопасности. Вероятно, мы остановились вдали от наших позиций на нейтральной полосе, скорее всего за спиной атакованных русских. Но мы уже не имели никакого отношения к боевым действиям, а только маршировали и бедствовали.

Фатеж. В этой деревне мы нашли дом, поймали гусей, ощипали и сварили. Ели кислый крестьянский хлеб. Затем выставили охрану. Вышли из деревни глухой ночью и почти один час шли, пока не подошли к колхозному двору, где стояли наши орудия. По часу каждый из нас нес караул, а потом два часа спали в подвале дома в грязи, на холодных камнях. Кругом бегали крысы. Едва мы проснулись, как снова надо было идти.

Судьба преследовала нас. Мы ненавидели самих себя. Любовь к ближнему умирала на войне. Никакая любовь, никакой смысл, никакие друзья не радовали нас. Даже для Бога уже не осталось места. Я читал Новый Завет. Его слова были последней надеждой, последним сопротивлением против страшной действительности и все же оставались для меня мертвыми. Ни проповеди, ни теоретические построения не могли справиться с этой жизнью, которую мы раньше не знали. Душа угасла и вырвалась разочарованным криком. Мы должны были ненавидеть самих себя, всякая любовь была забыта, разбившись у порога собственной судьбы.

Бог и звезды исчезли для нас в этом всепоглощающем горе. Солдатская боль порождала ангелов, демонов, богов и гениев, а война выхолащивала всю душу. Мы не знали границ своей участи. Смерть подходила к нам все ближе и ближе. Она не грозила мне, не показывала свою косу, но демонстрировала неприкрытую действительность. Я видел первых убитых в этой войне. Это были русские солдаты, которые заняли деревню и беззаботно устроились у кастрюли с картофельным супом, жадно вылавливая из него картошку. Наш авангард ворвался в деревню и уничтожил их всех. Они валялись в канаве на обочине, коричнебые, безмолвные, со сжатыми кулаками. Снаряд разорвался как раз среди них. Трава разрослась, осенние цветы расцвели, смыли свернувшуюся кровь с обезображенных тел. Я долго стоял рядом с трупом солдата, который, так же как и я, когда-то дожидался своей участи. Никаких мыслей не появлялось в моей голове. Я стоял молча. Убитый говорил за меня лучше, чем я мог бы когда-нибудь сказать: потерянная жизнь, война и близость смерти. Он лежал не захороненный, а за ним высился ряд березовых крестов, где, вероятно, лежали те, кого расстреляли из винтовки. Теперь их ничего не отличало друг от друга. Никаких ангелов у него не было, никакие духи не печалились о нем, и ничто не украшало его могилу, кроме травы и колосьев. Ночью над ним сверкали звезды, дожди обливали его тело, вороны клевали мясо. Это была смерть. Тогда я ясно представил себе, что меня ожидает такая же гибель. И это была правда, а не сон. Но в душе я не мог с этим согласиться. Возможность смерти не причиняла мне боли, такой, как доставляла нужда и бедствия каждодневной жизни. Мы шли дальше.

Жизнь была похожа на маску, под которой скрывалась неизвестность. Никто не испытал ее боли, не ощущал своей вины за происходящее, однако не придется ли в какой-нибудь из будущих дней ответить за тысячу совершенных преступлений?

Я нес маску воина. И только через два года понял, какова была моя роль в этой войне, понял, что уже больше не буду таким, каким бы хотел быть. Но я все-таки знал, что буду им, если сумею завершить эту бессмысленную бойню.

14

Вольфзангер в начале ноября 1941 года прибыл в Курск. 6.11.1941 г. В середине ноября начинается вторая фаза операции «Тайфун», которая полностью измотала плохо снабжаемые немецкие войска, подошедшие к Москве.

15

Штурм города, расположенного в 50 км северо восточнее Курска, начинается в последние недели ноября. 4.12.1941 года город был взят. На армейских картах он носит наименование Стешигри.

16

Популярная народная песня в память Степана (Стеньки) Тимофеевича Разина, вождя русского крестьянского восстания в XVII веке.

17

Маленькая река между Курском и Воронежем, текущая на север. Температуры в конце ноября 1941 года упали до минус 25 °C. Вермахт должен был констатировать, что он не сможет завершить кампанию против Советского Союза в этом году.

18

5 и 6.12.1941 года начинается зимнее наступление советских войск. На восточном берегу Тима между Уринок и Волово, куда Вольфзангер попадает в эти критические дни, лежит маленький городок Никольское, которое автор именует иногда Никольсдорф. Гитлер запрещает вермахту в середине декабря дальнейший отход и требует оказывать «фанатичное сопротивление».

19

Немецкое наименование для русской ракетной пусковой установки «Катюша».

20

Сокращенное наименование противотанкового орудия.

21

Вольфзангер воюет в этом регионе, примерно в 150 км северо-восточнее Курска, с 12 по 25.12.1941 года. Непосредственно перед его прибытием советские подразделения там значительно продвинулись. До конца года 174 ООО солдат немецкой армии было убито на Восточном фронте, 36 ООО пропало без вести и 604 ООО ранено.

22

Загноившаяся кожа.

23

Бои и отступление из небольшого местечка Уринок около Тима, в добрых 40 км к югу от Ливны (Ливна), произошли 18 и 19.1.1942 г. «Мы отступали, бросив все вещи. Мне удалось спасти только 150 сигарет. Теперь я обеднел», — отмечает Вольфзангер в дневнике. В своих письмах он еще долго будет вспоминать эти события, изображая «трагедию под Ориноко» как одно из главных его военных переживаний.

24

Вольфзангер пишет 13.3.1942 г. своим родителям из военного госпиталя «Остров. — Маз (округ Варшавы) блок lc, палата 18». Очевидно, речь идет о Остров-Мазовецком, расположенном в 70 км северо-восточнее Варшавы. В длящемся сутками пребывании Вольфзангера в санитарном поезде он не может поверить, что спасся, выбравшись из опасной зоны. «Последняя шпала: Боже помоги мне», — пишет он в своем дневнике.

25

Вольфзангер встречает конец марта 1942 г. в военном госпитале в Оффенбахе. Там он пробыл до 11 мая, после чего был вновь отправлен в казармы Кёльна и получил отпуск. В нем он находился с 11 мая до начала июня.

26

Вторая поездка Вольфзангера на восток начинается 21.6.1942 г. На много дней раньше во время медицинского обследования он еще не знает, пошлют ли его в Россию или во Францию. Все было возможно. Он сообщает родителям, что укажет им место своего дальнейшего пребывания, если сможет его назвать. «Во всяком случае, — пишет он, — я назову первую букву каждой строки своего стихотворения, например Кёльн: когда я ем, то ловлю со стола нож».

27

Харьков — четвертый по величине город Советского Союза и значительный транспортный узел. Примерно за четыре недели до прибытия сюда Вольфзангера начались бои на окружение юго-восточнее города.

28

Прогулка «кавалеров роз» состоится 3.7.1942 г. Несколькими днями раньше началось немецкое летнее наступление.

29

Вольфзангер поступает 13 или 14.7.1942 г. в Варшавский военный госпиталь.

30

Вольфзангер отказывается от описания событий, которые происходят между его пребыванием в варшавском военном госпитале и последующим отъездом в Россию. После двухнедельного пребывания в Варшаве он отправляется в Германию в Нойбранденбург, а затем в казарму под Кёльном. Там он изучает итальянский язык. 25.8.1942 года он пишет: «конец пребывания в военном госпитале», а днем позднее отмечает «праздник возвращения домой с мамой и папой». В середине октября 1942 года он через Варшаву отправляется в Прибалтику (регион Ржев), куда прибывает 23.10.1942 г.

31

В армейских картах Оленино.

32

Этот текст относится к ноябрю 1942 году. «Я лежу здесь и привожу в порядок свои дела», — пишет Вольфзангер в конце месяца родителям.

33

О новогодней ночи Вольфзангер пишет домой:

«Нас не следует презирать за тот шум, который мы здесь подняли. Вы должны понимать, что наша часть израсходовала боеприпасов примерно на 100 ООО дойчмарок за четверть часа».

34

Вольфзангер был ранен 9.2.1943 г. Он облегченно сообщает родителям: «Рана всего лишь в два сантиметра на одной стороне мягкой части живота. Ранен я был в 11.30, когда выползал из бункера, чтобы прочистить дымовую трубу, и действовал неосторожно, так как солнце ослепило мои глаза. (Однако теперь они уже хорошо видят, и я снова в порядке.) Русский снайпер использовал благоприятный случай, за что ему большое спасибо».

35

Правильная корректировка места между Москвой и Смоленском — Варшава.

36

Это литовский город Юрбаркас, как он сегодня называется. Он расположен близ границы с Восточной Пруссией того времени.

37

Вольфзангер 19.2.1943 г. прибывает в Тюрингию. В верхней половине суперобложки этой книги помещен портрет Вилли того времени. Он пишет 31 марта: «Хороший уличный фотограф сфотографировал меня в субботу, и вышла отличная фотография. Без пилотки я нравлюсь себе больше, но и так неплохо. Не нужно предъявлять к себе слишком больших претензий».

38

Начиная с середины мая 1943 года Вольфзангер живет в Фридрихсхафене, откуда он в начале июня направляется в Кёльн, в казарму. Там он пережил бомбардировку города. Он ходит в кино, на концерты, в церковь.

Напрасно пытается найти свое забвение в вере. После мессы в Боннском кафедральном соборе отмечает:

«Я бы охотно хотел видеть смысл там, где его не нахожу. Звуки органа более божественны для меня, чем вино, которое пьет священник». После подъема на Скалу дракона в Зибенгебирге он спускается вниз верхом на осле.

В своем дневнике Вольфзангер записывает свой «разговор с ослом»: «Сегодня ты везешь меня на себе, а завтра я должен буду нести тебя». 12.7.1943 г. он снова садится на поезд и отбывает на Восточный фронт.

39

В своих письмах он называет этот дом «виллой». Здесь он живет до 13.8.1943 г., когда его подразделение начинает отступление перед наступающими советскими войсками. В регионе у реки Вопь, которая впадает вблизи Ярцева в Днепр, Вольфзангер задерживается начиная с середины июля.

40

Вольфзангер прибывает сюда 24.7.1943 г. Бои продолжаются начиная от следующего дня и до августа. Уже перед началом сражения у него резко меняется настроение, а 21 июля он восклицает в своем дневнике: «Помоги мне, Боже!» После поездки в товарном вагоне с лошадьми его настроение становится еще более угнетенным. 25 июля, когда он написал своего «Котенка в солнечном свете», дела идут у него, очевидно, лучше. В армейских картах местечко Милеево отмечено примерно в семи километрах северо-восточнее Хвастовичей. Немного дальше от этого места находится деревня Панов.

41

Двухколесная платформа, на которой закреплен лафет орудия.

42

Подробное описание этого сражения в дневнике Вольфзангера показывает, как тесно его книга следует за записками и воспоминаниями, а также как он обрабатывает свои впечатления. Дневник и рукопись совпадают вплоть до деталей. Например, запись в дневнике от 26.7.1943 г. гласит: «Воздушный налет. Начал писать родителям, но не хватает мужества описывать все подробности. Я хочу только более точно описать мои переживания. Пишу, укрывшись за орудием в одиночном окопе.

7 часов утра. Прохладно, ветрено, небо покрыто тучами. Я замерзаю. Вчера около 17.15 началась атака, после того как 3-й батальон понес много потерь, хотя и продвинулся вперед. Когда в центр выдвинулся пехотный батальон, мы должны были удерживать фланги с велосипедным подразделением, 2-м пулеметным батальоном и 3-м противотанковым дивизионом. Мы выехали из деревни, затем с орудийным расчетом прошли низиной болота, отчего мои ноги не просохли. Поднявшись на середину холма, продолжали идти в походном порядке. При свете сигнальных ракет мы заметили, что пехотный батальон возвращается. Затем он остановился.

8 600 метрах от нас появились из леса русские. Мы вытянули орудие на поляну и сделали без разрешения три выстрела.

Пехотинцы помогали нам своей стрельбой. На холме нас застиг сильный огонь, более целенаправленный, чем в низине, где мы лежали раньше и курили. В одном шаге от меня упал Вольф, потом Юпп и Крамер. Двух тяжелораненых пехотинцев вынесли с поля боя рядом с нами. В расчете второго орудия также были убитые и раненые. Мы все в поту вытаскивали орудие. Наконец привели лошадей. Мы взяли орудие на передок и галопом помчались назад. Я цеплялся за платформу, потерял каску и винтовку. Винтовку и шлем с колосьями и антикомариной сетью подобрал у убитого. Русские заняли позицию на опушке леса. Ночью при продолжающемся дожде, который барабанил по брезенту, мы двинулись дальше. Орудие ржавело под брезентом, курево промокло. Ночь была спокойной. Мы узнали, что в 3-м батальоне убили 15 солдат, 14 ранило, а участь пропавших без вести осталась неизвестной. Во 2-м батальоне не вернулось трое, пехотинцы потеряли 22 человека. Я, робкий и беспомощный, был потрясен этими смертями. Мертвые так и остались лежать на поле боя, тяжелораненые были подобраны только к утру. Двадцать пять солдат, получившие огнестрельные ранения в живот, до сих пор еще не осмотрены врачом, а ведь большинство из них обречены на смерть. Я замерзаю, глаза слезятся. Холодно, все тело содрогается, на лице лежит густой слой сажи. Иду, опираясь на винтовку. Уже несколько раз вели огонь орудия противника, и дождь осколков сыпался прямо на нас. Я мечтал скорее заснуть. Долго, долго спать, а затем проснуться дома. Приснилась серо-черная полосатая жаба в луже. 16 часов. В пять утра русские атаковали нас, мы увидели, как они длинными рядами выходят из леса, попадая под огонь наших пулеметов и ручных гранат. Я заряжал орудие, Вилли Далхофф стрелял. Под огнем противотанковых пушек и артиллерии атака русских захлебнулась перед нашими окопами. Справа русские отошли, не решаясь занять деревню. С позициями, находящимися слева от подразделений, мы не имели никакой связи. Почти все солдаты были убиты или взяты в плен. Нас осталось здесь всего шесть человек. Конец казался мне близким, и оставалось только молиться. Последние мысли — о любимой и родителях. Внезапно поступило сообщение, что 2 кр. и один бат. со штурмовыми орудиями пришли к нам на помощь. Я заплакал (…)».

43

Летом 1943 г. терпит неудачу последнее большое наступление вермахта на Восточном фронте, операция «Цитадель». Немцев оттесняют на исходные позиции. Орел и Харьков переходят в руки русских. Отныне вермахт постоянно обороняется и продолжает при отходе разрушать города и деревни.

44

В армейских картах Хвастовичи.

45

Вольфзангера ранили 13.9.1943. В своем дневнике он отмечает: «Сама рана не болит, но очень сильно болит голова. Я заполучил всего один осколок и счастлив, но этого недостаточно, чтобы вернуться на родину». Днем позже он замечает: «Я испытываю глубокий, глухой страх перед смертью, боюсь за свою жизнь, и это ужасно».

46

Отступление в так называемое «логово пантеры» за Десну (Дессна).

47

Вольфзангер и его подразделение в середине сентября 1943 г. отходят примерно на 60 км в юго-западном направлении к Брянску. Железнодорожная линия через «Потшеб» (Почеп) связывает Брянск и Гомель.

48

Вольфзангер сообщает в письмах к родителям о грабежах и оргиях, которые он с друзьями устраивает на пути вдоль железной дороги. «Я пил красное вино, хорошо спал, а сегодня в семь часов съел яичницу-болтунью из четырех яиц и большого количества мясных консервов» (21.9.1943). «Деревни грабят. Тащат кур, мясо коров и овец, морковь, картофель. Вдоль всего поезда горят костры, где все это жарят и варят. Повсюду раздается чавканье» (22.9.1943). «Я определенно поправился на пять фунтов» (23.9.1943).

49

Город восточнее Днепра. Был сдан в конце ноября 1943 г. немецкими войсками после ожесточенных сражений. Перед войной евреи составляли примерно одну треть жителей Гомеля. После взятия города немцами они обязаны были носить опознавательный знак. В Гомеле образуют гетто и четыре концентрационных лагеря.

50

После того как Вольфзангер закончил свои записи, сражение продолжалось от 11 до 17.10.1943 г. В течение последующих недель части вермахта отступили за Днепр.

51

Согласно армейской карте, Старый Быхов.

52

Деревня Момачино лежит в болотистых истоках реки Ухляст, притока Днепра.

53

Вольфзангер задерживается до начала 1944 года на позициях у Днепра. Рождество 1943 года он справляет в чине обер-ефрейтора. В конце документа описывается санная поездка, состоявшаяся 12.1.1944 г. Как во многих других главах своей военной книги, Вольфзангер передает свои впечатления и чувства и рассказывает о них в письмах к родителям. «Ночь была сказочным, пьяным праздником. Испуганные путники прыгали с саней в сторону. Какое-то опьянение охватило меня. Это безграничное желание жить на свете и вдыхать жизнь полной грудью». Позже он смотрит на жизнь с большой надеждой на будущее. Хотя он и потерял уже чувства доброты, прекрасного, собственного счастья, радости и веры, остается еще всегда возможность «построить фундамент для новой жизни — в мире и спокойствии».

Вернуться к просмотру книги