Примечания книги: Дело жадного варвара - читать онлайн, бесплатно. Автор: Хольм ван Зайчик

1

В подлиннике Х. ван Зайчика здесь употреблен весьма древний китайский политико-филосовский термин «тунчжи». В современном китайском он применяется в качестве обращения одного члена компартии к другому и переводится на русский язык как «товарищ». Однако в отличие от слова «товарищ», изначально означающего партнера в том или ином занятии (зачастую, торговом) и фактически синонимично слову «подельщик», китайское «тунчжи» обозначает людей, имеющих одинаковые стремления, идеалы, чаяния (здесь и далее – примеч. переводчиков).

2

Дошедшие до нас списки «Лунь юя»(«Суждений и бесед») насчитывают двадцать глав. Двадцать вторая глава, представлявшая собою, по свидетельству некоторых древних комментаторов, квинтэссенциюконфуцианской мудрости и написанная Учителем собственноручно за несколько месяцев до кончины, считалась утерянной еще во времена царствования Цинь Ши-хуанди (221–209 гг. до н. э.), во время его знаменитых гонений на конфуцианскую ученость и культуру. Однако мы не исключаем, что в руки столь пытливого исследователя и неистового коллекционера, каким был Х. Ван Зайчик, каким-то образом мог попасть текст драгоценной главы. Его домашняя библиотека до сих пор закрыта для посторонних, и лишь правнуки ученого посредством весьма длительных и утонченных процедур ежедневно оспаривают друг у друга честь стирать с ксилографов и свитков пыль – и не пускать к ним чужаков.

3

Букв: Храм Конфуция.

4

Практика предоставления служащим жилья, так называемой ведомственной жилплощади за казенный счет – гун чжай или гун се – уходит корнями в седую китайскую древность.

5

Букв.: «Невское пиво»

6

Букв.: «охранники». Низшие исполнительные чины Управления внешней охраны, что-то вроде полицейских.

7

Ещё на заре средневековья в Китае отказались от бессмысленно жестокого и, в сущности, не вразумляющего, а лишь озлобляющего (и подчас даже травмирующего) мелких правонарушителей битья плетьми, расщепленным бамбуком и пр. Для телесных наказаний с тех пор использовались исключительно большие и малые (смотря по тяжести проступка) палки из легкого и приятного на ощупь прутняка коноплеволистного. По мере распространения культуры по всем улусам Ордуси этот гуманный обычай, к радости населения, укоренился повсеместно.

8

Этим словом мы передаем китайское «сяньшэн». Дословно это значит: «тот, кто родился ранее» – и выражает крайнюю степень уважительности говорящего по отношению к тому, с кем он говорит, причем в наше время уже безотносительно к действительному соотношению возрастов. На европейские языки термин сяньшэн и его японский аналог сэнсэй соответственно контексту переводятся как «учитель», то как «господин», то еще как-либо. Однако мы полагаем, что между «господином» и «преждерожденным» такая же существенная разница, как между «товарищем» и «единочаятелем». В последующих главах повести нам не раз встретится обращение «сяньшен тунчжи», которое, следуй мы обычной практике, нам пришлось бы передавать несколько идиотским и напоминающим ёрничанье первых лет советской власти обращением «господин-товарищ». Мы переводим это сообразно: «преждерожденный единочаятель».

9

У Х. ван Зайчика здесь сказано «бу». Китайский метрический бу – дословно «шаг», равен в настоящее время 1,6 м.

10

У ван Зайчика назвали не пиво дано, разумеется, по-китайски: «Вэйдад Оуэрдусы». Но для русского слуха это звучит слишком громоздко, поэтому здесь мы предпочли дать перевод. Следует иметь в виду, однако, что иероглифическая транскрипция синтетического тюрко-славянского топонима «ордусь» у ван Зайчика чрезвычайно значимо. Выглядит она следующим образом:. Если эти иероглифы, читающиеся как «Оуэрдусы», перевести по смыслу, их можно понять как «Пахать [землю] (т.е. трудиться) вдвоем, на равных – и держать под контролем свое низменное [эгоистическое, корыстное]». Очевидно, в этой фразе сформулирован основной принцип объединения, совершенного в свое время Сартаком и Александром – так, как его поняли затем, вводя объединительные реалии в китайский язык, постьюаньские идеологии.

11

Гаоляновый самогон, весьма крепкий и имеющий резко и далеко разносящийся запах, который некоторым нравится, некоторым – нет, но вне зависимости от этого непременно ощущается как самим употреблявшим его, так и всеми окружающими в течение нескольких дней.

12

Что-то вроде «О Господи!» (Будд.).

13

У ван Зайчика здесь стоит сложный образный оборот, означающий «функционировал в качестве маяка, указывал путь». Мы не приводим его по-китайски, чтобы не загромождать и без того нелегкий для восприятия текст излишними филологическими комментариями; они обязательно будут приведены в академическом издании, которое мы сейчас готовим. Стараясь по возможности сохранять стилевое своеобразие и красоту оригинала, мы идем на риск непривычного употребления некоторых давно утративших свой первозданный смысл слов, чтобы как можно полнее и точнее донести до читателей мастерство и замысел великого еврокитайского гуманиста.

14

По-китайски это выглядит так:. В дословном переводе фраза значит: «Да здравствует наша всеобщая пограничная сторожевая вышка!». Следует иметь в виду, что ван Зайчик создавал свою эпопею задолго до российских президентских выборов 2000 года, и, следовательно, никакие двусмысленные трактовки данного абзаца его повести не имеют ни малейшего права на существование.

15

В подлиннике сказано «чжунхуа». Это действительно одно из древнейших самоназваний Китая, спокон веку рименявшееся скорее как культорологический, нежели как политико-административный термин. Когда нужно было обозначить именно страну, говорили «чжун го» – «Срединное государство». Оборот «Цветущая Средина» и поныне входит в официальное название, передаваемое на русский язык словами «Китайская Народная Республика» – «Чжунхуа жэньминь гунхэго».

16

Насколько можно понять ван Зайчика, описанное им государство в целом официально именовалось Цветущей Ордусью (по-китайски – Хуася Оуэрдусы). Неофициально же, внутри страны, среди своих, собственно китайские территории назывались Цветущей Срединой, а все остальное составляло подразделенную на семь улусов Внешнюю Ордусь.

17

Учетная степень «проникший в [смысл] законов» существовало в Китае по крайней мере со времени династии Хань, то есть с начала нашей эры.

18

Досл.: «главнейший в работе с документами». В традиционном китайском аппарате так назывались начальники Палат, то есть весьма высокопоставленные должностные лица, аналогичные нашим главам министерств.

19

По-китайски те же иероглифы читаются «жибэнь жэнь», и значат «японец» (досл.: «японский человек»).

20

Здесь и далее изрекаемое великим наставником Баоши-цзы гатхи введу их повышенной сложности приведены нами в подстрочном переводе. Поэтический перевод еще ждет своего мастера.

21

В работах Х. ван Зайчика есть любопытные пассажи, где он с присущей ему тонкостью и мудрой розорливостью иронизирует над много позднее и впрямь зародившимся в англоязычных странах (в первую очередь – в США) стремлением наполнить повседневную речь невероятным числом оборотов, которые долженствуют выказывать максимум уважительности к любым проявлениям, желанием и пристрастиям окружающих – но на деле, в силу своей формальности и фактической гипертрофированности, для всякого нормального человека выглядят будто издёвка. Так, чтобы соблюсти не побоимся этих слов, политическую корректность в отношении, например, коллекции камней, хранящихся у вашего собеседника дома, следует избегать употребления термина «stones» («камни») и говорить исключительно «your mineral companions» («ваши минеральные сотоварищи» или «ваши булыжные спутники» – в общем-то, даже не понятно, как на человеческий язык и переводить подобное), и так далее.

22

Досл.: «джиповая повозка». Первые два иероглифа являются не более чем транскрипцией слова «джип», а третий – видовым окончанием названий всех колесных средств транспорта, напр.: «паровоз» – «огненная повозка», то есть «хочэ», и т. д.

23

Досл.: «молодец-помощник». Вторая по важности должность в аппарате Палат (министерств) после шаншу. Обычно переводится как «заместитель министра», «вице-директор» и т. д.

24

Досл.: «молодец посредине». Приблизительно название этой должности можно перевести как «начальник отдела в министерстве». Тонкий знаток древнекитайских реалий, ван Зайчик аккуратно говорит не о должности, а о ранге, определявшем официальный статус человека. Самой же должности ланчжуна Багатур Лобо наверняка не принял бы. При его любви к деятельной работе Багатура можно было бы назвать скорее «молодцем с краю». Судя по всему, именно этих, так сказать, центровых Багатур как раз и именует несколько непочтительно «кабинетными черепахами».

25

Бодхисатва Гуаньинь (Авалокитешвара) – божество милосердия в пантеоне богов китайского простонародного буддизма.

26

Яньло, или князь Яньло (Яньло-ван) – владыка ада в пантеоне богов китайского буддизма.

27

В Ордуси, как следует из других романов Х. ван Зайчика, инвалиды этой группы пользовались максимальным уровнем социального обеспечения и получали значительные пенсии и иные разнообразные выплаты от государства. Их положение, по всей видимости, можно уподобить положением, скажем, нигде не работающего одноногого кривого негра-спидоносца нетрадиционной сексуальной ориентации, апокалиптическая фигура которого грозит стать в нынешних Соединенных Штатах Америки главным объектом искренних и непрестанных забот со стороны как государства, так и всех без исключения частных благотворительных учреждений и обществ. Среди самых широких масс ордусского населения, если верить ван Зайчику, даже бытовала частушка: «Хочешь жить как принц У-цзи? Запишись скорей в дуцзи» (?-659), близкий родственник одного из самых могущественных императоров за всю историю Китая, танского Тай-цзуна, занимавший на протяжении десятилетий высшие посты в аппарате империи, которая как раз в это время находилась в зените силы, славы и блеска.

28

Здесь нет ни тени юмора; нет и ни малейшего насилия над языком. Ван Зайчик серьезен здесь, как всегда, и просто-напросто знает, о чем пишет. Известное название Пекин, на стандартном китайском произносящееся как Бэйцзин, в дословном переводе означает именно «Северная столица». Мы надеемся, что жителям российской северной столице будет приятно узнать наконец: в каком-то смысле они живут, трудятся и ночуют не где-нибудь, а в Пекине.

29

Букв.: «Поднебесное принадлежит всем».

30

Насколько можно судить по текстам ван Зайчика, термин «вэйтухаи», который дословно переводится с китайского как «охраняющие землю и море», употреблялся в Ордуси в качестве жаргонного обозначения работников человекоохранительных органов. Первый иероглиф – «вэй» – входит и в часто употребляемый в тексте термин «вэйбин», т.е. «солдат охраны», «охранник», «страж».

31

Досл.: «:-):-):-)».

Вернуться к просмотру книги