Сергей Удалин - биография автора

Удалин Сергей Борисович. Если кто сталкивался в сети с неким Нилом Аду, так это тоже я. Родился в 1965 году в Ленинграде. Там же учился, женился, стал отцом, там же проживаю и по сей день. Только названия города и страны поменялись, но ведь не у одного меня такие проблемы.
В 1988 году закончил Военмех, получив высшее техническое образование и заработав неизлечимую аллергию на всякого рода машины и механизмы. Техника, следует признать, отвечала мне взаимностью. Так что не стоит во всём винить постсоветскую разруху — инженера из меня всё равно бы не получилось.
В последующие годы перепробовал множество профессий, но большинство из них мне не понравилось, а те, что понравились, как правило, плохо оплачивались. Кстати, и писательский труд не оказался исключением, но кто ж мог предположить?
Когда впервые попробовал писать — теперь уже сказать затрудняюсь. Но рецидив точно случился, когда меня положили в больницу с аппендицитом. А с того момента, как я, лет восемь назад, снова загремел на больничную койку, теперь уже с пневмонией, участь моя была предрешена.
Непосредственным толчком к написанию первого фэнтезийного романа «Чёрные камни Дайры» («АСТ», 2005 г.) послужила неосторожная мысль: я тоже так могу. Почти сразу же после публикации в голову пришла и другая мысль: нет — «так» не надо было. С тех пор пытаюсь выяснить, как всё-таки надо. В поисках ответа на этот вопрос брался за любые проекты: от почти серьёзного науч-попа «Откуда взялся «Код да Винчи»?» («Питер», 2007) до корпоративной пародии на того же Брауна «Кот да Винчи» («Время», 2006). По ходу дела успел закончить литературные курсы при СП СПб, (не путать с высшими курсами имени Горького), руководимые М. С. Ахмановым, откуда плавно перекочевал в литстудию А.Д. Балабухи и Л.Э.Смирнова.
По итогам всех этих мытарств получил некоторое представление о том, как вообще нужно писать книги, но по-прежнему смутно представляю, как это следует делать конкретно мне. В ожидании озарения начал почитывать труды товарищей по несчастью, и не без удовлетворения обнаружил, что значительная их часть понимает ничуть не больше моего. С этого момента получаю больше удовольствия (и, надеюсь, приношу меньше вреда) от обсуждения чужих книг, чем от написания собственных. Но опасаюсь, что со временем пагубная страсть к сочинительству опять одержит верх над благоразумием, и тогда…
Ну, в общем, я вас предупредил.