Гимназистка. Под тенью белой лисы - читать онлайн книгу. Автор: Бронислава Вонсович cтр.№ 72

— А говорили: с мебелью, — отметила Аня. — Здесь из мебели только то, что продать не удалось. Не хотите к нам — что ж, выбор ваш, но постельное бельё мы вам непременно дадим.

— Будем чрезвычайно признательны, — опередила я Владимира Викентьевича, который точно собирался отказаться. Но не стоит расстраивать Тимофеевых ещё больше.

Шкатулку я поставила на кровать и открыла, прошептав домовому, чтобы осваивался и присмотрелся к прислуге, которую я пока не видела: Владимир Викентьевич пояснил, что та пообещала привести кухарку, наверное, там и задержалась.

А мы наконец отправились к Тимофеевым, чей дом оказался совсем рядом. Супруга его, высокая статная дама, встретила нас настороженно. Конечно, она наверняка сама выступила за смену клана, узнав о возможностях для дочери, но что ещё ожидать от столь юной главы клана, не представляла. Говорила она любезно, лишь несколько отстранённо, но мне было не до бесед. Я постоянно прислушивалась, боясь пропустить звонок.

Но мы отобедали, перешли в гостиную, где продолжился пустой разговор, который поддерживал только Владимир Викентьевичи Филипп Георгиевич, а телефон всё не звонил и не звонил.

— Может, этому господину напомнить о нашей просьбе? — не выдержала я, чувствуя, что ещё немного — и волшебные тимофеевские капли перестанут на меня действовать.

Звонок раздался, словно ждал именно моего возмущения. Тимофеев ушёл и говорил довольно долго, точнее, отвечал на неслышные мне даже с привлечением нужного плетения вопросы собеседника и изредка задавал вопросы сам, но короткие и малоинформативные для меня. Правда, вернулся он вполне удовлетворённый разговором.

— Хомякова привезут, если уже не привезли, в Царсколевск, — сообщил он. — Дело его будут вести здесь. Следователь примет нас завтра утром.

— Завтра? — огорчённо переспросила я. — А сегодня никак нельзя? Мне невыносима мысль, что Николай находится под стражей, в то время как настоящий преступник разгуливает на свободе.

Если он есть, разумеется. Ольгу Александровну я всё так же подозревала в оговоре.

— Сегодня никак нельзя. Да и зря вы рассчитываете, что его отпустят сразу, как переговорят с вами. Возможно, потребуется помощь адвоката. Елизавета Дмитриевна, учитесь терпению. Всё должно идти своим чередом, — твёрдо ответил Тимофеев. — Так, как должно. У вас наверняка есть куча других дел. Вот и займитесь ими. Хомякову от ваших страданий легче не будет.

На вечер Филипп Георгиевич меня отпустил с работы, не преминув отметить, как забавно получается: он имеет влияние на главу собственного клана и в случае чего может уволить. Шутки шутками, но пренебрегать работой я не собиралась. Дело не в деньгах, которые платил университет, а в нарабатывании определённых навыков.

В лабораторию мы зашли, но только для того, чтобы забрать архив Седых. Тимофеев проводил саквояж тоскливым взглядом, но лишь сказал:

— У меня же будет возможность ознакомиться с этими бумагами?

— Разумеется, — чуть удивлённо ответил Владимир Викентьевич. — Мы же планировали лечебницу. Это будет нашей уникальной клановой особенностью.

— На Елизавету Дмитриевну рассчитываете? — понимающе улыбнулся Тимофеев. — Но ей ещё учиться и учиться.

— Создавать место под артефакты Елизавете Дмитриевне будет не столь сложно, как вам кажется, а ставить и налаживать мы сможем и без неё.

— Хм… — протянул Тимофеев чуть скептически. — Конечно, я пристально не изучал бумаги, прошёлся только по верхам, но плетение там не из простых.

— Елизавета Дмитриевна талантливая, — гордо бросил Звягинцев, словно он был моим любящим папочкой. Хотя… В некотором роде так оно и получилось: именно ему я обязана своим появлением в этом мире. — Кроме того, Филипп Георгиевич, не забывайте, что приступим к работе мы не завтра и даже не послезавтра.

— Положим, разрешение удастся получить быстро. — Неожиданно Тимофеев улыбнулся и чуть смущённо сказал: — Я узнавал, но Соболевы не дали разрешения заниматься частной практикой. Работа при университете — пожалуйста, исследования идут на базе чужих ресурсов, а результат получает клан. А вот практика должна идти только у них, больные должны благодарить клан, а не конкретного целителя. Не говоря уже об оплате.

На словах об оплате он особенно гневно фыркнул. Наверное, распределение шло отнюдь не в пользу того, кто занимался делом. Впрочем, Соболевы умели устраиваться за чужой счёт, это я успела заметить.

— Что же вас там держало? — удивилась я.

— Елизавета Дмитриевна, вы серьёзно считаете, что можно просто взять и выйти из клана, если что-то не понравилось? — удивился Тимофеев.

Так, кажется, я опять сказала что-то не то, и Тимофеев не сделает скидки на то, что я в этом мире чужая, потому что этого не знает.

— Она имела в виду: неужели вам раньше не предоставлялся случай, — пришёл мне на помощь Владимир Викентьевич.

— Менять одних Соболевых на других? Увольте.

Тимофеев зло выдохнул, а Владимир Викентьевич потащил меня на выход, пока я не сказала ещё что-нибудь странное.

— Получается, что из клана просто так выйти нельзя? — удивлённо спросила я целителя, когда мы уже вышли из здания и появилась уверенность, что Тимофеев не услышит моего глупого вопроса.

— После определённого рода клятв, если глава клана не согласится отпустить, то только переходом в другой. И то, клятва продолжает действовать в отношении секретов старого клана. — Звягинцев вздохнул. — Почему, вы думаете, я оставался с Рысьиными?

— Долг перед моим дедушкой? — предположила я.

— Знаете? — удивился он. — Нет, помогать я вам мог, и не будучи в клане. Но увы, раз перейдя к Рысьиным, я столь крепко связал себя клятвой, что её мало что могло перебить. Подозреваю, что у Тимофеева подобные условия были у Соболевых. Целители, знаете ли, слишком ценны, чтобы ими разбрасываться. А вы увели по целителю и у Рысьиных, и у Соболевых. Не самых последних целителей увели, между прочим. Рысьины, конечно, от вашего решения пострадали больше. Они потеряли потенциально очень сильного мага. Фаине Алексеевне бы смирить свою натуру — глядишь, вам бы не пришлось вот так с ней разбираться.

Я прикинула, сколько в результате моей деятельности понёс убытков Соболев начиная от испорченного реликтового артефакта и заканчивая утратой влияния на цесаревича, и пришла к выводу, что ему, пожалуй, досталось больше Рысьиной. Надеюсь, он этого никогда не узнает. Стрясти, что ли, с Песцова нужную клятву? Это и в его интересах…

— Владимир Викентьевич, а можно проверить, есть ли во мне артефакт, не доставая его?

— Почему не доставая? — удивился он. — Наоборот, вам нужно как можно скорее от него избавиться. Носить в себе — не лучшая идея. Я был уверен, что мы сегодня как раз этим и займёмся, иначе настоял бы на том, чтобы остаться у Тимофеевых. В новом доме как раз есть подходящее помещение, там чуть подправить защиту — и можно вытаскивать. Думаю, за пару часов я справлюсь. Комната небольшая. По-хорошему, дом тоже неплохо было бы защитить. Жаль, что у нас в клане специалистов нет. Я, увы, не столь хорош в этом вопросе. Но тем не менее займусь сразу, как разберёмся с артефактом.