— Я сейчас не могу. У меня занятия по магии.
— Нет у нас сейчас никаких занятий по магии, — влезла Аничкова, так и не потерявшая надежду разлучить меня и близящийся благотворительный вечер. — Врёшь ты всё!
— Это у вас нет, а у меня есть. У меня договорённость с военным целителем.
Аничкова посмотрела так, словно у нас была дуэль и я нанесла подлый удар ниже пояса, осуждаемый во всех возможных конвенциях. Но мне не было дела до её моральных терзаний. В конце концов, если Оленька мне сказала правду, это кавалер Аничковой ухаживал за мной, а не я наметила жертву и целенаправленно отбивала её у влюблённой девушки, а значит, вины за мной никакой не было.
— Тогда вечером у Хомяковой? — деловито предложила Строгова. — Как раз успеем позаниматься. Тогда танцы получатся отдыхом, да, Тамара? Ты же нам будешь аккомпанировать?
— Да, — прошелестела Тамара, явно жалеющая, что задержалась и теперь получила занятый вечер.
Что характерно, Оленьку вообще никто ни о чём не спросил. Подруга была сегодня непривычно задумчива и, казалось, даже не обратила внимания на то, что вечернее обучение запланировано у неё в квартире.
— Оля, — продолжала напирать Строгова, — твой брат же нам поможет? У него в прошлый раз это хорошо получилось. — Подход она выбрала правильный: найти ответственных, тогда делать самой ничего не придётся. Но увы, в этот раз он не сработает. И всё почему? Потому что руководитель не владеет всей полнотой информации. — Кстати, а ему ты пригласительный билет вручила?
Полные ожидания взгляды, направленные теперь уже на подругу, меня неожиданно разозлили. Сколько желающих на одного маленького подпоручика. Всё равно он со всеми не протанцует, даже разорвись. И вообще, его в Ильинске нет. Говорить я это, разумеется, не стала, иначе непременно бы появились вопросы, откуда я это знаю. А неприятных вопросов мне и без того задают слишком много в последнее время.
— Колю перевели, — вздохнула Оленька. — Он вчера ещё уехал. Так неожиданно всё получилось…
Оживившиеся было одноклассницы разочарованно дружно вздохнули.
— Безобразие, — высказала общее мнение Строгова. — У нас благотворительный бал, а они берут и переводят тех, кто мог бы прийти и поддержать наше начинание. Какое безответственное отношение со стороны командования Российской армии.
— Армия вообще-то не для того создавалась, чтобы на танцевальных вечерах отплясывать, — ехидно заметила Аничкова.
Но её никто не поддержал. Строгова так вообще столь выразительно покашляла, что Аничкова стушевалась и наверняка сама уверилась, что приоритет у наших военных теперь следующий:
1 — танцы на благотворительных вечерах,
2 — защита Родины.
Пользуясь тем, что всё внимание теперь уделялось главной распространительнице билетов, я потихоньку спустилась в гардероб. Времени оставалось только забросить учебники и идти к Шитову. Тащиться после этого танцевать категорически не хотелось.
— Вот ведь какая эта Строгова! — бурчание Оленьки над ухом оказалось настолько неожиданным, что я вздрогнула. — Мы ей помогаем, а она себе два танца захапала у твоего кавалера.
— Упаси меня боже от такого кавалера, — фыркнула я. — Век бы его не видела. Я и танцевать ни в какую не соглашалась, девочки уговорили.
— Это они зря, — сурово сказала Оленька. — У Рысьина же с Колей конфликт, они даже из-за тебя на дуэли дрались.
Я сделала большие глаза и огляделась. Слава богу, никто этих оленькиных рассуждений не слышал, а то мне ещё разбирательств по дуэли не хватало. Конечно, теперь можно не бояться скорого отчисления, но кто знает, что ещё придёт княгине в голову?
— А почему Николая так срочно перевели, не знаешь?
— Срочно понадобилась замена в дворцовой охране, — с гордостью ответила она. — Сама понимаешь, абы кого туда не поставишь, вот и пришлось Колю отправлять. Как лучшего.
На мой взгляд, объяснение не выдерживало никакой критики. В дворцовую охрану наверняка требовалась специальная подготовка, с бухты-барахты даже самого блестящего офицера не сдёрнут и не отправят без хотя бы надлежащих коротких курсов. Сдаётся мне, всё это неспроста, не зря же княгиня заявила, что Хомяковы меня не получат, вот и сделала всё, что от неё зависит.
— Придёшь после занятий? — спросила Оленька. — Даже если Строгова забудет, сделаем вместе уроки, а потом в лото поиграем.
— А она забудет?
— Вряд ли, — разбила мои чаяния Оленька. — Строгова не из тех, кто забывает. Но мало ли что случится…
В её голосе надежды не хватило бы даже промочить лапки мышке. Но я всё же пообещала прийти: жестоко будет бросить Оленьку на растерзание недовольной Строговой, если та вдруг меня не обнаружит дома у Хомяковых.
В отличие от Владимира Викентьевича, Константин Филиппович жил не в отдельном доме, а в квартире. Правда, занимала эта квартира весь второй этаж довольно симпатичного четырёхэтажного особнячка с колоннами парадного подъезда и лепниной на фасаде, немного облупленной, но всё равно выглядящей ещё очень даже представительно. Вряд ли военный целитель приобретает жильё в каждом городе, куда его отправляют, так что, наверное, квартира была съёмной, но отнюдь не дешёвой. Кто только оплачивает подобные желания военных: государство или они сами? Или государство выделяет некоторую сумму, при превышении которой платит уже офицер?
Дверь открыла горничная и тотчас же провела в хозяйский кабинет, выглядящий настолько богато, что я засомневалась в предположении о съёмности квартиры. Разве что Шитов возит мебель с места на место? Но это же жутко дорого и неудобно. Или собственное удобство, невозможное без личной мебели, всегда стоит на первом плане? Размышляя об этом, я пристроилась на стуле, обитом полосатым бархатом. Очень удобном стуле безо всяких магических улучшений. И вообще никаких плетений я пока не видела. Даже магической защиты на кабинете не было.
— Итак, чем мы сегодня займёмся? — радостно спросил Шитов, то ли потирая, то ли разминая кисти рук.
— Защитными плетениями? — предложила я, хотя и предполагала, что у самого целителя план есть и вопрос, им заданный, — риторический.
Он удивился.
— Я думал, мы начнём с простейших диагностических. Даже если вы не захотите стать целителем, такие знания всегда пригодятся. А вы — защитными. Почему такой странный выбор?
— Нападающие же вы мне не дадите.
— Разумеется, нет, — он рассмеялся. — Барышня, зачем вам нападающие плетения? Кому вы собрались ими угрожать?
— Не знаю, — я пожала плечами. — Возможно, тем, кто угрожает мне? Пытались же меня убить.
— И это очень странно, — заметил он. — Я слышал, в вашей квартире что-то искали. Зачем было убивать хозяев? Хороший менталист наверняка смог бы вытащить из вас всё.
О способностях менталистов я имела смутное представление, поэтому пришлось поверить ему на слово.