Безумный Пьеро - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Харитонов cтр.№ 67

— но из кипящей бездны выкатывались иные, — нет, всё те же самые, вид сбоку,

— а также

— ик тому же

— и ещё, ещё — и ещё

— и паки, и паки, иже херувимы, и туда же серафимы, и т. д. и т. п. — et cetera, et cetera,

— и небо было небато взорами,

— и эти омирелые уста в прежних сумерках, и птичка-богоед, и молчаниелистный лютик,

— и повсюду летали пустотелые с безбытийными взорами враны,

— и всё делалось медленно и неправильно,

— и хрустели души и кости в путах тентуры,

— и накрывала дурная тоска, и как сизифов rolling stone вся она была tooooo old.

Маленький, еле живой разум Пьеро барахтался среди этих нескончаемых яиц, ища то единственное, что остановит этот поток бытия-к-смерти, но more

no more no more no more

— его не было, не было, не было, не было, неееет.

И Пьеро, несомненно, погибнул бы, белавенецки от яйца умерев-ши, — ибо рано иль поздно нашлось бы такое яйцо, что его бы сгубило навеки

— но какая-то вышняя Сила снизошла, наскребла-да-бросила ему горсточку внимания,

щепотку снисхождения, хапочек надежды.

Разум Пьеро, бомбардируемый яйцами, сбился — и успел самым краешком углядеть в потоке яиц долгожданный просвет. Он то скрывался, то таился, но именно из него исходило сияние, озаряющее всю эту непотребную громаду.

— А бывает ведь яйцо и ахиллово, а бывает ведь яйцо крокодилово, а бывает ведь яйцо гав’виалово… — скакали яйца, трескаясь друг о друга

— и вот тут-то окошечко чуть приоткрылось, в него нужно было только попасть.

— Не бывает лишь яйца небывалого, — сказал Пьеро.

Мировая машина запнулась. Все яйца были, были, были, были, были — и только небывалого среди них не было и быть не могло — потому что небывалого не бывает. Но вот тут-то оно и случилось.

Бесконечная песня кончилась.

Вся громада с оглушительным треском рухнула в тартарары.

В ТРЁХ ПЕСКАРЯХ

Текст отсутствует по воле Небесной Канцелярии. [30]

DOC 1. 5. СОБРАНИЕ ИНТЕРНАЦИОНАЛА

Внемлите, нищи и убоги,

Что Люди мыслят и поют: Сребро и пышные чертоги Спокойства сердцу не дают! Любовь — вот истое приятство! Тому являет всем пример Преутешительное Братство — Ха’брат Церех Аур Бохер! Достоин будет худшей кары Поднявший меч на наш союз! Ничтожных варваров удары Не сокрушат священных уз! Напрасно злобные клевещут И просвещение чернят!

Угроз никто их не трепещет — От старцев слабых до ребят.

Да разве сердце позабудет Того, кто хочет нам добра,

Того, кто нас выводит в Люди, Кто нас выводит в Мастера! Друзья, товарищи и братья —

Кто во Святилище идёт,

Тому падёт весь мир в объятья — И солнце Знания взойдёт! Гремит гармонией волшебной И крепнет наш свободный глас! Мы все да будем совершенны, Когда придёт желанный час! Лишь мы, собранье комсостава Великой армии труда Владеть Землёй имеем право,

А паразиты — никогда! [31]

ПЛЕНУМ

Текст отсутствует по воле Небесной Канцелярии. [32]

РЕЧЬ БАРСУКОВА

Текст отсутствует по воле Небесной Канцелярии.

…

Вся эта планета и уж тем более живущие на ней существа — лишь пьедестал, на котором стоим мы. Чего мы требуем от пьедестала? Он должен быть достаточно высоким, чтобы мы пожелали на него ступить. И достаточно прочным, чтобы мы не беспокоились о возможности падения.

Наш идеал — Вавилонская башня. Встав на её вершину, мы станем равными богам.

…

Убийцы людей должны понести наказание — время пришло

…

Шерстяные превратят их жизнь в ад: а мы их спасём

…

Они слишком агрессивны, поэтому мы кастрируем самцов и выжжем клиторы самкам

Вырежем языки или сожжём вкусовые сосочки — чтобы молчали и не чувствовали вкуса пищи

Для счастья им будет довольно чувства сытости и отсутствия боли

Чем больше мы отнимем у низших, тем больше они будут ценить оставшееся.

Все удовольствия — только через эфир, а эфир мы контролируем полностью.

ПОЯВЛЕНИЕ БАСИ

Хася подпрыгнула, смешно трепыхая крылышками — ив воздухе взорвалась.

Грохнуло так, что уши заложило. Несколько стульев опрокинулись. До потолка поднялся столп дыма и пламени, но не осел, а повис в воздухе, принял форму и облёкся в черты. И все увидели огромную — или кажущуюся огромной — фигуру в белом, с головой львицы. За плечами её были видны сложенные крылья. От них исходило сияние — не столько видимое, сколько ощутимое — кожей, сердцем. Сияние и притягивало, и давило сверху, оно склоняло к себе. Хотелось рухнуть на четвереньки — и подползти ближе.

— Древняя, — прошептал кто-то.

Львица прищурилась, глаза её вспыхнули голубым льдом.

— Позвольте представиться, — голос у львицы был низким, надменно рокочущим. — Я Бастет, я Хатхор, я Сехмет, я дочь Изиды-Вдовы, я Око Света, я хозяйка жизни. Я пожираю плоть врагов Маат-Справед-ливости. А вы тут все — кто?

Все молчали. Незримое сияние давило, плющило и даже колбасило.

Тогда Тарзан с усилием поднял голову и оскалился. Было видно, что это далось ему с немалым трудом. Но он старался.

— А я Тарзан, мэня всэ знают, — сказал он с тяжёлым акцентом, явно наигранным. — Рад видэть тэбя в сваём доме. Будь маей гостьей.

Львица ухмыльнулась, показав клыки. Это было страшновато. Зато давящее сияние несколько ослабло.