– Как-то странно, что Оуфли оставил ее через час после
церемонии, – заметил Мейсон.
– Оуфли чист, – сказал Дрейк. – Полицейские проверили его
версию. Он приехал домой минут в пять-десять двенадцатого. Это дает ему полное
алиби в убийстве Эштона. Эштона убили ровно в десять тридцать. Четыре или пять
человек могут показать, что Оуфли был в квартире Эдит де Во по крайней мере до
десяти двадцати, и один человек видел, как он выходил из дома за несколько
минут до одиннадцати. Экономка видела, что он явился домой в десять минут
двенадцатого.
– Мог Оуфли ударить Эдит де Во по голове перед уходом?
– Нет, в одиннадцать она была жива. Она постучала к соседям,
которые играли в покер, и попросила спичек.
– Любой мог войти в квартиру к Эдит де Во в тот вечер, – задумчиво
сказал Мейсон. – У нее даже прием мог быть.
– Естественно, – сказал Дрейк. – А если учесть то, что она
рассказала о Сэме Лекстере… Для Сэма все выглядит скверно. Единственное его
алиби – то, что он находился в конторе Шастера, когда был убит Эштон. Теперь
выяснилось, что Шастер перепугался, когда Бергер отдал распоряжение
эксгумировать тело Питера Лекстера, так что позвонил Сэму и вызвал его к себе в
контору.
– А насчет того «Шевроле» что-нибудь выяснилось? – спросил
Мейсон.
– Не могу доказать, что это тот самый «Шевроле», – сказал
Дрейк, – но человека два заметили старый «шеви» перед домом, где жила Эдит де
Во, около одиннадцати. Один свидетель вспомнил, что за ним как раз стоял
новенький «Бьюик», и он запомнил машины по контрасту.
– Не мог бы ты добиться, – медленно сказал Мейсон, – чтобы
полиция спросила Сэма Лекстера, как случилось, что он выехал из дома в зеленом
«Паккарде», а вернулся в «Шевроле» привратника?
– Я уже пытался – это бесполезно. Лекстер молчит. Он делал
таинственные намеки на какую-то замужнюю женщину, с которой он провел часок
после того, как уехал от Шастера. Он не желает портить ее репутацию.
Мейсон от души рассмеялся:
– Господи, неужели Шастер еще не протер до дыр это алиби? Им
пользуются все его клиенты последние десять лет.
– Иногда у присяжных это проходит, – напомнил Дрейк. – Но в
любом случае это может облегчить участь Дугласа Кина, если ты правильно этим
воспользуешься.
– Воспользуюсь, – мрачно пообещал ему Мейсон. – А как машина
Кламмерта? Что-нибудь нашли?
– Кое-что. Я обнаружил, что Уотсон Кламмерт купил
«Бьюик»-седан. Его номер – ZD-44. Номер двигателя я не узнал. Модель тридцать
пять.
– Есть описание внешности этого человека?
– Нет. Но я над этим работаю.
– Хватит работы. Бросьте Уотсона Кламмерта. Собери своих
людей, прекрати расследование. Ты отлично поработал, Пол. Теперь можешь немного
поспать.
– То есть тебе больше ничего не нужно?
– Ничего. Для тебя дело закончено. Дальнейшее расследование
только вызовет тревогу.
– Что ж, ты свое дело знаешь, Перри, – не спеша сказал
Дрейк. – Да, вот еще. Я узнал в управлении: полиция собирается провести
предварительный допрос Дугласа Кина, и они хотят вызвать Сэма Лекстера как
свидетеля. Они его спросят, где он был во время убийства. Лекстеру придется
выбирать – назвать женщину или сесть в тюрьму за неуважение к суду.
– При данных обстоятельствах он, вероятно, отправится в
тюрьму за неуважение к суду и вызовет сочувствие прессы, – сказал Мейсон. – Еще
что-нибудь?
– Эштон замешан во всяких делишках, – сообщил Дрейк. –
Полицейские начинают думать, что его уличили в присвоении денег Лекстера. Это
значит для тебя что-нибудь?
– Еще бы! Конечно. Это все меняет. Все дело теперь вращается
вокруг Эштона, – ответил Мейсон.
Пол Дрейк задал еще какой-то вопрос, но адвокат притворился,
будто не слышит, и сказал:
– Ну, я пошел на поезд, Пол. Пока.
Он повесил трубку, взглянул на часы и направился к
ближайшему киоску, где продавали товары в дорогу. Купил несколько сумок и
предметов туалета, потом пошел на телеграф и отправил телеграмму, адресованную
Уотсону Кламмерту в отель Билтмор, Санта-Барбара.
«ВАШИ НЬЮ-ЙОРКСКИЕ ПАРТНЕРЫ МЕЖДУГОРОДНОМУ ТЕЛЕФОНУ СОВЕТУЮТ
НОВУЮ ОТРАСЛЬ ПРЕДЛОЖЕННОЕ ВАМИ ПРЕЖДЕ ПОГИБЛО ТЧК ВАМ СОВЕРШЕННО ОБЯЗАТЕЛЬНО
БЫТЬ КАК МОЖНО СКОРЕЕ ТЧК ПОЖАЛУЙСТА ЗАКАЖИТЕ САМОЛЕТ ИЗ САНТА-БАРБАРЫ В
ЛОС-АНДЖЕЛЕС И ТАМ ПЕРВЫЙ ТРАНСКОНТИНЕНТАЛЬНЫЙ САМОЛЕТ ВОСТОК ЛУЧШЕ СКРЫТЬ
ПОЕЗДКУ ОТ ПРОТИВНИКА БИЛЕТЫ ПРИОБРЕТАЙТЕ ВЫМЫШЛЕННЫМ ИМЕНЕМ ЖДУТ ВАШЕГО
ПРИБЫТИЯ».
Без колебаний Мейсон подписал телеграмму именем юридической
фирмы, пользующейся высокой финансовой и политической репутацией, ведущей
только выгодные дела по утверждению завещаний. Заплатил за телеграмму и
проследил, чтобы ее отправили. Взглянул на часы, потянулся, зевнул и снова
пошел к телефонной будке. Нашел в справочнике телефон и адрес конторы
Гамильтона Бергера, позвонил в телефонную компанию и сказал:
– Прошу вас, я хочу отправить телеграмму.
– Кому телеграмма? – спросил женский голос.
– Тельме Пиксли, Ист Вашингтон-стрит, тридцать восемь
двадцать четыре.
– Текст телеграммы?
– «Ваши личные качества и способности понравились, – медленно
продиктовал Мейсон. – Ввиду того что недавно случилось, вы, возможно,
останетесь без работы. Я бы хотел, чтобы вы работали у меня. Я холостяк,
платить буду хорошо и относиться с уважением. Пожалуйста, приходите ко мне в
контору с этой телеграммой, и мы обсудим условия».
– Какая подпись? – поинтересовался деловой женский голос.
– Гамильтон Бергер.
– Номер вашего телефона и адрес?
– Телефон девяносто шесть девятьсот сорок девять, адрес:
Уэст Лейксайд, тридцать два девяносто семь.
– Благодарю вас, мистер Бергер, – ответил голос.
Мейсон повесил трубку, вышел из будки и остановился у
главного входа на вокзал. Там он курил, пока Делла Стрит не поставила машину
рядом; тогда Мейсон сделал знак носильщику в красной кепке. Носильщик взял
багаж, с трудом разместив его на сиденье. Мейсон сказал Делле:
– Теперь я хочу купить новый «Бьюик»-седан. Сначала
остановимся у банка и возьмем деньги.
Вид у Деллы Стрит был свежий и деловой. Не было и намека на
роль невесты, которую она начала играть при выезде с вокзала.
– О’кей, шеф, – сказала она.
Мейсон слегка улыбнулся, но промолчал.
Она врезалась в гущу машин и притормозила лишь у банка.
Мейсон взглянул на часы – достаточно ли времени до закрытия банка, потом
попросил: