Враг моего сердца - читать онлайн книгу. Автор: Елена Счастная cтр.№ 58

Помалу сгрудившийся в кучу отряд поехал дальше. Щиты, утыканные стрелами, ещё пока надёжно защищали и Елицу, и оставшегося без лошади Милада. Но путь впереди оказался отрезан — навстречу уже выезжало несколько всадников и шло не больше десятка пеших.

Стрельцы вскинули луки. Кметь справа от Елицы до скрипа натянул тетиву и пустил стрелу, за ней тут же — другую. Один неприятельский всадник вскинулся и завалился на спину с древком в груди. Со стороны холма загикали, заорали другие тати. Через миг налетели небольшой ватагой. Кого-то вытащили из сёдел — и закипела схватка, в которой — все знали — погибнет много людей.

— Беги, княжна! — выдохнул Истр, отбившись от противника. — В тебя не стреляют. Укройся в веси. Там встретимся.

Он отвернулся. Елица не стала долго раздумывать над его словами — всадила пятки под бока сходящей с ума от страха лошади и рванулась вперёд. Напавшие, видно, не ожидали такого. Да и уже раскидала их в стороны сеча. Остановить беглянку, кажется, было некому. Ослепил на миг Перунов огонь, гневно ударив в землю совсем недалеко. Громыхнуло оглушительно прямо над головой. Кобыла качнулась в сторону, едва не вышвырнув из седла. Елица сжала колени до боли, до онемения — удержаться! Как стих раскат, разбросав эхо по лесу, стало слышно, что кто-то мчится следом. Она обернулась — не свои.

Застучали по молодым листьям первые капли дождя. Сверкнуло за опушкой снова, прогрохотали колёса Перуновой повозки над шапкой холма. Залило лицо, покатились холодные струйки за шиворот. Ударила, взметнувшись под ветром, мокрая грива по щеке. Елица пригнулась к шее кобылы ниже, намертво вцепившись в повод и почти сросшись с её спиной. Она ощущала, как тяжко вздымаются крутые бока, слышала резкое и сильное конское дыхание. Топот копыт позади. И гром… Повсюду — нестихающий, свирепый — от него тряслась земля.

— А ну, стой! — приказал низкий голос, прорвавшись сквозь громкий шелест дождя.

Елица лишь содрогнулась почувствовав, что одежда уже насквозь промокла. Но не обернулась и не приостановила лошадь. На сколько её ещё хватит? Когда начнёт уставать? Ведь целый день в пути. И зря она о том подумала — животина тут же споткнулась. Елицу резко бросило в сторону. И пришлось бы рухнуть из седла, не окажись рядом преследователь. Он схватил повод кобылы, заставляя перейти на рысь. Елица попыталась снова заставить её броситься вперёд, но та не пожелала, подчиняясь воле другого всадника.

— Не ярись, красавица, — хмыкнул тать то ли лошади, то ли беглянке.

Улыбнулся в мокрую, усыпанную каплями бороду. Елица быстро скатилась с седла, не дожидаясь, пока животина совсем остановится, и бросилась в заросли ивы. Мужик громко выругался. Хлюпнула вода, когда спрыгнул он в лужу и поспешил за ней. Обдирая ладони о ветки, цепляясь подолом за траву и кусты, Елица неслась, не разбирая дороги. Лишь бы подальше, лишь бы укрыться с глаз того, кто сейчас, громко пыхтя и бранясь, прорывался за ней. Топот стал ближе. Торчащий в сторону сучок едва не выткнул глаз. Осыпались капли с листвы прямо в лицо. Елица задохнулась, отирая щёки — и крепкая ладонь схватила её за плечо.

Они с татем рухнули вместе наземь, ломая мелкий валежник. Мужик сгрёб Елицу в охапку, подмял под себя. Она нащупала нож на поясе и вынула — ударила, метя в шею, но рука застыла в стальной хватке огромной пятерни.

— Ух, я бы пощупал тебя, коли бы не приказ, — ватажник склонился, обдав луковой вонью. — Горячая.

Он вывернул её руку с оружием — острая боль пронзила до самого локтя. Елица вскрикнула, задыхаясь под тяжёлым телом. Сверкнув лезвием, нож глухо упал в траву.

— А может, и пощупать, а? Не девица же. Никто и не заметит.

Мужик загоготал, скручивая Елицу едва не узлом. Она уже ничего не видела из-за льющего в лицо дождя и лезущих в глаза мокрых косм пленителя. Извернувшись, сумела всё ж оттолкнуть его, ударила коленом наобум — и попала, кажется, куда нужно. Тать взвыл яростно, но не выпустил. Замахнулся — и со всей дури ударил её в висок. Голова резко мотнулась, вспыхнула страшная боль до самой челюсти — и Елица опрокинулась в холодную темноту.

— Навстречу ей ехать надо, — Леден в который раз обогнул стол в гриднице, за которым, нынче необычайно серьёзный, сидел Чаян. — Вдруг нагонит кто?

Огоньки лучин беспокойно колыхнулись, когда Леден прошёл мимо. Никогда он не чувствовал такой тревоги. В самые скверные времена он хранил спокойствие, а тут словно что-то подогревало его изнутри. Как будто угли тлеющие. Вести, что принёс взмыленный и уставший с дороги Брашко, кого угодно на уши поставить могли. Княженка еле унесла ноги из Лосича, когда налетели косляки, а сейчас с ней неизвестно что случится по пути в Велеборск. Все планы могли рухнуть, если коснётся её какая беда. Но и досадливо понимал Леден, что не только это его беспокоит. От одной мысли, что дотянутся до княжны руки степняков, да и вообще любые чужие, неподвижная душа словно наполнялась гневливым огнём — и тогда даже дышать трудно становилось. Нехорошо это… Непривычно.

Брат сомкнул пальцы в замок, поразмыслив. Поднял на Ледена внимательный взгляд. Как будто не нравилось ему, когда из уст его звучали любые слова о Елице. Казалось порой, что совсем уж Чаян себе её присвоил, хоть та, верно, ничего об этом и не знала. Но таков уж старший: как в голову себе что втемяшит, так проще порой подчиниться. Да только Елица не из таких, кажется, кто легко влечётся на его обаяние: вот и злится он только пуще, но не отступится — в этом тоже можно было не сомневаться.

— Я отправлю ей навстречу ещё кметей, если ты об этом, — проговорил сухо. — Или что? Сам поедешь? Привык уж быть её стражем.

Леден остановился, оперевшись ладонью на стол. Серые глаза брата потемнели, словно небо перед грозой: ждал он ответа. Того, который услышать хотел — чтобы пуще взъяриться, отчитать так, будто он — родитель, а Леден — дитя неразумное. Хотя всю жизнь как раз всё наоборот и было.

— Отправь кметей, — бросил Леден, выпрямляясь. — Иначе я поеду, верно. Так всем спокойнее будет. Или нет?

И в этот миг тень, что между ними пролегла, как будто стала ещё глубже. Дрогнули у Чаяна крылья носа:

— Угомонись.

— Это ты угомонись, — Леден усмехнулся. — И не зыркай на меня так, словно я тебе горсть муки задолжал прошлой зимой. Пойди, вон, к Зимаве — сбрось злобу. Она рада будет.

Брат ничего больше отвечать не стал — на том и разошлись. Вовсе не хотелось вступать с Чаяном в пререкания долгие и изматывающие — а с ним только такие и случались. Леден вернулся в свою горницу и затаился слегка, увидев, что в дальнем углу на лавке спит Брашко, даже ко сну не переодетый. Сморило парня с дороги — и не удивительно. Странно, что лошадь его не пала: так сильно он её загнал.

Леден ещё немного побродил по хоромине, то выглядывая в окно — на пустые по вечернему часу ристалища — то присаживаясь у стола. И хотелось так невыносимо тотчас же выехать из детинца — Елицу встречать. Уберечь, может, от лиха, что могло её поджидать где угодно.