Противостояние. Армагеддон - читать онлайн книгу. Автор: Стивен Кинг cтр.№ 182

— Но одну вещь ты должен запомнить. Что ты мне там говорил о своей девственности? Так вот, я тоже девственница.

— Ты… — Должно быть, появившееся у него на лице выражение удивления было очень комичным, так как она откинула голову и расхохоталась.

— Да, я девственница. И я не собираюсь расстаться с ней в ближайшее время. Потому что она предназначена другому.

— Кому?

— Ты знаешь кому, Гарольд.

Он уставился на нее, внезапно похолодев. Она спокойно ответила на его взгляд.

— Ему?

Она кивнула.

— Но я тебе многое могу показать, — сказала она, отведя глаза. — Мы с тобой будем заниматься такими вещами, о которых ты никогда даже и не… нет, не так. Может быть, ты и мечтал о них, но ты никогда не думал, что мечты твои сбудутся. Мы можем играть. Мы можем пьянеть от этого. Мы можем купаться в этом. Мы можем… — Она запнулась и посмотрела на него. Взгляд ее был таким лукавым и соблазнительным, что он снова почувствовал возбуждение. — Мы можем делать все, что угодно, кроме одного крошечного пустячка. А этот пустячок не так уж и важен, не правда ли?

В голове его закружились картины. Шелковые шарфы… ботинки… кожа… резина. О, Господи. Фантазии школьника. Какой-то своеобразный сексуальный пасьянс. Но ведь все это только сон? Фантазия, порожденная другой фантазией, детище темного человека. Как он желал всего этого, как он хотел ее, но он хотел и большего.

— Ты можешь быть со мной абсолютно откровенным, — сказала она. — Я буду твоей матерью, или твоей сестрой, или твоей шлюхой, или твоей рабыней. Но ты должен рассказать мне все, Гарольд.

Он открыл рот, и его голос зазвучал, как надтреснутый колокольчик.

— Но не задаром. Ничто не дается бесплатно, даже сейчас, когда все вокруг завалено вещами, которые только и ждут, чтобы их подобрали.

— Я хочу того же, что и ты, — сказала она. — Я знаю, что таится в твоем сердце.

— Этого не знает никто.

— То, что таится в твоем сердце, записано в твоем дневнике. Я могла бы прочитать его — я знаю, где он спрятан, — но в этом нет необходимости.

Он вздрогнул.

— Раньше он лежал вон под тем кирпичом, — сказала она, указывая в направлении камина, — но теперь ты перепрятал его на чердак.

— Откуда ты это знаешь? Откуда?

— Я знаю, потому что он рассказал мне. Он… можно сказать, что он написал мне письмо. А еще важнее, что он рассказал мне о тебе, Гарольд. О том, как этот ковбой отнял у тебя твою женщину и не включил тебя в состав Комитета Свободной Зоны. Он хочет, чтобы мы держались вместе, Гарольд. И он щедр. С этого момента и до того времени, как мы уйдем отсюда, мы предоставлены самим себе.

Она прикоснулась к нему рукой и улыбнулась.

— Для нас наступает время игр. Ты понимаешь меня?

— А потом, Надин? Что он хочет, чтобы мы делали потом?

— То, что ты почти уже сделал с Редманом в тот первый день, когда вы выезжали на поиски старой женщины… но в гораздо большем масштабе. А когда мы сделаем это, мы сможем отправиться к нему, Гарольд. Мы сможем быть с ним. Мы сможем остаться с ним. — Глаза ее были полузакрыты от наслаждения и восторга. Парадоксальным образом то обстоятельство, что она любит другого, но готова отдать свое тело ему, вновь возбудило в нем жаркое желание.

— А если я скажу «нет»?

Она пожала плечами, и груди ее соблазнительно покачнулись.

— Жизнь будет идти своим чередом, так ведь, Гарольд? Мне придется найти другой способ, чтобы сделать то, что я должна сделать. Ты пойдешь своим путем. Рано или поздно ты найдешь девушку, которая согласиться сделать для тебя этот маленький пустячок. Но спустя некоторое время этот пустячок покажется тебе очень утомительным.

— Откуда ты знаешь? — спросил он с кривой усмешкой.

— Я знаю это, потому что секс — это жизнь в миниатюре, а жизнь очень утомительна. Жизнь — это время, проведенное во множестве комнат для ожидания. Вполне возможно, Гарольд, здесь у тебя будут свои успехи, но к чему все это? Жизнь твоя будет скучной банальностью, и ты всегда будешь вспоминать меня без рубашки и будешь думать о том, как бы я выглядела, если снять с меня все остальное. И ты будешь пытаться представить себе, что было бы, если бы я стала произносить в твоем присутствии нецензурные ругательства… или обмазала бы медом… все твое тело… а потом вылизала бы тебя… и ты будешь думать…

— Прекрати, — сказал он. Все тело его охватила дрожь.

Но она не послушалась.

— А еще мне кажется, что ты будешь думать о том, на что похожа жизнь на его стороне мира, — сказала она. — И, возможно, эта мысль окажется гораздо более настойчивой, чем все остальные.

— Я…

— Решай, Гарольд. Надеть ли мне снова свою рубашку или снять все остальное?

— Идем в спальню, — сказал Гарольд.

Она улыбнулась и взяла его за руку.

Гарольд Лаудер подчинился своей судьбе.

Окна дома Джаджа Фэрриса выходили на кладбище.

Он и Ларри сидели после обеда на веранде, курили сигары и смотрели на полоску заката над горами, которая постепенно выцветала до бледно-оранжевого оттенка.

— В детстве мы жили неподалеку от самого красивого кладбища во всем Иллинойсе, — произнес Джадж. — Оно называлось «Холм Надежды». Каждый вечер после ужина мой отец, которому тогда пошел седьмой десяток, уходил на прогулку. Иногда я отправлялся вместе с ним. И если наш маршрут пролегал мимо этого некрополя, содержавшегося в идеальном порядке, он говорил: «Как ты думаешь, Тедди? Есть ли хоть какая-нибудь надежда?» И я отвечал ему: «Конечно, есть. Целый холм». И каждый раз он хохотал, словно слышал эту фразу впервые. Умер он в 1937 году, когда я был еще подростком. Он умер, как король, Ларри. Он сидел на троне в самой маленькой комнатке своего дома с газетой на коленях.

Ларри, не вполне уверенный в том, как следует реагировать на это довольно причудливое проявление ностальгии, не сказал ни слова.

Джадж вздохнул.

— В недалеком будущем что-то должно произойти, — сказал он. — Если вы почините электричество, то все будет отлично. Но если вы не сможете этого сделать, люди занервничают и потянутся на юг, пока не настали холода.

— Ральф и Бред говорят, что все будет в порядке. Я доверяю им.