Восточный пакт - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Извольский cтр.№ 109

Я покидал аудиторию последний и не сильно торопился. А в коридоре меня, как оказалось, уже ждали. Я понял это, почувствовав чужое внимание, сдобренное ненавистью, злобой, отчаянием и даже завистью. Обернувшись по эху эмоций увидел, как от стены поодаль отлепился Аверьянов и торопливо пошагал в мою сторону.

За его приближением я наблюдал, в ожидании чуть склонив голову. Мне было по-настоящему интересно, зачем изгнанный из клана повелитель воздушной стихии так долго ждал меня, и что ему вообще сейчас нужно. Подойдя близко, Аверьянов остановился и сжимая-разжимая кулаки уставился на меня горящим ненавистью взглядом. Прошло несколько мгновений, а он все еще молчал, продолжая поедать меня глазами.

- Чего хотел-то? – небрежно поинтересовался я, нарушая надрыв момента. Аверьянов от моего вопроса вздрогнул, а лицо его перекосило гримасой.

- Ты смеешь спрашивать, что я хотел? – прошипел он. – Ты разрушил мою жизнь!

А, ну да. Его же забрал Мустафа и повязал на передаче веществ, а сейчас бывший одаренный стал послушной собачкой на поводке конторы. Печальная история, но почему-то я ему совсем не сочувствую.

- Брось, я только последний гвоздь вбил, остальное ты сам, - покачал я головой, категорически не признавая обвинения. – Ты же не ругаешь молоток, когда себе по пальцу попадаешь…

Хм. Судя по всему, ругает. Причем не дежурно – как это многие делают, просто чтобы пар сбросить, а будучи абсолютно уверенным именно в виновности молотка. Тяжелый случай.

Возникла тягучая пауза, во время которой Аверьянов демонстративно и угрожающе сопел, а я думал о том, что совершил ошибку, не уничтожив, или даже не прибив его насовсем. Оглянувшись по сторонам, я посмотрел, что рядом никого нет, и жестом поманил Аверьянова поближе. Когда он подошел почти вплотную, я доверительно ему сообщил на ухо:

- Дружище, да мне насрать и на тебя, и на твою жизнь. Так хотел-то чего?

- Верни мне перстень! – отшатнувшись, свистящим шепотом произнес побагровевший Аверьянов.

Блин, перстень же его еще у меня, я и забыл совсем!

Отойдя на шаг, я оценивающе глянул на Аверьянова. Он смотрел на меня с такой нескрываемой ненавистью, что ясно – будь у него возможность, прикончил бы меня прямо сейчас. Да, дела. Глупый и лишенный воображения человек – часто самый опасный противник. Действия профессионалов с холодным сердцем можно хотя бы предсказать, а такие товарищи опасны именно своей непредсказуемостью.

- Сегодня у меня много дел. Завтра, в двадцать три ноль-ноль.

- Мне надо сегодня!

- Тебе еще раз сказать, как мне важны твои желания? – поинтересовался я, и смахивающим жестом попрощался с ним: - Давай, до свидания.

Пусть завтра приходит. Он так ничего и не понял из произошедшего. И сейчас в нем столько ненависти, что его легко могут зарядить как брандер и направить в мою сторону. Так что вдруг завтра в одиннадцать будет заварушка какая-нибудь, и… Нет человека, нет проблемы, как провозглашают гуманисты. Я правда сам не гуманист - мне для убийства ближнего хотя бы формальный повод нужен.

- Ты настоящие исчадие ада! – проговорил вдруг Аверьянов мне вслед. И когда я обернулся, бесстрашно добавил: - Тебя прислал мне сам дьявол!

- Да ну не-ет, - протянул я с нескрываемым удивлением. - Меня совсем не дьявол прислал, и уж точно не из преисподней, - совершенно искреннее добавил чуть погодя.

- А откуда? – с глуповатой гримасой поинтересовался Аверьянов.

- Оттуда, - многозначительно показал я пальцем вверх, и развернувшись двинулся прочь, покатив за собой контейнер с экипировкой. Пока шел, размышлял о том, что нельзя – ну вот нельзя за собой такие хвосты оставлять. Неправильно я с Аверьяновым поступил. А как правильно? А черт его знает, как в этом случае было бы правильно.

Выходя из здания гимназии успел увидеть, как разъезжаются от крыльца машины, увозя по домам остальных из моей команды. Им проще – у них ординарцы есть, а у меня… а у меня тоже все неплохо, увидел я машину с черно-красными флажками – цветами Юсуповых-Штейнберг. Не тот представительный авто, на котором сегодня с Анастасией в школу ехал, но тоже вполне ничего.

- Агтуг Сег-геевич, добгый день! – выскочив с водительского места машины, с широкой улыбкой появился на брусчатке площади Моисей Яковлевич Фридман. Глянув на внушительный контейнер, который я тащил за собой, юрист тут же засеменил к багажнику, чтобы помочь мне упаковать багаж.

- Ну, здравствуйте, Моисей Яковлевич, - искренне обрадовался я. И появлению юриста, и тому, что наконец можно скинуть на кого-то другого хотя бы часть своих дел.

Остаток дня уместил в себя немало. В первую очередь я препоручил Зоряну Фридману – юрист должен был разбираться не только с моим новым титулом, но и параллельно с легализацией ее личности по третьему варианту предложенному Андре. Потом я потренировался в доспехе, освоил азы управления тактической сетью с помощью взгляда, и самое главное – наконец ознакомился с завещанием Петра Алексеевича.

После того, как узнал о размере полагающейся мне доли, понял почему с такой неприязнью был принят Анной Николаевной. На ее месте сам бы я еще больше расстроился – учитывая, что это ведь именно она сохранила и преумножила активы рода после гибели Петра Алексеевича.

Узнав о том, что я теперь крайне обеспеченный человек, пребывал в самом радушном расположении духа. Которое закончилось тогда, когда Анастасия доверительно изволила сообщить о предпринятых ею за последние сутки действиях. Осознав услышанное, я помолчал немного. Потом, осмысливая, еще помолчал. А после решил высказаться прямо и без излишней тактичности.

- Ваше сиятельство… знаешь, что?

- Что?

- Ну ты и дура, - в сердцах произнес я.

Немного послушал ошарашенную тишину, я откинулся на спинке кресла и внимательно посмотрел на княжну. Анастасия оказалась крайне изумлена услышанным. Она даже отпрянула, не совсем понимая, что именно сейчас делать. В ее ярких глазах постепенно зажегся магический отсвет, девушка привстала над столом с угрожающим выражением лица, а кулачки ее сжались.

Не слишком ли я переборщил? – раздраженно подумал я. Раздраженно потому, что в общем-то был еще слишком мягок в оценке. И еще потому, что узнав о завещании начал воспринимать активы рода не как что-то чужое и эфемерное, а как часть своего имущества. Которому действия княжны могли нанести непоправимый ущерб.

Но с разъяренной девой напротив все же необходимо было разговаривать, а не устраивать битвы на выживание. Поэтому я, предваряя всплеск вспышки ярости заговорил спокойным тоном, завладевая вниманием девушки.

- Прелесть общения с эмоциональной связью, особенно такой прочной как у нас с тобой, в том, что можно быть предельно честным. И сейчас, не выставляя ментальные щиты, я мог бы спокойно сказать: «Анастасия, мне кажется ты категорически не права», но… эффект был бы абсолютно такой же. Как считаешь?