Кольцо Соломона - читать онлайн книгу. Автор: Джонатан Страуд cтр.№ 23

— Я не боюсь демонов!

— Вызывать демонов опасно, Ашмира, а мы ведь не волшебницы. Мы изучаем только самые простые заклинания, чтобы проверить наши обереги. Если мы чересчур торопливы или небрежны, мы платим страшную цену. Низшим стражницам это ни к чему, и я не стану принуждать тебя учиться. Если хочешь, можешь уйти отсюда и никогда более не возвращаться.

Девочка не сводила глаз с вращающегося солнышка. Его отблески огнем вспыхивали у нее в глазах.

— А моя мать владела этим искусством?

— Владела.

Ашмира протянула руку.

— Тогда учи меня. Я буду учиться.

Возвращаясь на постоялый двор, где Ашмира собиралась переночевать, она смотрела в просветы между темными домами, на россыпь мерцающих звезд. Вот в небе мелькнула яркая полоска, вспыхнула и пропала. Падучая звезда? Или еще один из Соломоновых демонов полетел сеять ужас в чужие земли?

Она стиснула зубы, ногти впились в ладони. Она попадет в Иерусалим не раньше чем через десять дней — и это если не случится песчаных бурь, которые могут задержать караван! Десять дней! А через двенадцать дней Соломон повернет Кольцо — и на Саву обрушатся смерть и разрушения! Девушка зажмурилась и принялась глубоко дышать, как ее учили делать, когда переживания угрожают захлестнуть с головой. Прием подействовал: она успокоилась.

Когда Ашмира открыла глаза, на дороге у нее стоял мужчина.

В руках он держал длинную матерчатую полосу.

Ашмира остановилась, глядя на него.

— Тихо, тихо! — сказал мужчина. — Не надо шуметь!

И улыбнулся. Сверкнули белые, очень белые зубы.

Ашмира услышала за спиной шаги. Обернувшись, она увидела, что ее догоняют еще трое, один из них колченогий калека, опирающийся на костыль. Она разглядела веревки, приготовленный загодя мешок, ножи за поясом, влажный блеск улыбающихся глаз и губ. На плече у колченогого восседал черный бесенок, разминая грязные желтые когти.

Ее рука дернулась к поясу.

— Тихо, тихо! — повторил человек с полоской ткани. — А то больно сделаю!

Он сделал еще шаг, охнул и завалился назад. В звездном свете сверкнуло лезвие кинжала, торчащее из глаза.

Не успел он коснуться земли, как Ашмира развернулась, нырнула под тянущуюся к ней руку и выхватила нож из-за пояса того мужчины, что находился ближе всех. Танцующим движением увернулась от третьего, который пытался накинуть ей на голову петлю из проволоки, стремительными ударами убила обоих и обернулась к четвертому.

Колченогий остановился в нескольких метрах от нее, лицо у него вытянулось, челюсть отвисла от изумления. Теперь он издал долгий рык и щелкнул пальцами. Бесенок захлопал крыльями и с визгом ринулся на Ашмиру. Ашмира подпустила его поближе, дотронулась до своего серебряного ожерелья, произнесла Слово Силы. Бесенок превратился в огненный шар, шар по спирали отлетел в сторону, ударился о стену и рассыпался дождем гневных искр.

Пламя еще не угасло, как калека бросился прочь по улице, отчаянно стуча палкой по мостовой.

Ашмира уронила на землю испачканный нож. Подошла к своей сумке, присела, распустила завязки и достала второй серебряный кинжал. И, вращая его в пальцах, оглянулась.

Нищий был уже далеко, он ковылял, опустив голову, тряся лохмотьями, дергаясь и подпрыгивая, далеко выбрасывая палку. Еще несколько шагов — и он добежит до угла и скроется из виду.

Ашмира тщательно прицелилась.

Вскоре после рассвета следующего дня горожане, вышедшие из своих домов на углу Чернильной и Пряной улиц, обнаружили неаппетитное зрелище: четыре трупа, сидящие рядком вдоль стены и раскинувшие свои семь ног поперек дороги. Все они были известными работорговцами и мошенниками; каждый был убит одним ударом.

Примерно в это же время с центральной площади Эйлата выступил караван из тридцати всадников, направляющийся в Иерусалим. Среди них была и Ашмира.

Я считаю, что во всем виноват Бейзер. Была его очередь караулить, но ему было чересчур уютно там, на кипарисе, и его разморило от полуденной жары и запаха смолы, тем более что он использовал в качестве подушки удобного пухлого бесенка. Короче, Блейзер задремал и прозевал появление Соломона. А это надо еще суметь: во-первых, царь был довольно высок ростом, а во-вторых, его сопровождали семеро волшебников, девять придворных, одиннадцать рабов, тридцать три воина и изрядная доля его семисот жен. Один только шум одежд мог сойти за шум леса в грозу, а поскольку придворные при этом орали на рабов, рабы размахивали пальмовыми листьями, воины гремели мечами, а жены непрерывно бранились на дюжине языков сразу, не заметить Соломона со свитой было чрезвычайно трудно. Так что даже и без Бейзера работы на стройплощадке быстро замерли. Все работники остановились.

Кроме меня.

Штука в том, что я был крайним: я притаскивал из карьера каменные блоки весом в полтонны каждый, подбрасывал их в воздух, ловил на кончик пальца, изящно раскручивал и перебрасывал Тивоку, который ждал у храма. Тивок же передавал камень Нимшику, Факварлу, Хосрову или кому-то еще из джиннов, которые кружили над недостроенным храмом в самых разных нездешних обличиях. [31] Ну а потом — стремительный бросок на место, стремительное выравнивающее заклинание, и Соломонов храм становился на шаг ближе к завершению. На все про все, от карьера до стены, уходило примерно тридцать пять секунд. Отлично! Любой работодатель был бы в восторге от такой скорости.

Любой, да — кроме Соломона. Его, видите ли, не устраивало, чтобы храм строился таким образом. [32]

Обратите внимание, что за эти несколько дней работы существенно продвинулись. Пока рядом постоянно вертелись Хаба с Гезери, дело шло ни шатко ни валко, мы трудились в поте лица, вынужденные сохранять человеческий облик. Но потом все пошло на лад. Возможно, волшебник успокоился, видя наше послушание и то, что строительство храма идет неплохо, и стал реже бывать на стройке. Вскоре и Гезери тоже удалился. Поначалу мы, опасаясь плетки, вели себя хорошо. Но на второй день, будучи по-прежнему предоставлены сами себе, мы расслабились. Быстренько устроили голосование, и, шестью голосами против двух, [33] приняли решение работать по-новому. Что не замедлило сказаться на эффективности работ.