Спасибо… Мой озноб
текучею сменился теплотою…
Как хороши – предсмертная усмешка
и отсвет гибели в глазах! Бодрится,
играет он… До самого актера
мне дела нет, но – странно – вот опять
сдается мне, что слышу голос этот
не в первый раз: так – вспомнится напев,
а слов к нему не вспомнишь; может статься –
их вовсе нет; одно движенье мысли –
и сам напев растаял… Я доволен
сегодняшним разнообразным действом,
личинами неведомого. Так!
Доволен я – и ощущаю в жилах
живую томность, оттепель, капели…
Так! Вылезай, бубновая пятерка,
из рукава! Не знаю, как случилось,
но, жалости мгновенной повинуясь,
я подменил ту карту, что схватил, –
малиновые ромбы – той, другой,
что показал. Раз-два! Восьмерка треф! –
пожалуйте! – и выглянула смерть
из траурного клевера на Морна!
Пока глупцы о розах говорят –
мазком ладони, перелетом пальцев
так быстрая свершается судьба.
Но никогда мой Ганус не узнает,
что я схитрил, что выпала ему,
счастливцу, смерть…