– Это что-то новенькое, - прошептал Рис.
– Пойдемте-ка, пока она не растворилась в воздухе, -
посоветовал Мороз.
Он был прав. Наверняка прав. Но странное дело - никто из нас
не спешил пройти в дверь, пока невидимая рука разрисовывала ее лозами. Только
когда дверь перестала изменяться, Дойль повернул золотую ручку. Открылся выход
в коридор такой же черный, как кожа стража. Если бы Дойль не двигался, его было
бы не разглядеть в проеме.
Рис потрогал стену:
– Не помню, сколько лет не видел в ситхене черных
коридоров.
– Стены из того же камня, что в покоях королевы, -
прошептала я. В блестящих черных стенах королевских покоев я пережила столько
неприятного, что вид черного коридора меня напугал.
Мистраль прошел в дверь последним. За его спиной дверь
закрылась и исчезла - осталась только гладкая черная стена, твердая и цельная.
– Коридор, где Мистраль с Мерри занимались любовью,
превратился в беломраморный, - припомнил Мороз. - Почему же этот стал черным?
– Не знаю, - сказал Дойль, оглядываясь по сторонам. -
Он слишком изменился. Я даже не представляю, в какой части ситхена мы
находимся.
– Глянь-ка сюда, - позвал Мороз. Он смотрел на
противоположную стену.
Дойль встал с ним рядом, разглядывая, как мне казалось,
абсолютно невыразительную стену. И зашипел вдруг.
– Мередит, вызови дверь обратно.
– Что случилось?
– Вызови. - Голос был негромкий, но так звенел
напряжением, словно Дойль заставлял себя говорить тихо - чтобы не заорать.
Спорить я не стала. Крикнула:
– Мне нужна дверь обратно, в мертвые сады.
Дверь появилась вновь, сплошь позолота и светлое резное
дерево. Дойль жестом попросил Мистраля войти первым. Тот взялся за золотую ручку,
в другой руке держа обнаженный меч. В чем же дело? Чего все они боятся, что я
не вижу?
Мистраль прошел в дверь, Эйб за ним, потом я, а следом Рис и
Дойль. Мороз шел последним. Но не успела я войти в дверь, как Эйб остановился,
а Мистраль закричал откуда-то из сада:
– Назад, все назад!
Дойль сказал:
– Здесь оставаться тоже нельзя.
Я остановилась, зажатая между Рисом и Аблойком. Мы не знали,
куда двигаться - два наши капитана гнали нас в противоположных направлениях.
– Двух командиров быть не должно, Мистраль, - сказал
Мороз. - Принимать решения должен кто-то один, или мы станем легкой добычей.
– В чем дело? - спросила я.
В коридоре послышались звуки - шаркающие, скользящие, - и у
меня сердце застыло в груди. Мне показалось, что я их узнала. Нет, быть не
может, я ошиблась. Но тут донесся еще один звук - этот можно было принять за
щебетание птиц, только не птицы это были.
– О Богиня… - прошептала я.
– Вперед, Мистраль, или мы погибли, - крикнул Дойль.
– Там за дверью не наш сад, - ответил Мистраль.
Птичье щебетание приближалось, обгоняя тяжелые шорохи. Слуа,
кошмары Неблагого двора и подданные собственного монарха, передвигались быстро,
а ночные летуны были даже быстрее прочих своих соплеменников. Мы стояли внутри
холма слуа - непонятно как, но мы переместились в их ситхен. Если нас здесь
поймают… Может, мы выживем, а может, нет.
– С той стороны двери слуа есть? - быстро спросил
Дойль.
– Нет! - крикнул в ответ Мистраль.
– Быстро туда! - скомандовал Дойль.
Эйб чуть не ввалился в дверь - как будто Мистраль неожиданно
убрался с пути. Мы влетели следом, Дойль подталкивал нас в спины.
Сопротивляться ему было невозможно. Мы кучей попадали на землю, меня придавили
увесистые тренированные тела стражей, и я не видела ничего, кроме белых рук и
ног.
– Где мы? - спросил Мороз.
Рис встал и поднял меня с земли. Дойль, Мороз и Мистраль
оглядывались по сторонам, готовые к бою. Дверь исчезла, оставив нас на берегу
черного озера.
Впрочем, озеро - это сильно сказано. Котловина почти
пересохла, осталась только маслянистая лужица на самом дне. Высохшее дно
устилали кости, тускло блестя в слабом свете. Свет лился с каменного свода,
словно в камень втерли луну. Котловину окружали каменные стены грота, полого
поднимаясь в сумрак; между стенами и вертикальным обрывом берега оставалась
только узкая кромка.
– Призови дверь, Мередит, - сказал Дойль, оглядывая
мертвый пейзаж.
– Да, призови, и скажи теперь адрес поточнее, -
присоединился Мистраль.
Аблойк все не поднимался. Я расслышала резкий вздох и
обернулась к стражу: из руки у него лилась блестящая жидкость, черная в этом
свете.
– Что же за кости такие, что могут пробить руку сидхе?
– Скелеты самых волшебных из слуа, - ответил ему Дойль.
- Созданий настолько фантастических, что когда сила слуа начала таять, магия не
смогла уже поддерживать их существование.
Я прошептала, вцепившись в Риса:
– Мы в мертвых садах слуа.
– Да. Призови же дверь. - Дойль быстро глянул на меня и
снова повернулся к жуткому пейзажу.
Рис держал одной рукой меня, другой - пистолет.
– Давай, Мерри.
– Мне нужна дверь в ситхен Неблагих сидхе.
Дверь появилась. С той стороны озера.
– Не слишком удобно, - иронически заметил Рис, и
привлек меня ближе к себе.
– Тут можно пройти по кромке обрыва, если внимательно
глядеть под ноги и не наступать на кости, - сказал Мистраль.
– Будьте осторожней, - посоветовал Эйб. На ноги он
поднялся, но левая рука от самого плеча была покрыта кровью. В правой он держал
кубок, за неимением оружия - все оно осталось в спальне. Мистраль оделся и
вооружился заново, Мороз был одет и при оружии - он нес стражу, когда все
началось. А у Дойля было только то, что он успел схватить - когда ты голый,
много оружия не унесешь.
– Мороз, перевяжи рану Аблойку, - велел Дойль. - И
пойдем к двери.
– Да она не опасная, Мрак, - сказал Эйб.
– Здесь место силы слуа, а не нашей, - ответил Дойль. -
Не нужно, чтобы ты истек кровью только потому, что мы поленились тебя
перевязать.
Мороз не тратил времени на споры: оторвал полосу от
собственной рубашки и принялся перевязывать руку Эйбу.
– Почему это на трезвую голову боль сильнее? - спросил
Аблойк.
– Наслаждение на трезвую голову тоже сильнее, - заметил
Рис.
Я глянула на него.
– Говоришь будто по опыту. А я тебя пьяным ни разу не
видела.