Чертова дюжина. 13 страшных историй - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Ветловская, Дмитрий Костюкевич, Дмитрий Тихонов, и др. cтр.№ 30

Идиотские правила игры. Они раззадорили еще больше.

Валентин Беседин открывает глаза и, видя меня, начинает кричать. Он умоляет:

– Хватит, пожалуйста! Прекрати! Прекрати это!

Я молча улыбаюсь. Украденных жизней хватает на то, чтобы к Беседину вернулись кое-какие ощущения. Его сердце начинает биться, легкие пытаются раскрываться, желудок переваривает сам себя, но главное – нервы отправляют импульсы по всему телу. Нервы нельзя обмануть, они точно знают, что в данный момент нужно испытывать жесточайшую физическую боль.

– Убей меня снова! – кричит Беседин. – Пожалуйста, пожалуйста!

Говорят, некоторые ощущения притупляются от частого использования. Это неправда. Когда я каждый раз проезжаю по маршруту памяти, горечь от утраты не ослабевает. Когда Беседин оживает на влажном от крови матрасе – его боль такая же, как в первый раз. Возможно, она даже усугубляется разложением плоти.

– Верни меня, верни! Хватит уже!

Он кричит, потом стонет, потом лопочет. Я наблюдаю за ожившим мертвецом и улыбаюсь. Мне нравится. Беседин не может встать, его корчит от нестерпимой боли. Из ран на теле течет гнойная сукровица. Я достаю кухонный нож и неторопливо протираю его тряпкой. О, я не люблю торопиться.

– Ты видел мою жену с дочерью? – спрашиваю. – Как они?

– Замечательно! – выдыхает Беседин, не сводя глаз с лезвия ножа. – Просто прекрасно! У них все хорошо там. Дочь растет, я видел ее недавно. Поступает в институт, на искусствоведа! Жена у тебя тоже в порядке, купила недавно квартиру… что там еще?.. на права сдала!..

Он утверждает, что смерть – это другой реалистичный сон. Там нет рая или ада, а есть иная реальность, немного отличимая от нашей. В той реальности тоже вперемешку живут плохие и хорошие, гении и злодеи. Там тоже не хватает денег на коммуналку, все недовольны властью, а человеческие судьбы разрушаются из-за трамвая, который задержался в депо.

Сначала мне нравилось слушать его рассказы о моей жене и дочери. Я пытался передавать привет, пытался как-то повлиять на ту, другую их жизнь. Но потом как-то понял, что все бесполезно. Мы навеки разделены нерушимой стеной смерти. Теперь Беседин мог лепетать что угодно, не догадываясь, что я раз за разом оживляю его с одной-единственной целью – сбросить злость, которая растет во мне два выходных дня, наливается соками, будто перезревший плод.

Я срезаю ножом лоскут кожи с его бедра. Чувствую подступающее облегчение. Говорю:

– Следующая остановка – «Университет».

Беседин кричит снова. Он будет кричать, пока сила жизни других людей не вернет его к смерти. У меня есть двадцать минут. Очень неторопливых двадцать минут.

Однажды контроллер, поймав меня в переулке и, по обыкновению попросив прикурить, спросил, хочу ли я продолжать.

– Я готов нанять кого-нибудь другого, – сказал он, выпуская огненный дым ноздрями. – Ты хороший мужик, ответственный. Но ты в своей злости скоро переплюнешь некоторых моих помощников. Сгоришь – и дело с концом. А мне нужен кондуктор, который четко и слаженно работает на маршруте. Маршрут не должен закрываться, понимаешь? В этом бизнесе замешаны влиятельные люди.

– Много у тебя таких маршрутов?

Контроллер усмехнулся. Он сказал:

– Каждый раз, когда ты едешь в маршрутке, трамвае, троллейбусе или даже трясешься в поезде дальнего следования – прислушайся к своим ощущениям. Если тебе не хочется выходить на своей остановке или, наоборот, ужасно хочется выскочить прямо сейчас, ни о чем не думая, – это мой маршрут и мой мир. Имей в виду и не благодари.

– Не переживай, – сказал я, подумав. – Мне незачем сгорать. Наоборот, моя злость отлично подогревает. Ну, понимаешь, чтобы хорошо отдыхать после работы. Я не хочу ничего забывать.

Он улыбнулся, поправил кепку с эмблемкой и похлопал меня по плечу.

– Ну и отлично. Тогда послезавтра увидимся, в час пик соберем много сладкого.

Остановка «Парк Победы».

Перехожу на второе бедро, выискивая подходящий участок среди синяков, ссадин, царапин и укусов. Срезаю лоскут кожи под вопли агонизирующего Валентина Марковича Беседина.

Злость сочится сквозь поры. Когда-нибудь это закончится, но точно не на этом маршруте.

– Едем дальше.

* * *

Вечером, пробираясь в темноте сквозь заросли, стуча зубами от холода и чувствуя, как сходит с ума, Варя решила, что ей стоило умереть раньше, еще днем, по дороге в Ветлынов. Например, когда пошел снег. Вряд ли это могло отвести дальнейшие несчастья, но ее бы уже не было здесь, чтобы кричать, и вдыхать запах крови, и вздрагивать от каждого шороха. Да только разве сбежишь от грехов?

Варя обрадовалась, когда пошел снег. Крупные невесомые хлопья врезались в лобовое стекло, расплываясь мутными пятнами. Мир снаружи тоже мутнел, искажался. Она тянула до последнего, прежде чем врубить дворники. Оказалось, что обочины уже укрыло белым, и еловый лес за ними, еще недавно мрачный и угрюмый, смотрелся теперь светлее серого неба.

– Зашибись, – сказала Ксюха на заднем сиденье. – Выехали осенью, а приедем зимой.

– Скоро стает, – махнула рукой Ленка. – Успеешь в грязи до самой жопы измазаться.

– Ох, все успеем! – сказала Варя. Вряд ли в крохотном рабочем поселке в доброй сотне километров от областного центра найдутся чистые асфальтированные тротуары. Там асфальта может не оказаться вовсе. Ксюха утром на всякий случай предупредила мужа, чтобы был готов мчаться на дедовском УАЗе на выручку. Тот обещал целый день оставаться на связи.

– Если что, я из машины не вылезу, – сказала Ленка. – Мне и тут хорошо. Посижу, музло послушаю.

– Бросишь нас на съедение бабулькам?

– Брошу. Да и должен же кто-то такую красоту охранять. Я деревенским не доверяю.

Это верно. За машину Варя волновалась больше, чем за себя. Ни царапины, ни вмятинки. Кредит только что выплачен. Катайся по городу в свое удовольствие, на зависть подругам и коллегам – нет же, понесло к черту на рога, разыскивать внезапно нашедшуюся бабушку. Ее единственную родственницу.

Варя выросла в детском доме и за всю жизнь не встретила ни одного человека, который бы приходился ей кем-либо по крови. Ни родителей, ни двоюродных братьев, ни малейшего намека на седьмую воду на киселе. Ее семьей стали вот эти девчонки, которых она знала столько, сколько себя помнила. Покинув прохладные объятия казенной воспитательной системы, они остались вместе – уже много лет жили неподалеку друг от друга, регулярно встречались, круглыми сутками болтали в соцсетях. Чем не сестры? Да, жизнь повела их разными тропами: Ксюха выскочила замуж, родила ребенка и подумывала о втором, Варя, получив образование, утонула в работе, любимой и хорошо оплачиваемой, и только Ленка, казалось, до сих пор не могла понять, чего хочет, металась между мужиками и занятиями – но эти три тропы пролегали рядом, и в любой момент можно было остановиться, окликнуть друг друга, подставить в трудную минуту жилетку или плечо.