Капкан из серебра с эмалью - читать онлайн книгу. Автор: Оксана Обухова cтр.№ 12

— Пока не ясно.

— Хорошо, я сам попробую узнать у Покату — таса. Еще новости есть?

Нет.

— Тогда отбой. И вот что, Саша… Пока я здесь за всем приглядываю — проветрись, не сиди в номере как проклятый. Нельзя выделяться, понимаешь?

— А я градусник у горничной попросил, — хмыкнул Медведев, — а потом аспирин. Чихаю на весь этаж, все думают, что я приболел.

Гущин мысленно поблагодарил сочинцев за ловкого помощника и, закончив разговор, перенес дорожную сумку в спальню, где рассредоточил вещи в шкафу и прикроватной тумбе. Достал из сумки косметичку с «мыльно-рыльными» принадлежностями и наведался в шикарную ванную комнату, где одну из стен украшало мозаичное панно с веселыми дельфинами.

Вернулся в спальню и навзничь, широко раскинув руки, лег на укрытую атласным покрывалом кровать. Разглядывая потолок с лепниной, думал о том, что по возрасту в Фермеры годится и Борис Антонов. То, что он обычный инженер, роли совершенно не играет. Хорошим технарям сейчас платят не хуже, чем юристам, которых — пруд пруди. Все московские убийства Фермер совершал на выходных, от Питера до столицы получится за несколько часов добраться, но напрягал момент: Фермер проявлял активность осенью-зимой-весной, но никогда не убивал летом, когда в Сочи открывался курортный сезон. Убийство Зотовой — исключение. Марина, как предполагал майор, должна была умереть в начале июня, а не в его конце.

…С улицы донеслись голоса вернувшихся к ужину постояльцев: какая-то мамаша уговаривала раскапризничавшуюся Варвару отдать ей полотенце, девочка почему-то упрямилась. Тишину в отеле Покатутас зря пообещал: через минуту под окнами люкса рыдала Варечка, ей вторил голос еще одного малыша, наверное братишки. Накупавшиеся до изнеможения дети устали и вредничали.

Стас пружинисто вскочил с кровати. Подошел к большому зеркалу, висевшему напротив окна, и придирчиво себя оглядел: порядок. Майор не относился к тем коллегам, в которых каждый урка мгновенно узнавал слугу закона. От нескольких поколений образованных предков Гущину досталась породистая внешность вузовского преподавателя. Что, к слову сказать, привлекало к нему противоположный пол: природная мягкость, незлобивость сквозили в каждом жесте коренного москвича. Стас слышал, как подруги говорили Янине, что ей на редкость повезло найти спокойного мужика без богемных выкрутасов.

Майор нацепил на нос необязательные очки в тонкой позолоченной оправе и вышел из номера — сегодня он играл роль книжного червя.

На большой террасе-столовой уже ужинали некоторые постояльцы «Эллады». Зареванная десятилетняя Варя уплетала жаркое из мяса и баклажанов, ее трехлетний братишка ковырялся ложкой в чем-то напоминающем суфле. За ужинающими детьми наблюдала невероятно толстая мама в ситцевом сарафане и выставленных из-под стола шлепанцах вполне мужского размера. Маме было жарко, душно, попивая из высокого запотевшего стакана черешневый компот, она обмахивалась веером.

За угловым столиком сидела чинная семья из мамы, папы и двух подростков-близнецов с облупившимися носами. У ограждения террасы любезничала парочка. (Судя по крепкому загару, это не могли быть недавно прибывшие воронежцы.)

Одновременно с Гущиным на террасу зашли два молодца спортивного телосложения и схожего облика. Стас догадался, что это братья Антоновы. Старший, Борис, напомнил Стасу голливудского актера Джорджа Клуни, и Гущин тут же припечатал его матерым бабником. Младший братишка-медик еще не так заматерел, но повадки имел многообещающие: на любезничающую с кавалером девушку так посмотрел, что та уткнула нос в тарелку и запылала ушами.

«Блудить сюда приехали, котяры», — разглядывая шумно усаживающихся за соседний стол питерцев, подумал Стас. И отметил, что кожа медика Олега имеет типичный для северян бледный оттенок, а вот Борис щеголяет отменным загаром на тугих бицепсах. Цвет, правда, не был золотистым, а отдавал в кирпич: похоже, Борис готовился к курортным приключениям в соляриях. А Зотова, описывая Илью, утверждала, что у того загар был определенно приморским. Вряд ли опытная столичная красавица могла перепутать «ламповый» загар с полученным на побережье.

Но интересно, интересно… Старший Антонов стопроцентно попадает в амплуа завзятого донжуана. На такого могла клюнуть любая из жертв Фермера.

Борис заметил интерес, с которым его разглядывал новичок за соседним столиком. Победно улыбнулся, и интеллигент-очкарик мигом отвлекся на подходящую к нему мадам Покатутас.

Питанием в «Элладе» руководила непередаваемо колоритная Венера Аристарховна, воплотившая в себе все, что Гущин знал о женщинах-гречанках. Густые брови намекали, что Венера Аристарховна сбривает усики, на бронзовом лице царствовал великолепный нос, глаза цвета спелой сливы излучали темперамент и веселый нрав.

— Добрый вечер, Станислав Петрович, — радостно поприветствовала новичка гречанка, чем, кстати, представила его другим гостям. — Сегодня у нас на ужин…

Ужин был обильным и многосторонним. Для слабых желудков Венера предлагала салат и умеренную запеканку, для тех, кто крепче духом, приготовила острое блюдо из тушеного ассорти всевозможных овощей и говядины. Назвала его мусакой.

Голодный Стас подумал и выбрал это блюдо.

О чем не пожалел. К мусаке подали великолепный салат с фетаксой. К нему же предлагался бокал местного вина на выбор (майор предпочел сухое красное). К моменту, когда Стас, не в силах оторваться, вылизывал хлебной корочкой с тарелки остатки огнедышащего соуса, на террасе появился приодетый к вечеру «Пока тут ас». Грек поменял шорты на приличные хлопковые штаны, шлепанцы сменил на сандалии, футболку — на рубашку в гавайском стиле, в пальмах. К тому времени на террасе остались только папа и мама обгоревших близнецов. (Мальчишки сидели у фонтана с пенорожденной Афродитой и терпеливо запихивали в дырочку на мизинце статуи сухие травинки.) Полнотелая мамаша увела Варвару и ее братишку — баиньки. Парочка и два котяры — испарились.

Панкратов и его подозрительная девушка на ужине так и не появились.

Георгий Анастасович галантно раскланялся со скучными родителями трудолюбивых близнецов. И несколько замялся, прежде чем шагнуть конкретно к Гущину.

Стас догадался, с чем связана заминка: хозяин не хотел навязываться. Новоприбывший гость, вероятно, устал от перелета, и не было понятно, имеет ли желание к беседе, поскольку славная «Метакса» не светится маяком на столике, не приглашает в гавань бухты «Уютная неторопливая беседа интеллигентного недотепы и много знающего пожившего мужчины».

Стас вякнул:

— Георгий Анастасович… если вы не заняты… — Тихонько скрипнул ротанговым креслицем, как бы освобождая место за столом, что, за отсутствием «Метаксы», послужило сигналом «милости прошу». — Не знал, как и что у вас тут принято… Может быть, зона трезвости? — Майор смущенно хмыкнул. — Хотите, поднимемся ко мне, у меня есть чем, простите, угоститься.

Хозяин личной Эллады произвел широкий жест, выразившийся в нескольких приставных шагах до тумбочки, где лежали булочки, салфетки, зубочистки и прочая ресторанная чепуха. Раскрыл дверцы и в лучшей манере циркового фокусника, выдернул из шкафчика непочатую семисотграммовую бутылку «Метаксы».