Линия аллигатора - читать онлайн книгу. Автор: Чингиз Абдуллаев cтр.№ 38

— Вы могли бы меня узнать, — хрипло сказал он, — я ваш коллега. И руководство знает, куда я поехал. Через несколько минут здесь будет много людей.

Пистолет чуть дрогнул. Или его противник заколебался?

— Он врет, — закричал раненый капитан, — он врет. Он иностранец, американский журналист. Просто он хорошо выучил русский язык.

— Настолько хорошо, что могу тебе ответить, — усмехнулся Дронго.

Он был не просто лучшим аналитиком, но еще и психологом, и поэтому знал, как можно воздействовать на психику стоявших перед ним людей. И он разразился отборным матом, когда-то услышанным от одного из бывших авторитетов в Америке.

Ругательство было настолько виртуозным, что даже капитан милиции замер. Такого он никогда до этого не слышал.

— Наш, — выдохнул он в испуге.

И в этот момент Дронго выстрелил. Он получил свою секунду и просто не имел права ею не воспользоваться. Он не любил убивать, но бывают мгновения, когда на карту поставлена собственная жизнь. Тем не менее стрелять в голову он не стал, было бы слишком неприятно размазывать мозги даже такому подлецу, который стоял сбоку от него. Он выстрелил в грудь, и человек отлетел, выронив из рук пистолет.

— Я же говорил, — закричал капитан.

Подняв лежавшее в стороне оружие и не обращая внимания на крики другого раненого сотрудника милиции, Дронго поспешил в дом. Тяжелораненый лежал на полу, в крови. Он прерывисто дышал. Дронго наклонился над ним.

— Простите, — сочувственно сказал он, — у меня не было другого выхода.

— Кто вы? — снова спросил тяжелораненый.

— Почти ваш коллега, — Дронго не стал обыскивать этого человека, опасаясь причинить ему боль, — потерпите немного, я сейчас отнесу вас в машину, и мы поедем в больницу «Скорой помощи». Вы знаете, где находится больница?

— Нет, — раненый застонал.

Дронго убрал пистолет в карман, наклонившись, поднял мужчину. Тот застонал сильнее. Дронго перенес его к «Тойоте», пострадавшей меньше «девятки». Затем выволок оттуда тела парней, еще не пришедших в себя, перенес их в багажник. С капитаном пришлось повозиться, он был тяжелый. А лейтенант, понявший, что Дронго собирается делать, сам заковылял к автомобилю, устроился на переднем сиденье.

Запустив двигатель, Дронго осторожно выехал со двора.

— Ты знаешь, где больница? — спросил он у лейтенанта.

— Да. Отсюда восемь километров, — кивнул тот, — минут пятнадцать езды.

— Очень хорошо, показывай дорогу, — Дронго выехал на проселок.

Раненый, стонавший сзади, вдруг спросил:

— Зачем ты это делаешь?

— Мне не нравится, когда люди умирают от потери крови, — ответил Дронго, — в конце двадцатого века раненому всегда можно оказать квалифицированную помощь.

— А если я сейчас ударю тебя сзади? Не боишься?

— Вряд ли ты имеешь сейчас на это силы. А каждая секунда промедления может быть для тебя самой нужной в твоей жизни. Поэтому не нужно об этом думать. Лежи спокойно, пока я довезу вас до больницы.

— Он ненормальный, — зло пробормотал лейтенант, придерживая раненую ногу, — сначала стреляет, а потом везет в больницу.

— Мне нужно было узнать, где находится женщина, — честно ответил Дронго, — она слишком для меня дорога.

— Ты ее любишь? — спросил лежавший сзади раненый.

Дронго молчал одну секунду. Потом выдохнул:

— Да…

Они уже проехали половину дороги, когда впереди показался пост ГАИ. Дронго невозмутимо продолжал ехать, не сбавляя скорости.

— Там впереди пост ГАИ, — сказал лейтенант, — мы не сможем проехать мимо них. Если ты попытаешься прорваться, они будут стрелять… У них автоматы.

— У меня мало времени, — покачал головой Дронго, — и у тебя, судя по всему, тоже. Затяни потуже повязку на своей ноге. Опять открылось кровотечение.

И постарайся немного помолчать, если нас остановят сотрудники ГАИ. Это и в твоих интересах тоже.

Они приближались к посту ГАИ, и вышедший на дорогу офицер дорожной милиции уже поднял руку, требуя остановиться. Разбитый нос «Тойоты» и отсутствие правой фары были слишком явными доказательствами недавней аварии.

Дронго мягко притормозил. Офицер подошел к нему, наклоняясь, чтобы увидеть сидящих внутри людей.

— Что у вас случилось?. — недовольно спросил он.

— Обычная авария, — улыбнулся Дронго, — ничего страшного. Мы как раз едем в больницу.

— Где произошла авария? — спросил другой офицер, также подходя ближе. — В машине трое раненых.

— Не задерживайте нас, капитан, — выдохнул лежавший на заднем сиденье тяжелораненый, — я из ФСБ. Вот мое удостоверение, пропустите, мы выполняли важное задание.

Офицер ГАИ наклонился, посветил фонариком, читая удостоверение, затем, козырнув, кивнул:

— Проезжайте. Надеюсь, у вас больше нет никаких проблем?

— Есть, — очень серьезно сказал Дронго, — еще двое раненых в багажнике.

Оба офицера ГАИ расхохотались его удачной шутке, и он медленно отъехал от поста.

— Спасибо, — сказал он через минуту, когда они были уже далеко.

Офицер ФСБ, лежавший на заднем сиденье, молчал. Трудно было предположить, о чем он думал. Еще через несколько минут они были уже у больницы, и ворвавшийся в приемное отделение Дронго потребовал санитаров с носилками.

Особенно удивило врачей, когда, сдав трех раненых, он открыл багажник, предлагая оттуда забрать еще двоих, один из которых уже начал приходить в себя.

Когда на носилки положили офицера ФСБ, он жестом подозвал к себе Дронго.

— Я не верил, что вы везете нас в больницу, — задыхаясь, произнес он, — спасибо вам. Не знаю, кто вы такой, только догадываюсь.

Дронго махнул рукой, собираясь сесть за руль. Потом достал из кармана пистолет офицера. Вытащил обойму и положил оружие на носилки рядом с раненым.

— Наверное, это табельное оружие. Оставьте его себе.

Он снова повернулся было к машине.

— Подождите, — вдруг сказал раненый, — будьте осторожны. Женщина находится на квартире братьев Лобановых. Я дам вам адрес.

И перед тем, как его унесли, он действительно назвал адрес. Дронго задумчиво смотрел ему вслед. Почему он дал адрес? Зная номер телефона, Дронго мог узнать адрес и через Владимира Владимировича, но этот офицер назвал ему адрес. Может, в нем шевельнулись остатки совести? Или он понял, как дорога Дронго исчезнувшая женщина? А может, он просто сам был влюблен и ему стало стыдно за боль и тревогу, которую они причинили Дронго?