Когда шла вдоль ряда, лысый очкарик надменно произнес:
– Опаздывающих студентов никто не любит.
Вот ведь привязался!
– Вы правы, это возмутительно! – громко проговорил Роберт.
– Простите, молодой человек? – обратился к Кайзеру лысый. – Что вы сказали?
– Я говорю: подобное поведение ни в какие ворота не лезет. Такое неуважение! – насмешливо отозвался Роб.
– Но почему вы кричите с места, юноша? – озадачился лектор.
– Простите, не могу молчать, у меня обостренное чувство справедливости…
На галерке откровенно заржали.
– А вот такие студенты нам нужны! – одобрил слова Роберта лысый.
Что? Как? Я шла все так же невозмутимо с гордо поднятой головой, хотя из ушей валил невидимый пар.
Уселась рядом с Кайзером и демонстративно уставилась на доску.
– Слышала? – наклонился к моему уху Роберт. – Он меня похвалил.
– Молодец! Возьми с полки пирожок! – буркнула я.
– Как прошло твое собрание? – прошептал Кайзер.
Ну и наглая морда!
– Послушай, – я повернулась к Робу и зашипела словно разъяренная змея, – если хоть одна живая душа узнает, почему я задержалась…
– Севастьянова! – с соседнего ряда к нашей парте наклонился Клим Елесин – дружок Роберта. – Это правда, что ты только что вернулась со сборища анонимных алкоголиков?
Он произнес свою реплику так громко, что на нас уставились сразу несколько одноклассников.
– Кому ты еще сказал? – накинулась я на Кайзера, время от времени поглядывая на вещающего с кафедры лысого.
– Клим сам видел, как ты в пятьдесят первый кабинет направилась, – хмыкнул он. – Брось, полшколы знает, что Венедиктович – близкий родственник нашей директрисы, и она давно ему разрешает собираться здесь со своими бывшими собутыль…
– Кайзер! – раздался голос Вадима Антоновича. – Тише!
– Не во время занятий, конечно, – негромко закончил свою мысль Роберт.
– А я не знала! – удивилась я.
– Конечно, ты дальше собственного носа ничего не видишь, – усмехнулся Кайзер.
– Но ведь у директрисы могут быть большие проблемы. Ее же уволят!
– А нам какое дело? – пожал плечами Роберт.
– Верно! – согласилась я.
Роб хотел еще что-то добавить, но я, перехватив взгляд Вадима Антоновича, поморщилась:
– Все, «собутыль», помолчи! Если мне из-за тебя снова сделают замечание… Да и ты испортишь о себе прекрасное первое впечатление. Лысая башка ведь тебя похвалил! Забыл?
– Веришь или нет, – начал Роберт, распутывая наушники, – но мне вообще на все это по…
Я демонстративно прикрыла уши ладонями, не дослушав парня. Кайзер закончил свою возню и отвернулся к окну. А я с деланной заинтересованностью уставилась на лысого.
– Очень хороший вопрос! – тем временем кого-то похвалил он. – Вдумчивый, взрослый. Спасибо вам!
Я вытянула шею, чтобы рассмотреть, кого этот суровый мужчина нахваливает. Ага. Лектор смотрел на первую парту нашего ряда. Тут и к гадалке не ходи: ясно, что он обращался не к Викуле. Вдумчивые и взрослые вопросы – это вообще не про нее. Единственное, что она могла спросить, в курсе ли собравшиеся в классе, что мюли – снова в моде.
– Подойдите ко мне после лекции, я вам все подробнее объясню! – лысый улыбнулся новенькой.
Лысый! Хмурый! Улыбнулся!
Я локтем толкнула Роберта. Парень сразу же встрепенулся.
– У нас новенькая? Кто она такая? – спросила я, уставившись на рыжую, которая сидела за первой партой.
Подчеркну: на моем месте!
– Понятия не имею, – равнодушно пожал плечами Кайзер. – Она не в моем вкусе, поэтому не интересовался.
Я снова посмотрела на первую парту. Рыжеволосая склонилась к Вике и что-то начала шептать ей на ухо. Викуля в ответ захихикала. А я нахмурилась. Понятия не имею, что в будущем ждать от новенькой. Но пока она мне – жуть как не нравится…
Это было самое скучное первое сентября в моей жизни. Лысого дяденьку сменила кудрявая нудная тетенька, но после нее взял слово наш любимый Вадим Антонович. Аллилуйя! Я быстро подавила зевок и воспрянула духом. Его хоть слушать интересно. Если бы еще громкий рэп из наушников Кайзера так не нервировал, было бы совсем неплохо…
Вадим Антонович поздравил нас с началом учебного года, разъяснил несколько организационных моментов, а затем отпустил восвояси. Я снова толкнула Роберта локтем.
– По домам!
– Неужели? – выдохнул одноклассник.
Я быстро бросила в сумку телефон, блокнот и ручку. Не хотелось общаться со школьными подругами. Викуля пускай дальше с рыжей хихикает. Мне все равно.
Краем глаза заметила, как новенькая что-то активно обсуждает с лысым и кудрявой. Наверное, они отвечают на ее «хорошие», «вдумчивые» и «взрослые» вопросы. Деловая какая! Только посмотрите на нее… Обычно я тоже не прочь побыть в центре внимания, но сегодня меня преследовало чувство досады. Я не смогла показать себя с лучшей стороны. Поэтому не стоило и стараться. В тот момент хотелось скорее выбежать из класса.
– Дарья! – окликнул меня классный руководитель, когда я уже подходила к двери. – Все хорошо? Ты сегодня впервые опоздала.
– Конечно, все хорошо, Вадим Антонович! – улыбнулась я.
И тут ко мне подрулил Клим Елесин, которому вечно неймется. Думает, если напакостит Севастьяновой, то заработает несколько очков в глазах своего кумира Кайзера.
– А вы не знаете, где была наша Дашуля? – Елесин обнял меня своей длинной клешней.
Обычно я никому не позволяю так бесцеремонно нарушать личное пространство. Я послала Климу такой убийственный взгляд, что он тотчас убрал руку.
– Не знаю, – ответил Вадим Антонович. – Где же была Даша?
– Сейчас расскажу! – уже не слишком уверенно промямлил Елесин.
Несколько заинтересовавшихся одноклассников притормозили возле нас. И тут я поняла, что список моих личных школьных врагов пополнился. Еще одним человеком. Клим и понятия не имеет, насколько изощренной может быть моя месть.
2 сентября 20…7 (поздний вечер)
Пишу из последних сил, глаза слипаются… Боже! Для чего я ввязалась в эту историю с дневником? Он отнимает слишком много сил и времени. На следующем приеме обязательно скажу, что идея записывать все, что происходит в моей жизни – не самая удачная. Хорошо, что завтра выходной. А то ведь помимо этих «мемуаров» еще и уроки пришлось бы делать.
Сегодня я опять выясняла отношения с Робертом. Докопался даже в Интернете… Нет, меня точно кто-то проклял! Иначе, почему Кайзер с первого учебного дня не дает покоя? У него обострение, что ли? Или это игра такая: «Доведи Севастьянову до белого каления». А ведь я всего лишь ответила невинной шалостью на его тупую шутку… У кого-то плохо обстоят дела с чувством юмора. Но обо всем по порядку.